Футуриф. Токсичная честность
Шрифт:
— Кому будет принадлежать? — недоуменно переспросила Тиктак, — Вот так вопрос…
— Простой вопрос, — откликнулся Лумис, — кто спонсоры этого «Mars-One», а?
— Блин… — Тиктак развела руками, — …Я даже как-то не интересовалась.
— А зря, — сказала Кинару, — вот, я вижу, Олаф понял.
— Что? — спросила Тиктак, повернувшись к нему.
Бывший военный летчик-миротворец слегка скривился, и неохотно проворчал:
— Копия Земли, видимо, достанется тем концернам, которые за все платили.
— Это почему, блин?
— Это как любое строительство, — пояснил он, — кто инвестор, тот и собственник.
— Вот, — заключила
— Ну, знаешь, это не метод! — воскликнул Олаф Тюрборг.
— Ты знаешь другой метод, который лучше? — спокойно, по-деловому спросила она.
— Другой метод? О, черт! Кинару, понимаешь, я никогда не думал на эту тему, но…
— …Но, — подхватила Тиктак, — нельзя из-за денег убивать людей, даже инвесторов!
— Из-за денег не надо убивать, — согласился Лумис, — но если инвестор за деньги хочет покупать других людей, их тела, их жизнь, их зону обитания, то он должен быть убит.
— Подумай, — добавила Кинару, — и поймешь: это правильно. А мы с Лумисом нырнем, и схватим большую мурену, вот она, видишь? Верных полста фунтов. И очень вкусная.
С этими словами, девушка-акваноид схватила копье-гарпун, и нырнула за борт. Еще Мгновение, и Лумис нырнул следом. А двое датчан, оставшиеся на палубе, получили возможность увидеть действия акваноидов в естественной среде обитания. У мурены (двухметровой рыбы, напоминающей толстую змею), не хватило времени, чтобы как-нибудь отреагировать на появление рядом двух странных и стремительных существ, непохожих ни на один образец знакомой живности.
Короткий удар копьем.
Затем сразу удержание и четкое движение эргономичным боевым ножом.
Обезглавленное тело мурены извивается вокруг воткнутого копья.
Пара акваноидов всплывает, вытаскивая добычу на поверхность.
Тем, кто на палубе, остается только принять трофей.
Бульк — и акваноиды снова под водой. Они ненапряженно двигались над дном лагуны, очерчивая длинный круг на границе света, и высматривая новую добычу.
— Королева, что надо! — объявила Тиктак, — Классно охотится, хотя пузо уже заметное.
— Королева? — переспросил Олаф.
— Да! А ты что, не врубился? Это Кинару Говорящая Со Звездами, королева Лемурии!
— Э-э… Откуда ты знаешь?
— Из Интернета. Ее беременность попала в top-20 сетевых сплетен про знаменитостей.
Тут в их разговоре случился технический перерыв — надо было вытащить следующую загарпуненную рыбу (это была пеламида весом, наверное, треть центнера). После этой процедуры, Олаф сообщил (возвращаясь к прерванной теме):
— Есть информация, что Лемурия и туземцы-нйодзу, это оперативная легенда какой-то спецслужбы. На самом деле, акваноиды возникли иначе…
— …Я знаю, — перебила Тиктак, — Лемурия и нйодзу, это как Лориен и эльфы. Ты же не будешь отрицать, что у эльфов Лориена есть реальная королева, правда?
— О, черт! Еще как буду отрицать! Эльфы, это сказочные существа!
— Как же, сказочные! В Новой Зеландии живет несколько тысяч реальных эльфов, и их королева Лютиэн Айрис Тенсилл, тоже реальная. Ты не знал?
— О, черт, — снова сказал Олаф Тюрборг, не найдя, что ответить по существу.
Он знал, что в Новой Зеландии после съемок огромного количества фильмов по эпосу Толкиена, некоторые граждане пишут в анкетах, что они — эльфы, хоббиты или орки, и никого это уже не удивляет. Про королеву он тоже слышал. Но, черт побери! В Новой Зеландии это просто игра, а тут все гораздо серьезнее. И дело даже не в том, что кто-то протащил через ЮНЕСКО протокол о статусе нйодзу, как туземного этноса Лемурии (Маскаренского плато). Дело в контроле над подводными рудниками и, вероятно, над полутеневым трафиком каких-то ценностей. Акваноиды-нйодзу за полгода стали здесь серьезным экономическим фактором, даже более значимым, чем сомалийские пираты, которых приходится учитывать в региональных политэкономических раскладах…
…Додумать Олаф не успел, поскольку парочка акваноидов выбралась на палубу с еще одним охотничьем трофеем, и весело объявила о «рокировке». Настала очередь датчан проявить себя на подводной рыбалке. Конечно, соревноваться с акваноидами в таком спорте было безнадежным делом — но, число достаточно крупных рыб, курсирующих в пределах светового пятна, успело вырасти. Шансы есть.
— Ну, капитан, будем зажигать по-взрослому? — азартно сказала Тиктак, надевая ласты.
— Попробуем, — ответил Олаф, и спросил, — ты когда-нибудь охотилась под водой?
— Ну… Мы, эскимосы инстинктивно умеем работать копьем, — уклончиво ответила она.
— Понятно, — сказал он, — тогда, главное, не загарпунь меня, договорились?
— Договорились. А кого гарпунить?
— Этих длинных, вроде щук. Они наглые, поэтому никуда не убегут.
— Я врубилась, — сказала эскимоска, и нырнула за борт. Олаф последовал за ней, и успел вовремя, чтобы пресечь ее намерение влезть в самую середину стаи средних барракуд (называемых также морскими щуками — по аналогии внешности с речной щукой).
Считается, что большая стая барракуд ведет себя предельно нагло и вовсе не опасается дайвера, чем дает шанс новичку на удар копья. Но, барракуды со своей стороны могут атаковать крупного противника. О том, когда и почему барракуда нападает на дайвера, существует несколько теорий. И, лучше (как говорят бывалые подводные охотники) не проверять эти теории на своей заднице. В смысле: не торчать у барракуд перед носом, а держаться на поверхности воды, и сбоку от их стаи, выбирая цель для удара копьем. В словесном изложении это выглядит очень просто, а в натуральном исполнении тут же обнаруживаются сложности — целый букет. Под водой нет опоры для ног — ты просто висишь в ней. И как тут нормально ударить? Тем более — ударить в мишень, которая не склонна двигаться совсем уж равномерно и прямолинейно? И, кстати, у обыкновенного человека уже через полминуты без привычных вдохов-выдохов, организм начинает (на всякий случай) напоминать: «эй, дышать-то мы будем, или что?». Вот почему морская рыбалка с копьем существенно отличается, от игры «darts» в пабе на кружку пива.
Все же, после многократных экспрессивных и безрезультатных ударов копьями в пустое водное пространство, Тиктак и Олаф, уже незадолго до рассвета добыли трех небольших (примерно метровых) барракуд. Хороший результат для первого опыта такой охоты — но продолжать уже не было сил. Они устали и начали замерзать, поскольку были одеты (по примеру акваноидов) не в гидрокостюмы, а только в дайверские шортики. При такой экипировке даже теплая вода отбирает слишком много тепла… Датчане выбрались на палубу, и приступили к чистке своих трофеев. Тут Тюрборг засомневался, а можно ли выбрасывать рыбьи потроха в воду (вдруг это привлечет сюда акул?). Но, акваноиды только посмеялись (да-да, привлечет — в суповой котел). Так, посмеялись и нырнули.