Гадюка Баскервилей
Шрифт:
Друзьям ничего не осталось делать, как согласиться на столь великодушное предложение.
Довольный заключенной сделкой Холмс мельком взглянул на задремавшего у стола Уотсона, затем принялся перерывать комод и платяной шкаф. На недоуменный вопрос, что он ищет, великий сыщик пояснил, что собирается переодеть своих коллег в более подобающую и неприметную одежду.
– Я, кажется, примерно одного роста и телосложения с вами, Энди, а мистеру Дюку вполне должен подойти костюм из гардероба Уотсона, – рассуждал сыщик, – если мы сейчас ничего подходящего в вещах доктора не обнаружим, то придется снять сюртук с него, пока мой квартирант не проспался. А то потом шума не оберешься…
Но раздевать спящего
– Холмс, а может, нас не стоит брать с собой на дела? – со слабой надеждой поинтересовался Ларин. – Ведь вы сами говорили, что у меня – акцент, а Дукалис вообще понимает через слово.
– Пустяки, – отмахнулся Холмс, – в Лондоне все говорят с акцентом. Понаехала всякая деревня – шотландцы, там, ирландцы…
– Лимита, то есть по-вашему? – уточнил Ларин.
– При чем тут «ограниченный» [22] . Едут безо всяких запретов. Вырастут, работать не хотят – и в столицу. Боже, что скоро с английским языком будет? То букву «r» как русские рычат, то «h» на немецкий манер г’ыкают («Это по-нашему, южно-русски», – хотел было заметить Ларин, но промолчал)… А что касается мистера Дюка, то пусть все думают, что он – Уотсон – все равно у них физиономии похожи. А доктор, известно, долгое время провел в Афганистане. Вот, скажем, там акцент и приобрел. Ну, в конце концов, на контузию спишем…
22
Игра слов: limited (англ.) – ограниченный.
– Это как, «на контузию»? – заинтересовался Дукалис. – Не надо меня…
– Тихо, Толя, это понарошку, – перебил друга Ларин, – я тебе потом все точно переведу.
Ситуацию спас раздавшийся внизу звонок, вскоре после которого на лестнице зашаркали шаги миссис Хадсон.
– Господин Холмс, вам письмо… И почему корреспонденцию сюда все время таскают какие-то оборванцы?..
– Не волнуйтесь, дорогая миссис Хадсон, они же все равно не переступают порог дома, – миролюбиво заметил сыщик, разрывая конверт, – ага, наконец-то! Вот для нас и первое дело. Надо думать, что скоро приедет и такси…
И правда, вскоре под окнами зацокали копыта. Потом все стихло. Миссис Хадсон проворно спустилась вниз по лестнице.
– Ну, вот, сразу же и приступим, – обрадовался Холмс, – транспорт подан. Можно ехать разбираться с одним весьма запутанным случаем. Мой знакомый инспектор Лестрейд из Скотленд-Ярда еще вчера утром просил помочь.
Дукалис, выглянув в окно, заметил, что внизу остановился черный кеб, у которого нетерпеливо прохаживался полисмен.
– Мистер Холмс, к вам пришли, – послышался из прихожей голосок миссис Хадсон.
– Да-да, мы сейчас спускаемся!..
Потеряв еще несколько минут, Холмс вкратце объяснил друзьям суть дела. Оказывается, у одной весьма влиятельной персоны неожиданно пропала любимая собачка. Персона, имя которой сыщик не счел нужным называть, считала, что бедное животное похищено, дабы расстроенный владелец, занятый поисками, не смог участвовать в переговорах между английской короной и одной из европейских стран, отношения с которой были весьма напряженными. Злодей, укравший собачку, рассчитал точно: ее хозяин будет безутешно рыдать все время, вместо того, чтобы решать государственные вопросы.
– Лучше бы найти хотя бы труп этой животины. Когда ее судьба будет известна, наш клиент, хоть и будет скорбеть, но будет работать, не мучаясь безвестностью… Вы понимаете, господа, что прямо вмешаться в дипломатические дела полиция не может. Единственное, на что они способны, – оказать помощь с транспортом, – объяснял великий сыщик. – Ну, если, конечно, мне удастся найти какие-либо останки, тогда – другое дело. Да и то после пресса все переврет, напишет что-нибудь вроде «половина тела собаки съедена дипломатом», а в следующем номере все опровергнет: «половина тела собаки НЕ съедена дипломатом». Или, хуже того, «половина тела НЕ собаки съедена»… В общем, никакой огласки. А сейчас мы едем к вероятному похитителю собачки. Он – завсегдатай некоего «Клуба поэтов»…
– Неужели во всем Лондоне не найти нужного тельца мини колд дога? [23] – удивился Ларин.
– Нет, такого дога не найти днем с огнем. Порода больно редкая: RussianYard [24] (рашен-ярд).
– Хорошо, тогда внедрили бы туда «барабана», – Андрей, спохватившись, быстро поправил непонятный для англичанина термин, – я говорю – агента. Глядишь, он чем-нибудь и помог…
– А как же, – самодовольно улыбнулся сыщик. – Кто самый лучший в мире резидент? Холмс. У меня в клубе давно сидит свой человек. Кстати, записка пришла именно от него. Вот, взгляните.
23
Вероятно: маленькой холодной собаки (с англ., мент.).
24
Не будучи большим специалистом в английских наименованиях пород собак, автор приблизительно перевел бы рашен-ярд, как «русская дворняга», исходя из того, что «Yard» (англ.) все-таки – двор.
Оперативники с удивлением вчитались в странный текст:
Give me your hand:Have you to say?..Few words, but, to effect, more than all yet;That when we have found the king, – in which your painThat way, I’ll this, – he that first lights on himHolla the other [25] .– Вы видите, видите? – радовался Холмс. – Мой человек вышел на пропажу! Теперь надо немедленно ехать к нему, чтобы разоблачить злодея.
25
– Андрюха, может, я ни хрена не смыслю в английском, но про собаку тут ни слова, – засомневался Дукалис.
– И правильно! – опять возрадовался гениальный сыщик, и без перевода поняв сомнения гостя. – Ведь мой агент не мог прямо написать. Тут, главное – иносказательно, чтобы не разоблачили. А по смыслу очень даже подходит: «Кто первым встретит – пусть сразу сообщит другому». Вот мне и сообщили.
Логика Холмса казалась железной, и оперативники отправились в «Клуб поэтов», чтобы там найти злополучную рашен-ярд.