Фурцева
Шрифт:
Первый секретарь райкома Фурцева получала две с половиной тысячи рублей, простые секретари — по две тысячи. В последние сталинские годы для высокопоставленных чиновников ввели доплату — так называемое денежное довольствие или, как тогда говорили, конверты. Это была, собственно, вторая зарплата. Эти деньги нигде не фиксировались, ни налоги, ни партийные взносы с них не платили. Сейчас бы их назвали «черным налом».
Заведующий отделом райкома получал тысячу четыреста рублей, заведующий особым сектором — тысячу двести, инструктор и помощник первого секретаря — тысячу сто. Много это или мало? Средняя заплата рабочего или городского
Для сравнения — секретарю ЦК партии платили в месяц восемь тысяч рублей и еще двадцать тысяч составляло так называемое «денежное довольствие», то есть вторая зарплата в конверте. Тратить эти деньги было не на что. Все необходимое руководство получало через закрытые распределители.
Наличных было так много, что вожди решили демонстративно себя ограничить. В 1949 году приняли постановление политбюро:
«Согласно пожеланию членов и кандидатов Политбюро ЦК ВКП(б), изменить постановление Политбюро ЦК ВКП(б) от 19 декабря 1947 года за № П61/10 и сократить размер денежного довольствия для членов и кандидатов Политбюро ЦК ВКП(б) с 25 000 до 20 000 рублей в месяц с первого июля 1949 г.».
Но и 20 тысяч были огромными деньгами. Толстые пакеты с купюрами высшие руководители держали в служебных сейфах или отдавали неработающим женам, которые регулярно совершали рейды по спецбазам и магазинам.
«Отправив руководящих мужей на работу, жены созванивались между собой и договаривались о поездке, — вспоминал сын генерала Николая Кузьмича Богданова, заместителя министра внутренних дел СССР. — Потом обращались к своим мужьям с просьбой прислать машину. Иногда каждая из высокопоставленных дам ехала на своей машине, порой объединялись вместе. На автомашинах ряда руководящих работников тогда имелись правительственные гудки, представлявшие собой две удлиненные хромированные дудки, устанавливавшиеся на переднем бампере перед радиатором. Они издавали низкий трубный звук. Едва завидев машину с гудками, инспектора милиции немедленно включали зеленый свет, а если был подан звуковой сигнал, то вообще сходили с ума, обеспечивая беспрепятственный проезд».
За большими начальниками тянулись чиновники пониже рангом.
Семнадцатого июня 1946 года Георгий Попов получил анонимное письмо от инструкторов горкома и обкома с жалобой на заместителей секретарей МК и МГК, которые плохо работают, зато славно устраивают свои делишки:
«Живут они все в хороших квартирах, им нет дела до ремонта общежитий, завоза и заготовки дров, ведь у большинства есть газ и безлимитное пользование электроэнергией. Их интересует главным образом самоснабжение, автомашина и кремлевский телефон. Государственный бензин тратится на ежедневные разъезды их жен в магазины, на дачу, театры и другие места, в то время как инструктор не имеет права сам выехать на автомашине в район или на завод…
Заместители секретарей используют технических секретарей для посылок в сапожную мастерскую, театральную кассу, на склад, в аптеку, магазин и другие места. Спрашивается, почему у зам. секретарей такие барыни жены, что они на трамваях ездить не могут, а для этого требуется использовать технических секретарей… Поинтересуйтесь, сколько зам. секретарей сшили себе в 1945–1946 годах мужских и дамских пальто, ботинок, костюмов и так далее, и Вы увидите — они шьют не только своим семьям, но и братьям, сестрам, знакомым. А сколько вещей они получают со склада? А сколько звонков они делают на заводы, мастерские, ателье директорам с просьбами разными?..
Футбол они не пропускают, по три-четыре раза в неделю в театр ходят (проверьте, кто сколько билетов берет) и платно, и бесплатно, да часто днем в кино захаживают… А сколько гонору, зазнайства, ходят — земли под собой не чувствуют, не то что инструктору руку подать, так он не поздоровается и нос отвернет…»
Сейчас даже смешно читать, какими скромными привилегиями пользовались партийные работники в первые послевоенные годы. Но условия жизни обычных москвичей были совсем скудными. Магазины пустовали. Екатерина Алексеевна Фурцева, молодая и интересная женщина, хотела красиво одеваться, но не было возможности.
«Большинство партийных и советских работников носили кепки или фуражки, — вспоминал Георгий Попов. — И лишь те государственные деятели, которые были связаны с внешним миром, а также некоторые представители свободных профессий носили шляпы. К шляпам в широких массах было предубежденное отношение… В то время шляпы в магазине продавали по более дешевой цене, чем кепки, и все же покупалось, да и производилось шляп мало, и по качеству они были неважные…
Помню, как я находился на центральной трибуне мавзолея во время парада и демонстрации. Ко мне обратился Сталин и, указывая на одного товарища, стоявшего на левой трибуне, спросил:
— Что это у него на голове?
Я ответил, что это секретарь райкома партии, железнодорожник по профессии. Одет он в железнодорожную шинель черного цвета, а на голове у него кепка, видимо, не из новых.
Сталин сказал, что надо носить или шляпу, „как Молотов“, или такую фуражку, — и снял со своей головы фуражку полувоенного образца. Этого указания оказалось достаточно для того, чтобы изменить отношение к шляпам. На другой день я передал товарищам по MК партии замечание И. В. Сталина о головных уборах для мужчин.
Председатель Моссовета Пронин пригласил в Моссовет представителей торговых организаций с образцами шляп. Актив обзавелся шляпами. Постепенно в эту моду стали втягиваться не только городские, но и районные работники… Советские женщины носили береты или что-то похожее на них. Однажды на параде Сталин сказал:
— Когда смотришь иностранные журналы, то женщины Запада кажутся высокими, а у нас они ниже, на голове носят какие-то блины. Нельзя ли для женщин придумать что-то более красивое?
Наша легкая промышленность развернула производство дамских шляп. Шляпы из года в год делались более замысловатыми и высокими…»
Тридцатого мая 1946 года Попов выступал на собрании текстильщиков Москвы и области:
— Вот у нас здесь, в Петровском пассаже, выставка товаров широкого потребления. Заходите в отдел текстиля, и что вы там видите? Видите хорошие ткани. Но что пишут все посетители? Ткани хорошие, но их не видно в магазинах… С другой стороны, эта выставка показывает, что у нас очень неблагополучно с одной половиной населения, потому что о женщинах еще забота есть, а о мужчинах просто забыли. Вот попробуйте найти материал для костюма. Подходящего не найдете. У нас почему-то в текстиле годами изготавливаются только два сорта материи, это «Метро» и «Ударник», и от этого ни на шаг. Я думаю, что надо дать какой-то другой сорт, что же все «Метро» да «Метро», давайте хотя бы «Газопровод». Был сорт «Люкс», но теперь его нет…