Г 2
Шрифт:
Это было неимоверно трудно. И одновременно это было удивительно легко. Трудно изменить бег мыслей и отогнать картины разрытого лапами снега, разломанного дилижанса и обломков чемодана. Трудно не глядеть в ладонь, в которой лежала металлическая застёжка – когда уже уходили, она блеснула из снега и я не смог удержаться и подобрал её. Легко шагать, забив голову десятками вариаций рунных цепочек так, что она кружилась и ломило затылок. Лишь напоминание о том, что выдохшись я не смогу достойно отомстить заставляло меня строго следовать графику отдыха и сжимать руку на кабаньих клыках эспадона, чтобы боль отрезвила и вернула мысли к шаблонам плетений.
К ночи, когда мы вернулись к расщелине тропы и запиравшему её форту, у меня
Вообще, чем дольше я думаю, тем больше уверяюсь, что полученный на выпускном в училище амулет слишком хорош для работы ранга мастера-артефактора. Даже не помню, почему тогда, годы назад я так решил? Может Динис сказал на вручении и я доверился его опытному взгляду? Тогда это казалось логичным: амулет, сделанный мастером и несущий в себе заклинания такого же уровня, два выбранных мной – Ночной глаз и Сеть и одно общее для всех выпускников – ментальная защита. Но произошедшее под ударами Ломщиков изрядно пошатнуло это мнение: я точно знал, что практически все амулеты пограничников сделаны мастером. Я сам видел клеймо на своём. Но все они теряли ману под ударом Эфира, а затем и вовсе разрушались. Всё, кроме моего. Да и сдаётся мне, что раньше его защита от того же ментального воздействия действительно соответствовало мастерской, а сейчас…
Я скользнул в Сах, третий раз за сегодня оценивая густоту плетений того защитного заклинания, что было вложено в амулет. Оно явно изменилось в сравнении с тем, что я видел в Дальнем Роге: то повторить мне не составит особого труда. Нынешнее же снова выше уровнем, чем мои сегодняшние возможности артефакторики. Но я ведь уже далеко не новичок в этом разделе Искусства. О каком рагнидии или ритии может идти речь при такой надёжности и сложности амулета? В его глубине явно горошина Стазиса. Я боюсь даже представить сложность работы заклинания, что увеличивает свою силу в зависимости от уровня развития мага, который его надел.
Выходило, что Рагнидис позаботился о каждом из своих птенцов на годы вперёд и вместе с тем не дал нам ложной уверенности в себе и своей неуязвимости. Никто не застрахован от опасностей, которые мы должны решать своими силами, но при этом от главного страха любого мага – эфирного воздействия – мы защищены. Интересно, увеличится ли защита ещё больше, если вдруг противник будет выше меня на два ранга? Вряд ли. Впрочем, скоро мне должен будет представиться шанс это выяснить: я не намерен был размениваться меньше, чем на магистра. Дайте только мне добраться до Зелона, и я оставлю о себе память…
– Привал. Отдых два часа. Старший сержант Пламит! Выделить людей на посты для контроля дороги на Пеленор и спуска по тропе. По одному человеку с Оком вон на ту и ту башни. Выполнять!
– Есть! Платий…
– Рядовой Крат! Провести осмотр бойцов, проверить обмундирование и снаряжение, заставить показать ноги и перемотаться. Проверить уровень маны в амулетах…
Для меня приказов не было. Моя работа начнётся, если понадобится пополнить амулеты. А пока я привалился к ледяному боку Гвардейца, плотнее запахнувшись в тёплый плащ. С неба срывался редкий снег, заставляя лениво размышлять о том, что теперь шагать вниз по тропе будет сложней, небось начнёт скользить под ногами… В голове царила странная тяжесть, отличающаяся от перенапряжения с Сахом, когда ломит затылок. Три сторожевых заклинания, используемые мной по кругу, делали мир нереальным, заменяя его дрожанием серебряных воздушных нитей, что оплетали форт, скользили, пробравшись сквозь бойницы и поверх стен, по плато и тропе. Я подумал и вдвое снизил частоту использования. Здесь видимость для моих нитей ограничена, выгоднее будет проверять открывающийся участок пути после начала движения. Такая нагрузка хорошо отбивает мысли, но ведь я хотел схватки? Нужно следить за собой и готовностью к ней. Мысли становились всё тягучей и медленней, мир покрывался серебром заклинания и белизной снега, пока внезапно не раздалось громкое:
– Подъём!
