Футбол, деньги и те, кто рядом
Шрифт:
В тот вечер мы были втроем. Вместе с нами был и Сергей Викторович Савченков, хорошо известный в Воронеже футболист и тренер, который проработал с Константином много лет.
Помню, на следующий день в команде был объявлен день отдыха, и тогда нас осенило: предпримем – ка мы дальний марш-бросок, и на свой страх и риск попытаемся дойти вдоль берега по дюнам от Паланги до порта Клайпеды. Савченков, несмотря на уговоры, решительно отказался по причине легкой травмы ноги, и мы с Константином вдвоем сразу после завтрака двинулись в путь. Однако все оказалось не так просто, как мы ожидали. Пройдя в ускоренном ритме первые 15 километров где-то часа за три, мы обнаружили, что в кровь натерли ноги о песок и с грустью пришли к выводу, что дойти не сможем, хотя город уже показался за высоким
Как-то в середине декабря 2015 года около восьми часов вечера Сарсания позвонил мне на домашний телефон.
– Ты сегодня гулял? – начал Костя, как заботливая мать.
Его голос звенел какой-то необъяснимой для меня радостью.
– Нет, – ответил я, – в Москве погода противная: морозно и ветрено.
– Ладно притворяться, нормально!
– Сам-то ты где сейчас, в Литве? – спросил я.
– Нет, подъехал к твоему дому, выходи! – засмеялся он, услышав, как я затих от неожиданности. – Я тебя по холмам протащу маленько.
Костин «Лексус» быстро домчал нас до Крылатских холмов, и Сергей, его постоянный персональный шофер, притормозив у остановки, сказал:
– Выходите друзья, приехали!
Сарсания, проговоривший, к моему сожалению, всю дорогу по мобильнику, в машине быстро переоделся в спортивную куртку, и мы оказались во власти семи ветров. Он широко улыбался, не скрывая хорошего настроения.
– Ты чего такой веселый? – спросил я. – не иначе, наконец получил достойное предложение!
– Нет, не получил, – с готовностью ответил он, – но делом хорошим занялся, – и, подумав немного, добавил, – нужным для нашего футбола. Бекиевич мне здесь звонил на прошлой неделе и жаловался, что дела у «Ростова» совсем плохи, хоть завтра снимайся с Чемпионата. Ну скажи, чем я ему мог помочь? – пожал могучими плечами Константин и сам же коротко ответил, – да ничем! Он говорит, что у клуба денег совсем нет. Нет их ни у губернатора области, ни у мэра Ростова. И спонсоры тоже воротят нос от команды, не хотят ничего давать. К Ротенбергу, – Бекиевич говорит, – можно было бы обратиться, но у областного начальства нет на него выхода, и, когда надо, он им сам звонит, а у тебя, – говорит, – есть. Попросил меня ему позвонить и рассказать, что у них мало того, что долги по зарплате, да еще и трансферы не оплачены вовремя. Если кто из футболистов надумает подать жалобу в РФС, то клубу кислород перекроют надолго. И что же мне ему сказать? Дайте денег? Да он и говорить не станет! А ты скажи ему по другому, – советует Бекиевич. – Ты подчеркни, что команда «Ростов» играет хорошо несмотря на задолженность по зарплате. Главное, что команда находится в лидерах и способна стать чемпионом. Пусть он знает, что Курбан Бердыев уверен, что сможет этим составом обыграть всех: и «ЦСКА», и «Зенит», и «Спартак», а если еще и парочку футболистов подкупить, то клуб вполне способен стать чемпионом. Тогда Ротенберг призадумается. Курбан абсолютно уверен, что в случае положительного решения он сможет «отбить» все вложения и расплатиться по долгам.
– Так что в конечном итоге, – спросил я Костю, – ты позвонил или нет?
– Конечно, позвонил! Кажется, удалось убедил Романовича. Он вроде загорелся. Я уже организовал ему встречу с Курбаном в Москве, и Бекиевич ему все по полочкам разложил. Ротенберг пообещал найти деньги, но хочет всю ответственность по контролю за финансовыми потоками мне поручить. Обещал, что подключит нужных спонсоров, но при одном условии, что все платежи будут проходить под моим личным контролем, чтобы исключить необоснованные утечки. Пригласил губернатора области и мэра для встречи со мной. Передал мне их прямые телефоны.
– Какова перспектива, по твоему мнению, – спросил я.
