Гадания
Шрифт:
И. А. Гончаров считал невозможным создать художественный характер без наблюдений и самонаблюдений. «То, что не выросло и не созрело во мне самом, чего я не видел, не наблюдал, чем не жил – то недоступно моему перу! У меня есть… свой мир наблюдений, впечатлений и воспоминаний, – и я писал только то, что переживал, что мыслил, чувствовал, что любил, что близко видел и знал, – словом, писал и свою жизнь и то, что к ней прирастало».
Для написания «Фомы Гордеева» Горькому потребовалось наблюдать не один десяток купеческих сыновей, не удовлетворенных жизнью своих отцов.
Наблюдательность писателя проявляется в том, что он замечает многое скрытое, находит показательные, значимые детали,
Возьмем одну характеристику у Чехова из рассказа «Супруга», сделанную на основании фотографии: «Это была семейная группа: тесть, теща, его жена Ольга Дмитриевна, когда ей было двадцать лет, и он сам в качестве молодого, счастливого мужа. Тесть, бритый, пухлый, водяночный тайный советник, хитрый и жадный до денег, теща – полная дама с мелкими и хищными чертами, как у хорька, безумно любящая свою дочь и во всем помогающая ей; если бы дочь душила человека, то мать не сказала бы ей ни слова и только заслонила бы ее своим подолом. У Ольги Дмитриевны тоже мелкие и хищные черты лица, но более выразительные и смелые, чем у матери; это уже не хорек, а зверь покрупнее».
Так, вместе с героем своего рассказа, глядя на фотографию, где снята семейная группа, Чехов буквально несколькими штрихами дал законченные образы. Мы уже представляем этих людей и знаем, чего от них можно ожидать. Немногих черт, обрисованных писателем, оказалось достаточно, чтобы представить сущность характеров изображенных на фотографии людей.
Несмотря на известную субъективность художественных образов, они могут иногда объяснить характеры лучше, чем жизненные наблюдения.
А. М. Горький писал: «Мой дед был жесток и скуп, но я не видел, не понимал его так хорошо, как увидел и понял, прочитав роман Бальзака «Евгения Гранде». Отец Евгении, старик Гранде, тоже скуп, жесток и вообще похож на деда моего, но он – глупее и не так интересен, как мой дед. От сравнения с французом русский старик, не любимый мною, выиграл… Книга обладает способностью досказывать мне о человеке то, что я не вижу, не знаю в нем». Вымышленный художественный характер, да еще взятый из другой эпохи и совершенно из другой среды, своей выпуклостью, подчеркиванием типических черт помог Горькому лучше понять и оценить характер живой, конкретной личности деда, с которым Горький жил и которого он должен был хорошо знать.
Писатель сам создает сюжет и героев своих произведений, и это дает ему возможность подчеркнуть те или иные черты характеров своих героев. Несомненно, что самым важным для показа характера является развертывание событий. Горький под сюжетом понимал именно «связи, противоречия, симпатии, антипатии и вообще взаимоотношения людей – историю роста и организации того или иного характера, типа».
Писатель-художник, в совершенстве владеющий выразительными средствами языка, умеет в краткой характеристике, иногда в нескольких словах обрисовать психический облик своего героя.
Поэтический язык является богатейшим средством для выражения черт характеров героев художественных произведений.
Возьмем для примера несколько эпитетов как художественных определений характера у А. С. Пушкина:
Один – Рогдай, воитель славный,Мечом раздвинувший пределыБогатых киевских полей;Другой – Фарлаф, крикун надменный,В пирах никем не побежденный,Но воин скромный средь мечей;Последний, полный страстной думы,Младой хазарский хан Ратмир.В уста Воротынского
Еще одна не менее выразительная цитата из произведения А. С. Пушкина:
Кто скажет, чтоб Сальери гордый былКогда-нибудь завистником презренным,Змеей, людьми растоптанною, вживеПесок и пыль грызущею бессильно?Гордый Сальери, обуреваемый завистью, сравнивается с бессильной в своей злобе змеей.
Яркие, монументальные характеры, словно воплощенные в живых людях идеи, есть во многих произведениях мировой литературы.
Характеры изображаются во всех видах и жанрах литературно-художественного творчества, они широко представлены в эпосе. В романах обычно дается многосторонняя и динамическая характеристика персонажа, с которым читатель знакомится как с достаточно продолжительной жизненной историей, где он проявляет себя в разных ситуациях, входит в отношения со многими людьми. Примерно также раскрываются характеры, хотя и менее полно, в некоторых повестях, как, например «Капитанская дочка» Пушкина или «Тарас Бульба» Н. В. Гоголя.
В рассказах писатель ограничивается одним или небольшим числом эпизодов, которые имеют разное значение в зависимости от замысла автора. Часто в них, как, например, во многих чеховских рассказах, ярко раскрывается психическое состояние персонажа, но типичность, а тем самым характерологическая значимость этого состояния для героя остается неизвестной. Например, в маленьком рассказе «Не в духе» А. П. Чехов показывает, как вызванное сравнительно ничтожной причиной дурное настроение может овладеть человеком и омрачить восприятие окружающей действительности и отношение к близким людям. Читатель может лишь предполагать, что становой, который был не в духе, – человек вообще не владеющий своим настроением, но доказательств этому в рассказе нет.
Рассказы ограничены масштабом повествования, однако большие писатели могут и в масштабе рассказа или новеллы дать глубокие художественные характеры.
Драма – также богатый источник для изучения характеров, так как в ней показаны волевые усилия в борьбе. Борьба драматического героя имеет самые разнообразные цели и формы. Она может быть борьбой внутренних противоречий, но всегда борьбой его за преодоление внешних препятствий. Часто борьба является показателем роста личности, когда она, овладевая более высокими формами деятельности, поднимается на более высокую ступень в своем общественном развитии.
Для изображения характеров большой простор дает любая драматическая форма, в том числе и комедия. Достаточно указать на типические характеры в комедиях Мольера («Тартюф», «Мнимый больной», «Скупой», «Мещанин во дворянстве» и др.). В комедиях А. П. Чехова трагические элементы переплетаются с комическими, и это создает особую живость и многосторонность изображаемых в них характеров.
Вне всякого сомнения, художественная литература – важный источник для познания характера, накопления знаний о человеке и углубления этих знаний. Хотя, заметим, не следует отождествлять художественные литературные характеры с жизненными. Образы художественной литературы помогают познанию жизни, человеческих характеров, но в то же время они сами подлежат проверке жизнью, которая никогда не должна оставаться на втором плане. Ни в коем случае нельзя использовать литературные образы в качестве образцов, под которые гадающий вольно или невольно будет подгонять судьбу пришедшего к нему клиента с извечным вопросом: «Что меня ждет впереди?»