Я резко открыл глаза, с удивлением понимая, что заснул. В испуге и злости на самого себя, проверил округу всем набором заклинаний. Пусто. И ничего, кроме нашего скопления зелёных точек. Девятнадцать бойцов. За всё это время у нас был только один погибший, рядовой Вит – в сражении у опорника. Так и оставленный нами там, среди камней и снега.
Вполголоса упрекнул командира:
– Зря ты позволил мне уснуть.
Тот пожал плечами, заставив осыпаться снег с плаща:
– Нам тоже нужно отдыхать, следующий привал на тебе. Ты даже сейчас выглядишь так, будто тебе без разницы: шагать по тропе вниз или шагнуть с этого обрыва.
Возразить я не успел: небо озарилось белым светом, словно солнце решило выпрыгнуть из-за горизонта, низкие тучи пронзили ослепительные отсветы.
– Доклад!
Дозорный на внешней башне яростно ругался, держась за лицо. Лариг снова рявкнул:
– Доклад, рядовой Платий!
– Вспышка с направления крепости! Ничего не вижу, ослеп!
Небо снова потемнело, а затем озарилось вдвое ярче прежнего. Даже здесь, под слабыми отсветами от туч тьма отступила. Не полдень, но вполне себе хмурое утро. Снова тьма и вспышка, резанувшая глаза.
Догадка пришла в голову одновременно ко многим:
– Сигнальная!
Я кивнул на эти крики. Обычно шпиль посылал сообщения только днём, чтобы не тревожить жителей. Логично было сообщить о нападении, попытавшись подать сигнал ночью – хотя бы вот этими отсветами на облаках, как при далёкой грозе. Вдобавок, сдаётся мне, что днём сила светоча на вершине Сигнальной не была равна и десятой части происходящего сейчас светопреставления. Небо над нами продолжало полыхать вспышками, выхватывая из тьмы лица задравших головы солдат.
С башни раздался новый крик, теперь Одиса:
– Завеса над городом рассеивается!
Я шагнул было к ступеням, но остановился. К чему? С такого расстояния я не увижу ни плетений, ни деталей, пропущенных солдатом. И так понятно, что зелонское заклинание рассеяли. Вряд ли это можно было сделать дистанционно, мне вот в голову не приходят простые и действенные меры. А значит, из крепости сделали ночную вылазку и прорвались через полчища химер к создателям облака. Так что Лаот, что высоко в горах на полпути между Пеленором и Брагором сможет увидеть сигнал и передать его дальше. Даже если с этой крепостью тоже что-то случилось, то Брагор всё равно узнает о беде: такие вспышки над хребтами должны увидеть и там, а химеры ещё не могли дойти до конца горного прохода, как бы погонщики не гнали их.
Уснуть после такого всё равно никто не мог и бросок до форта мы начали раньше запланированного. Я первым шагнул на неверную, скользкую тропу, не дожидаясь возражений сержанта или лейтенанта. Опять перед глазами стояли картины вытоптанного снега и хотелось схватки: она тоже хорошо прочищает голову.
Мы скопились под прикрытием скалы не доходя полкилометра до укрепления. Завал на месте казармы, где мы сложили тела защитников нетронут. Сеть исправно сообщила мне число врагов. Ничего не изменилось с тех пор, как я последний раз считал их в Око почти два дня назад. Как я и рассчитывал, всего шесть десятков точек, из них десяток едва заметно крупней, а вот одна явно принадлежит той странной химере со способностями к Эфиру. Сейчас она то ли спит, то ли ещё что, но её контроль за аурой явно ослаб, позволяя мне чувствовать в ней собрата мага. А может быть, играет роль и меньшее расстояние.