Фронтир. Перо и винтовка
Шрифт:
Вот и сейчас они занимаются изготовлением амуниции. Впрочем, как раз этот дивайс носить и не разрешили бы. Не по уставу. Опять же не входит в перечень разрешенного замещения. Как не входит и портупея, изготовленная шорником по специальному заказу. Ох уж эта экипировка. От огромной суммы в триста крон не осталось и следа. Все до последнего гнедка было потрачено на закупку того, что могло понадобиться в суровых условиях враждебной степи.
Разумеется, тратил Варакин не только на себя, но и на своего спутника, молодого паренька Ануша. Выжить в одиночку нечего и мечтать, так уж получилось, что друзей у Сергея нет. Паренек же неплохо экипирован, отлично
– А, гадство! Что за хрень?! Я вор, а не белошвейка!
Это уже с другой стороны, и совершенно иной персонаж. Хват. Прозвище это прилипло к нему еще в детстве. Он был родом из приличной семьи и по всему должен был вырасти степенным хуторянином. Должен…
Должен, да не срослось. Пинки сожгли хутор его родителей, убили всех мужчин и мать, а двух сестер увели в плен. Он, тогда двенадцатилетний мальчишка, сумел спрятаться и пробраться к заставе. Его определили в приют, но нравы там оказались далеки от благостных, и мальчишка сбежал. Потом беспризорщина.
Поначалу, когда не обладал никаким опытом, в момент острого голода он шел на отчаянный шаг – врывался в харчевню, хватал с какого-нибудь стола съестное и убегал. Пару раз его ловили и били, но в основном все обходилось.
Вот тогда-то его и прозвали Хватом. Складывалось такое впечатление, что парень напрочь позабыл свое настоящее имя. Он ведь и по всем бумагам проходил как Хват – ни имени, ни фамилии.
А малец-неумеха превратился в настоящего вора, от которого стонало не только пограничье, но и восточные поселения. Он не специализировался на чем-то одном, обворовывал и дома и лавки, имел даже опыт грабежей. Вот однажды и перестарался, слишком сильно приложил клиента дубинкой по голове.
Судили его по совокупности преступлений и от щедрот нарезали год каторги. В принципе такой срок при хорошем здоровье и должном упорстве можно было бы и выдержать. Но, как видно, парень решил, что ему будет проще в степи, хотя и придется служить два года против одного по приговору. Но это его не отпугнуло. Впрочем, чему тут удивляться, и там и там можно с успехом отдать концы, но в степи ты и чувствуешь себя получше, и от тебя зависит побольше.
– Насколько мне известно, здесь все убийцы и воров нет, – делая очередной стежок, возразил Сергей.
– Я убийца только по недоразумению. По пьянке не рассчитал силы и раскроил череп. А так я с мокрухой дел никогда не имел.
– Все беды от пьянки, – назидательно произнес Сергей. – И как? Думаешь, тот покойник твои оправдания примет?
– А мне плевать, примет или нет. Говорю то, что есть, – не хотел я его жизни лишать, только кошелька. А, дрянь! – вскрикнул он, уколовшись в очередной раз. – Оно хотя бы того стоит, капрал?
– Ты ведь видел все сам, чего мне тебе объяснять.
– Ну да, впечатляет. Но если все так благостно, чего же от доспехов отказались, когда ружья появились?
– Так ведь тогда не было такой стали, вот и отказались. А после стало дешевле заменить солдата, чем налаживать изготовление дорогой амуниции, – начал озвучивать свое видение Сергей, больше для того, чтобы скрасить время за шитьем. – Сам посуди, в прежние времена для
– Ну, хорошо обученный боец всяко-разно десятка стоит, – неуверенно возразил Хват.
– Стоит конечно же, и даже больше. Но ребяток с ружьями куда проще готовить, и доспех не может сопротивляться пуле, а стоит намного дороже мушкета. Вот и решили отказаться от изготовления этих доспехов.
– А нынешняя сталь, выходит, сможет защитить?
– Не всегда. Да что я тебе рассказываю, сам все видел.
– Видел, это да.
– Ну а раз так, то не ной, а думай, нужно оно тебе или нет.
– Все одно тяжелый получается твой бронежилет, капрал.
– Хватит ныть. К его весу ты привыкнешь, если будешь часто носить. И я не капрал.
– А я не убийца.
– Ладно, пусть будет капрал.
Вообще-то обеспечивать снаряжением Хвата в намерения Сергея вовсе не входило. Хвост только из одного Ануша и без того основательно растряс мошну Варакина. Настолько, что он едва смог свести концы с концами. Но парня определили в его отделение, которое в рустинской армии состояло из трех человек, таким образом, десяток делился на три отделения, или, если хотите, звена. Десятком командовал младший сержант. Впрочем, здесь не заморачивались со званиями и, несмотря на наличие еще и старшего, всех именовали сержантами. Так вот, отделения всегда действовали вместе, поэтому Сергей посчитал, что экипировка у них должна быть соответствующей.
Когда Грибски сообщил Варакину радостную весть о пополнении, Сергей тут же поинтересовался у бывшего вора, есть ли у него деньги. Как оказалось, есть, и немало, целая сотня. Сергей не стал допытываться, откуда они у него, прекрасно понимая, что одним из источников дохода вполне мог оказаться в свое время и сам. А вот требование, чтобы парень потратился на снаряжение, выдвинул.
Как тому ни жаль было столь бездумно расставаться с «кровно» заработанными, все же он был вынужден пойти на это. Просто Сергей сделал ему предложение, от которого тот не смог отказаться. Он сначала объяснил, что раз уж должен доверять свою шкуру Хвату, то тому не мешало бы иметь соответствующее снаряжение. В случае отказа потратиться и выполнять приказы Варакин пообещал избавиться от ненадежного звена самым радикальным способом, в первом же бою. Учитывая тот простой факт, что Хват оказался один против двоих, ему не светило избежать незавидной участи.
За оставшееся до отбытия время они успели посетить интенданта и приобрести там для парня «дятлич» и револьвер. Оба не первой свежести, из трофеев, но вполне рабочие. Там же пополнили запасы патронов и всего необходимого, чтобы крутить их самим. Для военнослужащих боеприпасы продавались по льготной цене, им они обходились еще дешевле. Сказывался длительный стаж службы знакомого сержанта Полена в качестве интенданта и, как следствие, наличие неучтенных излишков.
Пришлось парню раскошеливаться и на глушитель, и на новую портупею весьма непривычного вида, и на сталь для бронежилета. А ведь собирался гульнуть напоследок, с выпивкой и бабами. Надежда выбраться из той ямы, в которую он угодил, конечно же была, но не так чтобы и большая. Стали бы заменять виселицу и каторгу на подобную службу, если бы там все было благостно? Взять границу – служба куда как опасная, а ведь ее охраняют вовсе не черные шевроны, а обычные части.