Гангут. Первая победа российского флота
Шрифт:
Глава одиннадцатая.
К БОЮ ГОТОВЫ!
Что и говорить, переволока, хотя по ней так и не удалось перетащить ни одного судна, свою роль все же сыграла, став приманкой для шведов, разделив их флот на части. Теперь же, после прорыва всех галер за Гангут, выделенная для блокирования переволоки эскадра шаутбенахта Эреншельда оказалась в самой настоящей ловушке.
Утро 27-го дня июля месяца 1714 года было сырым и прохладным. Поеживаясь, Петр в какой уже раз рассматривал в зрительную трубу стоявший в глубине залива шведский отряд.
— Что и говорить, зело умело расположил сей Эреншельд свои суда для нашего отражения, — обратился он к вышедшему на палубу генерал-адмиралу Апраксину.
— Да, уж, малой кровью не обойтись! — кивнул тот. — А бить все одно надо!
Шесть галер с прамом «Элефант» в центре по-прежнему вытянулись вогнутой линией, фланги которой (по три галеры на каждом) упирались в два острова. Сзади боевую линию поддерживали шхерботы. Для маневра ни места, ни возможности не имелось. Атаковать можно было только с фронта под перекрестным огнем десятков орудий.
Отряд шаутбенахта Эреншельда состоял из флагманского 18-пушечного прама (иногда именуемого в документах и фрегатом) «Элефант», шести галер, вооруженных 12 и 14 пушками малого калибра и имевших по две пушки 18- или 36-фунтовые. Эти галеры, с фрегатом посредине, стояли в глубине Рилакс-фьорда, в линии, фланги которой упирались в маленькие островки, за серединой линии находились три шхербота, имевшие от 4 до 6 пушек малых калибров (от 1 до 3 фунтов). Всего шведы имели 116 орудий, из которых одновременно против наших могли стрелять до сотни орудий Что и говорить, боевая мощь шведской эскадры была весьма внушительной
Общая ситуация осложнялась еще и тем, что небольшая ширина Рилакс-фиорда не позволяла нашим развернуть весь гребной флот. Поэтому для атаки можно было одновременно выделить лишь некоторую часть гребного флота, а не весь флот. В противном случае галеры бы просто сталкивались между собой и, переломав весла, стали бы легкой мишенью для шведских пушек. По этой причине из сотни галер для атаки противника был выделен лишь авангард из 23 скампавей, который и занял позицию в полумиле от противника. Авангард разделили на три части. В центре были поставлены 11 скампавей под командованием Б.П. Лефорта и капитана 3-го ранга Я.А. Дежимона. На правом фланге уступом вперед построилась в две линии группа из шести скампавей генерала А.А. Вейде и M.X. Змаевича. На левом фланге в таком же порядке стояла группа из шести скампавей бригадира М.Я. Волкова и капитана 2-го ранга A.M. Демьянова
При этом наши могли одновременно поддерживать огонь по противнику из 95 пушек. Авангардом, а следовательно, и сей предполагаемой атакой был назначен командовать генерал Адам Вейде, но фактически руководство боем взял на себя сам Петр I, расположившись на галере, стоящей сразу за авангардом
..Левым флангом назначенных к атаке галер командовал бригадир Волков, так как бригадир был хоть воином и многоопытным Бригадир Михаил Волков был еще из петровских «потешных». В чине майора был дважды ранен в сражении при Лесной. А так как бригадир был офицером армейским и тонкостей дел морских не знал, при нем был поставлен опытнейший капитан Лука Демьянов. Опыт у Демьянова был таков, что и в шведском флоте равных ему не имелось. Сам Лука был «греческой веры города Славони цесарского владения» и почти три десятка лет служил на венецианских галерах в Средиземном море, все это время с успехом сражаясь с варварийскими пиратами. В 1699 году Демьянов был принят капитаном в наш гребной флот. Командуя галерой «Александр Македонский», в июне 1705 года участвовал в отражении атак шведского флота на остров Котлин, а 18 августа того же года провел успешный бой со шведским кораблем у Кроншлота. В 1707 году, «как добрый и искусный человек», был послан во главе отряда из 9 бригантин в крейсерство к острову Готланд и вернулся с успехом, захватив несколько торговых судов, а год спустя участвовал в походе гребного флота и захвате финского порта Борго. У Петра опытнейший галерный капитан всегда пользовался особым уважением. И вот теперь ему вместе с бригадиром Волковым была оказана огромная честь — возглавить левый фланг атаки, но одновременно и большая ответственность. Выслушав указания царя, Волков с Демьяновым переглянулись, и бригадир сказал Петру:
— О, том как все на деле случится, того мы с Лукой знать не можем. Но знаем одно — во имя виктории нашей животы свои положим не моргнувши!
