Галерея демонов Ламбранта
Шрифт:
В медицинском центре адвентистов откровенно не понимали странного поведения Джастина Тимшинского. Его тошнило и пучило с самого утра, когда мужчина очнулся после ночной потасовки в Вышинском Посаде. Сначала он упал с кровати, разломав при этом дорогой тонометр. Затем пресвитер принялся бегать по палате, рвя на себе больничную пижаму. А под конец Тимшинский облевал коридор и заперся в общем туалете. На просьбы врачей и медсестёр беспокойный пациент открывать дверь уборной отказался, твердя при этом, что он вовсе никакой не Джастин, а Миранус.
Не исправил положение даже его приёмный сын Стас, которому и без того было сегодня нелегко. Предстояло организовать похороны брата Олега, трагично погибшего в ночных баталиях. Властям пришлось сказать, что во всём виноват мятежный Плетнёв, которого суд так беспечно освободил из-под стражи накануне. К тому же, репутация у Вадима уже сложилась соответствующая — одним уголовным делом меньше, одним больше. А вот обезумевшего пресвитера необходимо было спасать всеми доступными средствами. Не говорить же, что именно глава адвентистской общины зарубил собственного пасынка серебряной алебардой!
Впрочем, с приближением сумерек обстановка в медицинском центре адвентистов только накалилась. То ли так подействовало исчезновение солнечного света, то ли приход Кристины Власьевой в откровенном красном платье с глубоким декольте. Девица выглядела вызывающе — при ярком макияже, причудливой причёске, на высоких каблуках и с тёмными надписями на лице, плечах, груди и ногах. Казалось, она специально демонстрировала их окружающим, вызвав у набожного медицинского персонала лишь оторопь.
— Где этот старикашка? — вальяжно потребовала Власьева низким мужским голосом, покручивая в руках женскую сумочку. — Я принёс ему лекарство…
— Ты что себе позволяешь! — принялась возмущаться дежурная медсестра, схватив дочь Никиты Денисовича за локоть. — Здесь приличное место, убирайся!..
— А вот если не уйду, то что тогда сделаешь, старая кляча? — небрежно поинтересовалась Кристина, осмотрев её шаловливым взглядом. — У нас с Миранусом есть одно незаконченное дельце, и времени в обрез.
Она остановилась возле туалета и постучала кулаком по двери.
— Эй, Миранус, ты ещё там? — спросила девушка с надменной ухмылкой. — Это Сонатис. Вылезай, я пришёл забрать тебя на праздник.
Недоумение у окружающих прибавилось. Мало того, что вульгарно одетая посетительница вела себя столь бесцеремонно, так вдобавок и беспокойный пациент вдруг выбрался из своего укрытия. Выглядел он более, чем омерзительно — весь перепачканный в рвоте, с сильно покрасневшим лицом, да ещё и голый.
— Ну наконец-то! — радостно воскликнул Джастин, раскинув грязные руки в стороны, однако Кристина не рискнула его обнять.
— Я смотрю, ты уже активно развлекаешься, Миранус, — подметила она. — Столько баб вокруг, а ни одна до сих пор не изнасилована!.. Куда делась твоя хватка, а?!
— Мне было очень хреново, — признался Тимшинский не своим голосом, вызвав у дежурной медсестры удивление. — Думал, что сдохну. Так выворачивало! Словно напился крови грешника…
— У-у-у, кровь сегодня ещё впереди, — расхохоталась Власьева, продолжая помахивать сумочкой. — Вальпургиева ночь, ты же знаешь? Будем беситься со смертными!..
— А-а-а, так ты вовремя меня вытащил на этот свет! — Тимшинский пришёл в крайний восторг, запрыгав на месте, словно маленький мальчик.
Эта крайне странная парочка вела себя так, будто не замечает окружающих.
— Пресвитер никуда не пойдёт, — заявила твёрдым голосом дежурная по отделению. — Он болен и плохо себя чувствует!
— Ой, ну что ты, — передразнила её Кристина, которая сейчас больше напоминала трансвестита. — Поверь, после этой ночи, когда мы с ним отметим Бельтан, твоему пресвитеру значительно полегчает.
— А-а-а, ты чертовски прав, Сонатис! — радостно прорычал неузнаваемый Джастин. — То-то все наши обзавидуются!..
— Ну, чего уж тянуть время, — хихикнула Власьева и обернулась на женщин в белых халатах, которые всё это время наблюдали за сценой возле туалета. — Давай прям сейчас и начнём, раз уж нам попались такие цыпочки!
Едва договорив фразу, девушка отбросила сумочку в сторону и накинулась на ближайшую к ней медсестру. Та заверещала, упав на пол, и принялась отбиваться от расфуфыренной бестии. Тимшинский же набросился сразу на двух сотрудниц медицинского центра. Оставшиеся женщины с воплями ужаса разбежались по разные стороны коридора, не зная, что предпринять с этой демонической парой, которая принялась срывать одежду с визжащих жертв.
Примерно в таком же состоянии находился сейчас Артём Хомунин. Он не знал, что делать, хотя и понимал, что предпринимать резких движений лучше не стоит. К тому же, голову скрывал мешок, который бесы накинули, едва погрузив задержанного преступника в свою машину. С момента ареста шумного адвоката то перевозили, то водили по каким-то длинным коридорам. Поэтому сейчас, когда его посадили на стул и не тревожили вот уже как последние полчаса, парень был рад, что хотя бы остался жив и относительно здоров. Разве что дышать сквозь мешковину тяжеловато, да и душно вокруг, отчего взмокла спина.
Скрипнула дверь, и в помещение кто-то вошёл. Артём услышал протяжный вздох с тяжёлыми шагами и напрягся.
— Вы меня сейчас казните? — спросил он, повернувшись влево, где стоял незнакомец.
— Нет, — донёсся неприятный бас, и чья-то рука сорвала мешок с головы пленника.
Как и предполагал Хомунин, в помещении царил полумрак. Поэтому разглядеть своего собеседника сразу не удалось. К тому же в глазах закололо от пыли и волосинок, и возникло сильное желание чихнуть.
— Будь здоров, — вновь пробасил незнакомец и обошёл небольшой столик, возле которого сидел задержанный адвокат.
— Я знаю, что наломал немало дров, — заговорил парень в драматическом тоне, который обычно использовал во время судебных прений, защищая очередного денежного клиента. — Но и Вы должны меня понять. За последние дни моя жизнь находится под сильным напряжением. То оживающие трупы, то бесы, вышибающие мне память при помощи рогов, то люциферит со всякими магическими прибамбасами…
Незнакомец присел напротив, уставившись на Артёма светлыми глазами. Учитывая обстановку, выглядели они зловеще, будто даже немного светились изнутри. Когда бес услышал про Ламбранта, он нагнулся немного вперёд, и стало ясно, какой он старый. На голове посреди седых всклоченных волос торчали два белых рога. Лицо покрывала недельная щетина и морщины, совсем как у семидесятилетнего дедули, который к тому же увлекается алкоголем. Да и дышал этот господин натужно, словно преодолевая себя.