Гадес

Йон Ларисса

Кэт высунула ногу, на пальчиках которой красовался фиолетовый лак. Мило. Он приказал не трогать её в сексуальном плане, а посасывание пальчиков на её ногах считается?

– Значит, ты говоришь, что мы не можем обратиться за помощью? – Кэт сжала руки в кулаки, упёрла в бока, и Гадес задумался, а не сделала ли она это, чтобы сдержаться и не ударить что-нибудь. – Нет способа связаться с Азаготом?

– Я пытался. У моего телефона нет сигнала, и даже наши старые методы связи через заколдованный пергамент

и кровь не работают. Я даже удивился, почему от Азагота нет ни слуха.

– У тебя здесь есть телефон? – Кэт огляделась по сторонам, будто выискивая упомянутое устройство. – Работающий телефон?

– Знаю, что ты недавно сошла с Небес, но никогда не недооценивай способность демонов тырить человеческие прогрессивные изобретения. – Гадес указал на кабинет в углу. – У меня и телек есть. Не пропусти со мной ночь Ходячих мертвецов.

Кэт скептично нахмурила изящные, рыжие брови.

– Утверждаешь, что демоны умнее людей?

– Утверждаю, что мышление демонов выходит за рамки черепной коробки и более креативное. – Гадес пожал плечами. – К тому же, большинство из них не ограничено жёсткими рамками морали.

Кэт, казалось, размышляла об этом: кроваво-красные губы поджались, вздёрнутый, покрытый веснушками носик морщился.

– Ладно, мы нашли человека. Они должны использовать его светлую энергию, чтобы сломать заклинание, отрезающее Чистилище от остального Шеул-гра.

Гадесу понравилось, что, размышляя об этом, Кэт не пришла в ужас. И каким бы глупым ни было её решение войти в его реальность, он должен был признать, что она упрямая... и храбрая.

Сколькие люди сделали бы подобное? И сколькие, пройдя то, через что прошла она, остались бы в трезвом уме и по-прежнему собирались исправить ошибку?

– Возможно, – произнёс Гадес. – Но от тебя-то им что было нужно? Ты знаешь?

Кэт закрыла глаза, длинные ресницы отбросили тени на бледную кожу.

– Не уверена. Думала, они собираются сделать мне больно, но если и так, то я не много из этого помню.

Отлично, потому что Гадес довольно много помнил за них обоих. О, он не стал свидетелем всего, что с ней сделали, но знал, что её сильно избили. Он до сих пор не мог выбросить из головы синяки и кровоподтёки, что покрывали её тело.

Вспомнив об этом, Гадес едва не зарычал. Даже когда он бережно уложил Кэт в свою кровать и применил исцеляющую силу, он поклялся, что выследит всех, кто навредил ей, и познакомит со своими любимыми ножами.

– Они что-нибудь тебе сказали? – процедил Гадес, по-прежнему прибывая в ярости от воспоминания о том, что с Кэт сделали.

Она облизнула губы, оставив их блестящими и манящими для поцелуя, и Гадес благодарил за возможность сконцентрироваться на чём-то помимо её теперь уже исцелившихся повреждений.

– Орфмейдж говорил об использовании

меня в качестве пепла в новом мировом порядке. Или что-то такое же безумное.

– Похоже на правду. Орфмейджы безумны. Но их безумства чертовски опасны, потому что эти маги могут воплотить в реальном мире свои сумасшедшие идеи. – Что на самом-то деле звучало довольно страшно. – Чёрт, если я когда-нибудь пройду реинкарнацию, то в следующем воплощении хочу быть Орфмейджем.

– Падшие ангелы могут воплотиться только падшими ангелами, – заметила Кэт, как будто Гадес этого не знал. – К тому же, ты искажаешь смысл.

– Что не останавливало тебя глазеть на меня каждый раз, когда ты видела меня в замке Азагота. – Он отметил как вспыхнули её щёки и гадал, собирается ли Кэт отрицать его слова.

Гадес не был идиотом, он видел, как она на него смотрела. Как она волновалась, когда он оказывался рядом. Гадесу это нравилось. Нравилось такое внимание, когда он приходил с визитом к Азаготу.

Гадес заметил, что умышленно выискивает Кэт, чтобы ощутить реакцию, помучить себя, но, эй, мучения – вот чем он занимался, верно же?

– Ч-что? – выплюнула Кэт с возмущением. – Я такого не делала...

– Делала.

– Нет.

– Да. – Гадес рассмеялся. Хорошее ощущение, но не потому что он не часто смеялся. Долгое время он не смеялся из-за поддразнивая женщины. – Всё в порядке. В том, чтобы хотеть меня, нет ничего постыдного. В конце концов, я горяч.

Кэт раздражённо вздохнула, от чего её груди едва не вылезли из тесного чёрно-изумрудного корсета.

– Плевать, – пробормотала она, а затем застенчиво улыбнулась. – Не думала, что ты заметил.

Гадес едва язык не проглотил. Он же дразнился; и не ожидал, что Кэт достаточно смела, чтобы признаться, что хочет его.

Настало время сменить тему, потому что Гадес не был полностью уверен, что обладает достаточной силой воли, чтобы выдержать эти застенчивые намёки.

Он несколько лет уже не был с женщиной, даже тогда, когда Азагот в последний раз выпускал его из Шеул-гра. Все в Гра, включая демонов, всегда были для него под запретом.

Вот что происходит, когда путаешься с кем-то из семьи Мрачного Жнеца.

Да, он сам на себя навлёк наказание, но, чёрт, совершил эту ошибку тысячи лет назад. Разве к этому времени он не выплатил долг? Недавно он задал этот же самый вопрос Азаготу. Как оказалось, у Азагота была хорошая память, он затаил злобу и не относился к типам, умеющим прощать.

Отмахнувшись от мыслей о былых ошибках, Гадес сменил тему:

– Так, что заставило тебя подумать, что ты можешь войти в Чистилище и найти человека?

Разочарование из-за смены темы мелькнуло в нефритовых глазах Кэт, но она скрыла его обычным пожатием плеч.