— Животы свои вы для будущих баталий поберегите, — усмехнулся государь, — а вот викторию мне сегодня добудьте!
— Добудем! — дружно вскинули головы русский бригадир и славонский капитан.
Из записей генерал-адмирала Ф.М. Апраксина о Гангутской баталии: «Генерал-адмирал рассудил за благо и трудился, чтоб со всеми скампавеями идти и случиться с ними… Прибыли о полудни и увидели неприятельский атакованный фрегат, стоящий на якоре, и при нем, но обе стороны в линии по одному шхерботу и по три галеры… Г. генерал-адмирал учредил флот к бою последующим образом: от авангардии, под командою г. шаутбенахта корабельного и генерала г. Вейда, с правой стороны для абордирования неприятельских галер на 9 скампавеях помянутый г. генерал Вейд и капитан-командор Змаевич; с левой стороны столькими ж скампавеями генерал-адъютант Ягужинский…»
Помимо всего прочего Петр в последний момент особенно усилил солдатами по сравнению с отрядом центра галеры левого и правого флангов. Сделано это было по той причине, что, по замыслу царя, атакующие должны были начинать захват шведских судов именно с фланговых, продвигаясь оттуда к центру, чтобы уже стоящий в середине шведской позиции сильнейший «Элефант» атаковать в последнюю очередь и сразу со всех сторон. Именно поэтому он включил во фланговые отряды и некоторое число полугалер с более сильной, чем у скампавей, артиллерией. Помимо атаки с фронта в обход острова, к которому примыкал фланг шведской позиции, то есть в тыл отряду Эреншельда, Петр послал четыре скампавей под командой подполковника Лефортовского полка Даниила Порецкого. По замыслу Петра, они должны были зайти «вкруг острова в тыл швецких судов», а потом неожиданно атаковать противника с тыла, тем самым облегчив нашу фронтальную атаку.
Из четырех командиров галер, отряженных в обход, самым опытным и толковым был Семен Мозалевский, воспитанник генерала Вейде, начинавший службу сержантом в Лефортовском полку. Мозалевский прошел всю войну, начиная с поражения под Нарвой, участвовал и в Полтавской битве, и в Прутском походе. Вейде инструктировал своего любимца лично.
— Ты, Семен, уж меня не подведи перед государем! — говорил генерал на прощание. — Вдарь шведу в спину, да так, чтобы труха из него посыпалась.
— Обещаю! — мотнул головой Мозалевский. — Вдарю так, что враз всех своих мамок забудут!
Главные же силы нашего гребного флота расположились на некотором расстоянии от авангарда, образуя, таким образом, как тактический резерв. К 14 часам пополудни все приготовления к бою были закончены.
Скампавеи авангарда под общим началом Петра заняли позицию для атаки в полумиле от противника. Командиры фланговых отрядов Змаевич и Дамиани из-за узости фиорда расположили свои галеры в два ряда. Это было неудобно, но что поделать! Остальные семьдесят пять галер под начальством Апраксина представляли собой резерв, расположившийся позади.
Как было впоследствии выявлено по документам, Петр сумел обеспечить 4-кратный перевес в численности личного состава на атаковавших шведов с фронта 23 полугалерах и скампавеях. Документально подтверждено участие в сражении 3925 сухопутных и морских чинов. Можно предположить, что еще некоторое небольшое число участников баталии по разным причинам оказались не учтенными в документах. Созданное Петром столь значительное преимущество в людях сыграло решающую роль и на заключительном этапе баталии, когда неприятельские суда брались на абордаж.