"гамма-3"

Гаусс Максим

Вспыхнула одна бочка. Вторая.

Вой быстро приближался, плавно перерастая в рычание и завывание десятков голодных глоток.

Третья бочка.

– Васильев, всё отставить! Назад! Шолохов! – заорал майор, привстав из-за пулемёта. Доронин, несмотря на отсутствующую конечность, сам сел за управление одного из “ДШК”. И как он собирался управлять им одной рукой?

Шолохов бросился обратно, но второй упорно пробирался через спутавшиеся линии Бруно, постоянно цепляясь за них элементами обмундирования.

–

Отставить, Васильев! – майор это заметил. Но он так же заметил, что правый фланг туннеля был освещён очень плохо.

Загорелась четвёртая бочка, но как-то неуверенно. Шолохов остановился на полпути, замешкавшись – помочь товарищу или бежать к укреплениям? Тут всего-то метров тридцать.

– Я сейчас! – крикнул боец, бросившись поджигать пятую бочку.

И тут впереди показались крысы. Очень много крыс.

Одна сплошная живая волна уродливых обозлённых тварей. В плохом освещении, зрелище было просто ужасающим.

– Назад, оба!
– крикнул Доронин.
– Быстро!

Васильев всё-таки поджег бочку. Практически сразу заработал левый “ДШК” извергая из себя поток свинца. Первые несколько крыс рухнули, разорванные на части.

Шолохов склонился над последней бочкой – теперь туннель был освещён более чем хорошо. По стенам хаотично плясали жёлтые отблески и без того добавляя мрачности этому месту и атмосфере в целом.

Оба бойца бросились обратно, но Васильев не вовремя запутался ногой в колючей проволоке, потянув за собой всю линию.

Шолохов вскинул автомат к плечу и дал короткую очередь – ещё пара-тройка крыс, вкусили аромат горячего свинца. Но то, что следовало за ними, его едва не парализовало. Живая масса мутантов, словно из кошмара, катилась вперёд, словно не замечая ничего вокруг.

Они неслись беспорядочным скопом, падая и подминая своих сородичей, дико воя и рыча. Эта живая стена буквально катилась, словно адская газонокосилка с дьявольским упорством, не замечая страданий своих же сородичей.

– Боже, сколько же их! – не сдержался Виктор, едва не подавившись галетой.

– Васильев! – заорал Доронин. – Отстрели проволоку!

Шолохов бросился ему помогать.

До них и первой волны мутантов оставалось метров двадцать, не больше.

Заработал второй “ДШК”.

– Открыть огонь! – скомандовал Доронин, в перерыве между очередями. – Поможем парням!

Разом ударили шесть автоматов, пара тяжелых пулемётов и “РПК” Виктора. Огнеметы пока молчали, ожидая приближения мутантов. И пока их товарищи, наконец, вернутся на позиции.

Свинцовый дождь косил тварей пачками.

– Ну что вы там копаетесь! – прошипел Павел, поглядывая на Васильева и Шолохова.

У второго как раз закончился магазин.

– Есть! – Васильев высвободился, как приказал майор, отстрелив зацепившуюся проволоку.

Он бросился вперед, но в этот момент, откуда-то слева выскочила огромная крыса.

В нереально длинном прыжке она перескочила через “линию Бруно” и набросилась прямо на перезаряжающегося Шолохова. Он вскрикнул, выронив автомат. Я ещё успел увидеть, как челюсти сомкнулись на левой руке солдата, достававшего блестящий нож. Но его товарищ, Васильев этого уже не увидел – он как раз перелезал через стену мешков с песком.

Напирающая волна мутантов ударила в первую линию колючей проволоки, с ходу потянув ее вперёд, словно крупная щука, угодившая в сеть.

Крики Шолохова почти стихли. Окровавленный боец, справившись с крысой, в состоянии шока, шатаясь, кое-как поднялся на ноги. Однако уже через секунду, его снова сбили с ног, оторвав руку по самый локоть. Брызнула кровь.

Истошный вопль оборвался почти мгновенно.

Вторая линия потянулась, так же как и первая – твари наседали словно лавина.

И хотя оба пулемёта работали на полную, едва успевая перезаряжаться – визуально тварей меньше почему-то не становилось.

– Не удержим! – прошептал я, засомневавшись.- Не удержим. Их слишком много!

Меня посетила мысль – может ну его к чертям, а? Не моя эта задача защищать жителей подземного бункера. Меня тут вообще быть не должно. Почему я здесь? Почему я должен погибать тут? Усилием воли я отогнал мысли прочь – поздно уже. Раньше надо было думать. Теперь и бежать-то некуда. Я глянул на Пашу – тот с остервенением вёл стрельбу. У него мыслей бежать даже не было. Но это его дом, не мой. И он его защищает. Возможно даже своих родных.

Я снова сжал автомат покрепче, перезарядил.

Прицелился. Дал длинную очередь.

Ударили огнемёты. Потоки раскалённого пламени объяли всю наседавшую массу, успевшую пробраться через первые две линии колючей проволоки.

– А-а-а! – кричал Павел, только и успевая поражать одну тварь за другой.

Туннель, хотя и достигал шестиметровой ширины, но из-за невероятного количества мутированной органики, места в нём практически не было – куда там взбесившимся крысам демонстрировать свою прыть и ловкость? Почти каждая выпущенная пуля непременно попадала в плоть.

– Сергей! – невероятно громко заорал Доронин, обращаясь к лейтенанту, как раз перезаряжавшему второй пулемёт. – Стреляй по бочкам с топливом!

– Есть!
– крикнул тот. Его сектор обстрела был значительно шире и позволял накрыть сразу все стоящие впереди бочки.

Через десять секунд пулемётчик так и сделал – очередь крупнокалиберных пуль пробила пять из шести бочек. Трассирующая пуля, подожгла брызнувшее во все стороны топливо. Вспыхнуло адское пламя, поднявшееся до самого потолка, стелясь по своду туннеля. Гул на секунду перекрыл собой все другие звуки. От яркой вспышки часть крыс даже отпрянули, но затем полезли вперёд с новой силой и завидным упрямством.