Фурия из Белфаста
Шрифт:
– Постарайтесь сидеть тихо! – посоветовал преподобный отец. – Безбожники облазят, разумеется, все закоулки, но вас им не найти. Я опущу крышку люка и вернусь, как только опасность минет.
Священник принадлежал к числу тех, кого называли «боевыми».
Малко вновь оказался в темноте. Сердце его громко стучало. Стояла мертвая тишина. В застоявшемся воздухе едва уловимо пахло ладаном и тленом. Малко чудилось, что он превратился в египетскую мумию. Напрасно он напрягал слух – ни малейшего звука не долетало извне.
После грохота взрывов и пальбы тишина почти пугала. Ему вспомнился топор Биг Лэда. Парня погубила ненависть.
Тулла еще теснее прижалась к нему и прошептала на ухо:
– Какое счастье быть свободной!..
Конечно, так тоже можно было смотреть на вещи. Малко пытался представить себе, что готовят ему ближайшие часы. По всей видимости, выбраться из церковного склепа будет отнюдь не легко. По счастью, в эту самую минуту Тулла начала, как безумная, осыпать его всего поцелуями, плача и лепеча слова благодарности.
Глава 12
Было так тесно, что обоим сразу нельзя было пошевелиться. Как сельди в бочке. Они уже потеряли представление о времени. После того, как прошли первые восторги, Тулла впала в какое-то оцепенение, свернувшись калачиком под боком у Малко. Он все пытался уловить настороженным слухом хотя бы малейший звук снаружи, но тщетно. Казалось, они остались за пределами населенного мира.
Тулла пошевелилась под его рукой и прошептала:
– Как же я счастлива!..
Малко погладил ее по голове, размышляя о том, сколько еще времени им оставаться в положении погребенных заживо. Мучительно хотелось расправить затекшие руки и ноги, да и все тело у него ныло от удара взрывной волны.
– Пить хочется! – робко проговорила Тулла.
Тут он и сам ощутил, что язык у него во рту стал совсем как рашпиль.
– Будем надеяться, что священник скоро выпустит нас отсюда, – сказал Малко.
Он размышлял, чтобы забыть о мучительной жажде. Видимо, Тулла была озабочена тем же, ибо неожиданно спросила:
– Почему вы решились подвергнуться такой опасности? Вы ведь даже не ирландец. Без вашей помощи они бы меня не освободили.
Малко предпочел уклониться от прямого ответа, опасаясь, что правда настроит Туллу против него. Тем более что Маурин, блюдя свой интерес, подыгрывала ему.
– Я просто не представлял, до какой степени это опасно. Да и произошло все как-то помимо моей воли: уж очень заразителен энтузиазм Маурин и ее друзей.
– Но ведь они просто выполняли свой долг! – с живостью возразила Тулла. – Это железное правило организации. Мы должны выручать друг друга, даже если нам грозит смерть.
– Мне казалось, что все исходило от одной Маурин... – продолжал Малко.
– Одной? Исключено!
– Именно одной! Эта троица была предана ей беззаветно.
Тулла подавила
– Боже мой! Биг Лэд и Гордон... Это ужасно! Они погибли из-за меня!
– Биг Лэд сам искал смерти, – уточнил Малко. – У него были на то свои причины. Маурин расскажет вам. Что же до Гордона, он давно уже был мертв...
Наступило молчание.
Тулла вновь нарушила его:
– Вы так ничего и не узнали о моем отце?
– Ничего определенного, – признался Малко.
В коридорчике послышались шаги.
Дверь склепа отворилась, и в проеме возник красноватый лик священника, державшего на сгибе руки старенький автомат «Стен».
– Скорее, дети мои!
Малко поспешил расправить онемевшие члены. В коридорчике ждала Маурин, окинувшая их с Туллой подозрительным взглядом.
– Ваша машина здесь, – сказал священник Малко. – Можете возвращаться в Белфаст, а они переберутся в другое, более падежное убежище.
Как ни странно, у Малко сжалось сердце. В продолжение последних часов он совершенно забыл, что его послало сюда ЦРУ с заданием проникнуть в революционную среду.
Но вот все кончилось, и каждый возвращался к своей привычной жизни.
Они выбрались из подземелья, прошли по пустой церкви. Уже наступила ночь. Распрощались на паперти. Сначала Малко обняла плачущая Тулла, затем Маурин, прижавшаяся к нему всем телом. Старый священник смущенно отвернулся.
– Ну, в добрый час! – шепнул Малко.
Искренне того желая.
– До скорого! – отвечала Маурин. – Вы были бесподобны!
Священник, ждавший рядом с крохотной допотопной «воксхолл», ликующе воскликнул:
– Пять солдат врага убито! Господь был с вами!
Девицы втиснулись в «воксхолл» и укатили. Малко устроился за рулем «кортины».
Он представил себе выражение лица Конора Грина, когда тот узнает, какая роль отводилась ему в этой блистательной операции. Он порадовался в душе тому, что надевал маску: благодаря ей он, вероятно, избежал многолетнего заключения...
Малко проснулся, как от толчка. Оглушительный перезвон тюремной тревоги терзал его барабанные перепонки. Он уже разинул рот для крика, то тут до него дошло, что звонит телефон у кровати. Он нашарил трубку, поднес ее к уху и узнал голос Конора Грина, испытав чувство внезапного облегчения.
– Хорошо провели выходные? – спросил американец каким-то странным голосом.
– Н-да... – немногословно ответил Малко. – Какой сегодня день?
– Понедельник. Вы что, не просыпались с пятницы?
Малко немедленно ухватился за подсказку. Пожалуй, лучше ему не придумать! Надо думать, у Конора Грина были веские причины звонить ему домой.
– А который час? Вчера я в самом деле изрядно-таки выпил.
– Восемь.
– Вечера или утра?
– Да утра же, утра!
Малко спал всего четыре часа.