Функции памяти
Шрифт:
Я ощущала себя сгустком полностью удовлетворённой жизнью аморфной субстанции. По телу, заставляя зябко ёжиться, еще прокатывались отголоски только что испытанного одного на двоих удовольствия, и… никогда прежде мне не было так хорошо. В реальности, имею в виду.
Да и… виртуальный любовник, конечно, был хорош, но вот этой возможности понежиться в сильных руках после яркой вспышки наслаждения сны не давали, а здесь и в процессе так же хорошо, и после — еще лучше.
И, главное, всё это — на самом деле, и не надо опасаться за собственное психическое здоровье. Хвост, конечно, настораживает,
Стоп.
Затуманенный мозг наконец достаточно очнулся, чтобы сложить один плюс один. А именно — сравнить ощущения тех снов и близости с Ниром.
— Так не бывает, — пробормотала я растерянно, от неожиданности крепко вцепившись в предплечья мужчины.
— Что случилось? — напряжённо спросил харр.
— Понимаешь, помимо событий в храме мне снилось… В общем, неважно, это не можешь быть ты.
— Почему? — уточнил с непонятной интонацией.
— Потому что эти сны преследуют меня больше года, а с тобой я несколько дней назад познакомилась! Я не верю в предвиденье, это по определению не мог быть ты!
— А если нет?
— Ну это очень… Стой, погоди! — я завозилась, заставив себя выпутаться из уютных объятий, чтобы обернуться и заглянуть в лицо.
Нидар не стал удерживать, хотя и далеко не отпустил, хвост бдительно обвился вокруг моего бедра. Выглядел мужчина собранным и напряжённым, смотрел на меня с лёгкой тревогой.
— Нир, ты что-то об этом знаешь? — предположила мрачно. — Ты опять не всё рассказал?!
— Не сердись, моя маленькая урши, — проговорил он, чуть прижав уши. Подался вперёд, обнял одной рукой. Я упрямо упёрлась ладонями в его грудь, чтобы сохранить хоть какую-то дистанцию, а вместе с ней — решимость довести разговор до логического конца.
Но это движение харр проигнорировал вместе с моим вялым сопротивлением, вытянулся на спальнике и устроил меня у себя на груди. Впрочем, выражение лица у него оставалось слишком серьёзным для того, кто намерен уйти от важного разговора, и я не стала упорствовать, послушно растеклась по мощному телу. Только приподнялась, опираясь на руки, чтобы не терять зрительного контакта.
— Я ничего об этом не знаю, — повторил Нир. — Но год или два назад начал видеть сны о близости с какой-то женщиной. В последнее время — чаще. Никогда утром не помнил лица, только ощущения. После них стало сложнее с обычными женщинами, потому что… хорошо, но точно знал: не то. Не так. Я и не думал, что это связано с храмом, предположил, только когда ты заговорила про сны. Другие, но этого слишком много для случайного совпадения: я вижу странные сны, и вдруг появляется маленькая урши, которую её странные сны ведут в храм. Что снилась мне ты, заподозрил в первую ночь на дереве, когда обнимал. А точно понял только теперь.
— Свихнуться вконец, — пробормотала я и уронила голову на руки. — Но как?! Почему?! Ты уверен, что с тобой ничего не происходило в храме? Ведь это, получается, единственное, что нас связывало до знакомства!
— Не знаю, — проговорил он со вздохом, прошёлся ладонью от моей макушки до поясницы. — Но я ходил туда один. Если что-то случилось и я забыл, то…
— То установить это достоверно просто невозможно, потому что за временем вы тут вообще
— Зачем — что? — озадачился рыжий.
— Ну ладно, допустим, смерть моих друзей можно объяснить какими-нибудь древними технологиями. В конце концов, может, они какой-нибудь яд выпустили, а на меня он странно подействовал и я убежала. Наличие газа можно объяснить попыткой защититься от воров или каким-нибудь естественным процессом. Но какими естественными причинами можно объяснить наши сны?! И для чего тем, кто хозяйничал в этом храме, вызывать такую вот реакцию? И чем, главное, её можно вызвать?! Да еще такую отложенную, да еще такую точную…
— Может быть, храм просто дал нам это знание?
— Но зачем?! Это что, какая-нибудь древняя брачная церемония? — предположила растерянно. — Вин! Всё какая-то нелепая фантастика со сказками на ум приходят. Я вообще перестала понимать, что происходит!
— Тебе плохо? — спросил харр ровно.
— Нет, мне хорошо, но…
— Тогда зачем разбираться? — он слегка пожал плечами.
— Затем, что иначе непонятно, как жить дальше! А если эти сны не кончатся? Я из-за них с парнем рассталась, а если я ещё буду знать, что всё это почти по — настоящему…
— Ты хочешь улететь? — голос мужчины прозвучал напряжённо. И я, мысленно выругавшись, опять приподнялась, чтобы заглянуть ему в лицо. Нидар хмурился, но вроде бы не злился. — Я тебе не нравлюсь?
— Нравишься, — признала со вздохом. — Ты… Если честно, ты самый замечательный мужчина, которого я вообще встречала. Но, Нир, это ведь невозможно! Я же… урши!
— Ты замечательная.
— А у тебя хвост!
— А у тебя нет.
— Нир, это… свихнуться можно, — пробормотала тоскливо, сжавшись на его груди и стиснув зубы, чтобы позорно не разреветься от обиды. — Почему всё так сложно?! С тобой хорошо, очень хорошо, но я не представляю, что делать на Индре, то есть здесь. Там работа, я её люблю, там привычный понятный мир, а здесь…
Я запнулась, а харр, который всё это время продолжал аккуратно прижимать меня к себе и ласково гладить, проговорил:
— Всё будет хорошо, моя маленькая урши. Не грусти, всё разрешится. Мы еще даже не дошли до места.
— Иногда хорошо быть фаталистом, — вздохнула я. — А меня вот сейчас корёжит от противоречий…
Ещё пару мгновений мы полежали неподвижно, а потом Нир перекатился набок, уложил меня на мягкую оранжевую ткань, поцеловал — нежно, долго, и от этого поцелуя как будто стало легче дышать.
— Всё будет хорошо, — повторил он.
— Ты думаешь?
— Знаю, — улыбнулся тепло.
И опять поцеловал, потом спустился к шее… А я постаралась выкинуть из головы все мрачные мысли. Обхватила мужчину за плечи, опять добралась до гривы, на этот раз на затылке, опять вцепилась в мягкий мех. В ответ Нир сильнее вжал меня в землю и тихо не то рыкнул, не то застонал.
— Тебе больно? — уточнила на всякий случай, немного ослабив хватку.
— Наоборот, приятно, — усмехнулся рыжий. — Очень возбуждает. И… поощряет.