– Мне пришлось принять на себя ответственность перед Борисом Романовичем…
В этот момент кто-то позвонил Косте на мобильный, он озябшей рукой полез в карман куртки. Взглянув на экран,
– Гуляю я, Романович, иду быстрым шагом, оттого и дышу прерывисто. Да точно-точно, – рассмеялся Костя. – Да, с Курбаном по поводу динамовского защитника поговорил, никого он у них в команде брать не хочет, а кандидатуру Самбы категорически отверг. Говорит, по стилю не подходит. Идеально бы подошел Федор Кудряшов из «Терека», к тому же не так дорого. Что касается Ерохина: он согласился с нашим предложением и прилетит ко мне в Москву на встречу послезавтра. Мы с ним обо всем переговорим и, я уверен, он даст свое согласие. По остальным вопросам я позвоню вам завтра и доложу.
Костя разъединил и, выдохнув, повернул ко мне голову, желая что-то сказать, однако телефон зазвонил вновь.
– Подожди, – сказал он, – что-то опять Ротенберг. – Да, Борис Романович, слушаю! Ну что я могу сделать, не хочет он его брать, говорит, что только другим будет мешать. Куда девать? – Костя пожал плечами, – пока не знаю, думать надо. Хорошо, хорошо, – закончил он.
Он посмотрел на меня несколько удивленно, словно позабыл, что я стою рядом и, покачав головой, сказал:
– Ты знаешь, Николаич, никогда прежде не слышал, как Ротенберг ругается, а тут шлет такие проклятия на голову Германа Ткаченко из-за этих игроков, что «Динамо» накупило! Кстати, прошу тебя, ты уж, пожалуйста, об этом разговоре пока никому не говори.
– А когда будет можно?
– Когда-нибудь можно будет. Вот станем чемпионами, тогда да!
Я присвистнул.
– Ты шутишь, должно быть!
– Я нисколько не шучу. И Курбан убежден, что мы способны удивить всех.
Между тем мы с Константином прошли половину нашего маршрута, заканчивавшегося традиционно у того высотного кирпичного дома, где, по слухам, жили братья Березуцкие и известная всем Тина Канделаки, и повернули в обратную сторону.
Сколько раз мне приходилось сокрушаться и делиться этим с Костей, что он живет в далеком Бутово, а мог бы, как мне представлялось, жить в Москве где угодно в достойных уровня его успехов в бизнесе районах, а, может быть, даже в лучшем из них. Ведь он, как и я, москвич, и с рождения впитал в себя любовь к городу с его златоглавыми церквами и широкими проспектами. Но Костя оставался холодным к шику и излишнему комфорту.
– Володя, ну не люблю я этот якобы московский бомонд с его тусовками и нуворишами, понаехавшими со всех концов России. Не терплю я рублевскую показуху, – неизменно раздраженно бросал он мне в ответ, – и никогда не буду там жить.
Сарсания действительно во многом предпочитал аскетичный образ жизни. Пожалуй, единственно, к чему он тяготел, так это к марке автомобиля. Он был вынужден много перемещаться по городу и за его пределы и ужасно уставал от переездов, поэтому его личная машина, как он всегда считал, должна была быть высокой и вместительной, а если принять во внимание, что он был сам большим и часто жаловался на спину и ноги, то ему хотелось иметь под собой удобное кожаное кресло, чтобы в пути вытянуться и расслабиться.
Несмотря на все усилия, «Ростову «не посчастливилось стать чемпионом, он стал лишь серебряным призером, но своей самоотверженной игрой удивил и поразил всех специалистов. А что клуб сотворил в Лиге чемпионов, то это была отдельная песня. Честно заработав большие деньги, достаточные, чтобы расплатиться по многолетним долгам, «Ростов» доказал всем скептикам, что и без европейских звезд и игроков сборной можно здорово играть и даже красиво выигрывать в Лиге чемпионов. В кое веки благодаря этому скромному клубу наконец за наш отечественный футбол было не стыдно.
Время шло, а Крстя продолжал тренировать «Атлантас» и время от времени прилетать в Москву. Только в апреле 1917-го года, проходя по тому же маршруту в Крылатском, Костя вдруг разоткровенничался:
– Все, – сказал он, – перехожу в «Рубин» вместе с Курбаном. Уже познакомился со всеми спонсорами и хозяевами клуба. Думаю, у нас все получится, и поставленные задачи нам по плечу. Кое-кого из «Ростова» возьмем, конечно, но нужно строить новую команду, способную собирать полные трибуны нового стадиона в Казани.