Фурье
Шрифт:
Фурье выделяет еще одно зло торговли, состоящее в свободе продавца самому оценивать свои товары. Покупатель никогда не уверен ни в добром качестве, ни в справедливой стоимости купленного. Каждый продавец выдает свой товар за лучший. И чаще всего поверивший крикам продавца покупатель, купив товар, дома убеждается, что ему подсунули гниль. В результате, как бы они ни торговались (при этом оба стараются друг друга обмануть), обманутым, конечно, оказывается покупатель. Фурье утверждает, что этого можно избежать, если выпускаемый в продажу товар будет предварительно оценен специальной комиссией, которая до продажи установит его свойства и качества.
Дальше Фурье раскрывает существо мнимой свободы сделки.
А когда откроет общество глаза на процветающую фальсификацию продуктов? Фурье говорит, что у нынешних торговцев почти невозможно получить натуральные продукты. В Париже нельзя достать стакан натурального молока или неразбавленной водки, пирожные делаются не из натурального сахара (каким тогда считался тростниковый), а из свекловичного… Торговля ведет род человеческий к обнищанию и вырождению. Молочные продукты, масло, вино, водка, сахар, кофе, мука — все фальсифицируется. Даже в деревне вместо натуральных продуктов вам преподнесут за ваши деньги медленно действующие яды.
И в заключение он говорит: «Двух томов не хватило бы, чтобы перечислить, даже опуская детали, все грехи и преступления коммерции… описание их составило бы труд более объемистый, чем энциклопедия».
Нужно было иметь мужество Фурье, чтобы возвысить голос против господства торговли, когда та, по его словам, «деспотически царила над Цивилизацией и над самими монархами». «Нападать на проделки торговцев — это значит предать себя анафеме, это равносильно восстанию в XII веке против тирании пап и баронов».
Энгельс высоко оценил эту полную гнева и ненависти критику Фурье: «Всегда жизнерадостный по своей натуре, он становится сатириком, и даже одним из величайших сатириков всех времен. Меткими, насмешливыми словами рисует он распустившиеся пышным цветом спекулятивные плутни и мелкоторгашеский дух, овладевший с закатом революции всей тогдашней французской коммерческой деятельностью» [9] .
Из главы для задуманной книги о торговле получилась отдельная брошюра. Фурье назвал ее «О торговом шарлатанстве». Она увидела свет в 1807 году анонимно. Место издания было обозначено: «Лейпциг». Отпечатанная небольшим тиражом, она не сохранилась, но текст ее был позднее восстановлен в одном из томов журнала «Фаланстер».
9
К. Маркс и Ф. Энгельс.Соч., т. 20, с. 270.
После выхода брошюры работа над книгой пошла быстрее. Фурье собирал материал по задуманному плану. Но предстоял еще большой труд по систематизации громадного числа обрывочных сведений.
ОБЩЕСТВО «ЦИВИЛИЗОВАННЫХ»
Переворотом 18 брюмера в истории страны начался новый период господства военно-буржуазной диктатуры. Крупная буржуазия, обеспечив себе экономическое и политическое господство, предоставила Наполеону звание пожизненного консула. В стране ликвидировались созданные революцией муниципальные органы — власть сосредоточивалась в руках диктатора. Все политические партии и группировки не хотели мириться с наделением первого консула диктаторскими правами. Опасность реставрации монархии беспокоила даже крупную буржуазию. Недовольные встали на путь нелегальной борьбы, заговоров и создания тайных обществ. Полиция Фуше тщательно фиксировала и направляла Наполеону донесения о существовании и «ужасных намерениях злодеев», которые готовятся убить Наполеона, поднять предместья и двинуть рабочих на Тюильри, уничтожить консульское правительство и вместо него создать Комитет общественного спасения…
В конце декабря 1800 года со страниц парижских газет не сходили «экстренные сообщения», «отчеты и «полицейские рапорты» о «деле Шевалье». Даже официозный «Монитёр» опубликовал описание «адской машины» и протокол допроса арестованного якобинца, инженера-бретонца Александра Шевалье. Первый консул подготавливал общественное мнение, прежде чем перейти к карательным мерам, «чтобы очистить республику от неугодных».
24 декабря 1800 года на пути первого консула в Оперу взорвалась «адская машина». Карета чудом осталась невредимой, и сам он не пострадал (кучер, нарушая все правила этикета, гнал лошадей), но вокруг было убито 22 человека и более 50 тяжело ранены. Это поступило поводом к репрессиям. В течение нескольких дней были арестованы «все террористы», на Гренольском поле были расстреляны основные участники заговора, 70 человек сосланы на Сейшельские острова, 52 — отданы под надзор полиции. Так первый консул расправился не только с «конкретно виновными», но и со «всеми активными деятелями революции». Большинство высланных на Сейшельские острова и в Гвиану погибли от тропической лихорадки и тяжелых лишений.
Разгромив демократов и стремясь привлечь старое дворянство на свою сторону, Наполеон разрешил вернуться во Францию 50 тысячам эмигрантов.
2 декабря 1804 года пожизненный консул был провозглашен императором. Двор новоявленного самодержца своим блеском и роскошью затмевал дворы старых европейских монархий. Наполеон восстановил иерархические отношения: появились титулы герцогов, графов и баронов, то есть все то, что потом называлось собирательным понятием «новое дворянство» в отличие от дореволюционного «старого дворянства». Щедро раздавались имения, дома, гербы.
Оппозиция, которая беспокоила его в первые годы консульства и империи, смолкла. После обуздания прессы усилились гонения на театры. Министр полиции Фуше лично контролировал программу каждого театра. Это в в его полную власть были отданы уцелевшие органы печати. Издание книг, брошюр, художественной литературы подчинялось строгой цензуре.
Создав особую привилегированную гвардию, Наполеон превратил армию в орудие реакции и агрессии. Церковь, став на сторону бонапартистского режима, поддерживала буржуазию. В новом катехизисе школьникам внушалось, что они должны почитать и любить Наполеона — он наделен властью от бога.
Великий принцип, сформулированный в первой статье Декларации прав человека и гражданина в августе 1789 года: «Люди рождаются и остаются свободными и равными в правах», — давно был попран. Все законодательство наполеоновской Франции было направлено на охрану частной собственности.
Находясь с первого дня захвата власти в полной зависимости от французских банкиров и промышленников, Наполеон проводил и внутреннюю и внешнюю политику им в угоду. Он отменил ранее существовавший прогрессивно-подоходный налог, что дало возможность буржуазии быстро обогащаться. В аристократических кварталах Парижа Пале-Рояль и Сент-Оноре вырастали великолепные особняки разбогатевших буржуа.
Были введены рабочие книжки, которые ограничивали права рабочих, и в случае конфликта рабочего и хозяина «вера давалась словесному утверждению хозяина». За нарушение трудового соглашения рабочий заключался в тюрьму, предприниматель же наказывался только штрафом.
Укрепляя свое положение в сельских районах, Наполеон потакал и деревенской буржуазии. Он отменил закон, облегчавший мелкому крестьянину покупку земли из фонда национальных имуществ, препятствовал в интересах деревенской буржуазии дроблению земельной собственности.