Фронтир. Здесь водятся чудовища
Шрифт:
Задумано — выполнено! На удивление, никаких препятствий задуманному не возникло. О значимости корпорации хотя бы тот факт свидетельствовал, что у здешнего босса была живая, всамделишная секретарша. Даже такая бестолочь в подобном вопросе, как Усков, и то знал, что это в условиях станции на отдаленном фронтире — крутизна неимоверная. Она, кстати, и делом Макса занималась, не беспокоя по таким пустякам своего начальника. Реалы на счет приняла. Пообещала, что уже завтра родители эти деньги получить смогут.
Правда, за осуществление перевода двадцать процентов суммы выложить пришлось…. Но вдруг именно эти пришедшие деньги и окажутся теми необходимыми, что помогут родным спастись. А о том, что финансовые возможности у самого изрядно ужались совсем не переживал. При необходимости просто продаст один из самоцветов. Они же, наверняка, в отдалении от планеты, где их добывают, гораздо дороже стоят.
Ну, вот и подошло время, назначенное тем ответственным человеком из команды неизвестного корабля. Максим Усков стоял возле шлюза причала №23, ожидая, когда же появится встречающая сторона.
— О! Мой самоцвет пришел! — В проеме открывшегося шлюза стоял знакомец, с которым общались на планете. — Проходи, гостем будешь. Меня, кстати, Клаусом зовут.
На корабле Максиму выделили крохотную каюту, по размеру не сильно отличающуюся от пенала в ночлежке на станции. Заодно он и самоцвет отдал этому самому Клаусу.
Тот полюбовался на кроваво красный кристалл на своей ладони и вдруг поинтересовался:
— Голодный?
Макс только в этот момент вспомнил, что за весь день, после утреннего офицерского пайка так и не съел ни крошки. Нервничал очень по поводу своей судьбы, да и беготня с сообщением и отправкой денег родителям немало времени заняла.
— Съел бы что-нибудь.
— Тогда пошли. У нас в столовой как раз ужин начинается.
В столовой было довольно многолюдно: не меньше двадцати человек сидели за тремя довольно длинными столами, ели пищу и разговаривали. Отчего в помещении стоял негромкий гомон.
Желая установить национальную принадлежность команды Максим прислушался: немцы! Не очень приятное открытие. Впрочем, его и обещали высадить на Барбароссе, так что не стоит удивляться.
Хм. А удивиться все равно пришлось: среди обедающих обнаружил еще одну знакомую физиономию. Кингсли, его бывший командир по охотничьей команде на Иридии. И, судя по тому, как вольно он себя ведет среди болтающих и ржущих над шутками немцев, не сказать, что он здесь совсем уж чужой.
— Эх! Считай, последнее пиршество в нормальных условиях, скоро снова будем давиться консервами. — Клаус, усевшийся рядом в Усковым, с удовольствием вдохнул аромат мясного рагу над своей тарелкой и приступил к трапезе.
— А почему консервами? — Не удержался, спросил Макс. — Ведь можно же заранее приготовить побольше еды и сложить в стазис. Даже не остынет. А разницу во вкусе только гурманы какие отличат.
— Так в гипере же стазис отключается. Ты что, не знал что-ли? И огонь не горит, и расходы энергии на работу электрических и плазменных приборов возрастают напорядки. Ты что не знал об этом?
— Про стазис не знал, а про повышенный расход энергии знал, конечно, но не думал в разрезе обеспечения бытовых нужд.
— Ага. Пока мы в гипере, считай внутри консервной банки летим. Удобств никаких. Ни тебе душа, ни горячей еды толком, если только консервы с химическим саморазогревом, работа браскома урезана до базовых функций. Словно в докосмическую эру возвращаемся. — И хохотнул: — Хорошо еще, что туалеты работают.
— М-да. Сурово. Раньше я в гипере всего несколько раз летал и каждый раз не по своей воле. Думал, это меня, как пленника, да раба почти, сухпаем кормят, не желая слишком заморачиваться.
— Не, парень, там и адмиралы, и принцессы, и последние босяки — в плане еды все равны, все холодными консервами давятся. Разве что принцессе, может, на какой-нибудь хилый душ все же расщедрятся с энергией, чтобы не пахла на протяжении недель душным козлом.
— А я думал, принцессы всегда приятно пахнут фиалками. И не какают совсем. — Пошутил Макс, вызвав смех у своего сопровождающего.
Поужинали. Кингсли его увидел, даже кивнул сдержано. Но поговорить не подошел, усвистал из помещения вместе со своими новыми товарищами. Ну и бог с ним. Все же друзьями они никогда не были.
Старт корабля Макс даже не ощутил: гравикомпенсаторы на корабле по определению в разы мощнее и совершеннее, чем у лучших планетарных флайеров, а сами разгонные двигатели работают неслышно. Зато переход в гиперпространство испытал во всей прелести. Словно мягким, но очень увесистым мешком неожиданно по загривку приложили. И желудок почти под горло резко дернулся. Очень неприятные ощущения. К счастью, быстро проходящие, иначе вряд ли Макс затевал бы обучение на пилота среднего межсистемника.
Поздний завтрак в красноватом полумраке от еле тлеющих ламп освещения разительно отличался от вчерашнего ужина. Правда, до консервов еще не дошло. Пусть комнатной температуры, но обычные блюда. Мясо и острая фасоль в каком-то красном соусе. Только робот-стюард отсутствовал — сами накладывали себе еду черпаком из небольших бачков, стоящих в изголовье каждого стола.
Клаус на завтрак не вышел, но поговорить Максу нашлось с кем. Благо, немецкий еще на том корабле райхов, что его в плен захватил, выучил. Нейроглифы с языками — вообще, одни из самых простых в изучении. Вроде как, там новых сведений почти и нет вовсе, в основном работа идет по установлению ассоциативных цепочек между словами на родном языке и изучаемом. Соседи по столу начали расспросы, кто он такой и чем занимался на планете. Рассказ про охоту на завров вызвал уважительные кивки:
— Да, нам наш новый абордажник тоже много про это рассказывал. Храбрые вы парни, что на таких монстров охотились.
Ага! Значит, Кингсли на корабль сразу в команду нанялся. С другой стороны, он, вроде, говорил, что семьи и родных у него нет, вполне может такой вот ход конем совершить. Опять же, по происхождению он — англосакс, хоть и является гражданином Южной Конфедерации. А на Новую Британию ему лететь, никакого резона нет, простой народ там, задавленный аристократией, живет откровенно бедно, не говоря уже о семи постоянно враждующих планетах, обустроенных выходцами из Северной Америки Земли, где люди подчас просто выживают.