Гарем шоколадного зайки
Шрифт:
И Дима снова зло пнул попавшийся ему под ноги мусор. На сей раз это была коробка из-под сигарет, которая отлетела совсем недалеко – угодила в колесо проезжающей мимо машины и упала на мостовую. Дима рассеянно проследил глазами за траекторией полета пустой пачки, но не обратил внимания, в чью именно машину она угодила. Подумаешь, велика важность, пустая пачка. Это же не камень, вреда чужой машине она точно не принесет. Да и плевать ему на автомобили! Что ему какие-то там авто, когда у него самого такое горе!
Но если бы юноша поднял глаза, то он бы увидел, что из темно-красной машины за ним внимательно наблюдают
Машина тоже была весьма недешевой. Новая модель «Мерседеса», поступившая в продажу только несколько месяцев назад. Кожаный салон, обивка из натурального дерева, круиз-контроль, климат-контроль и прочие аксессуары делали ее особенной даже в своем собственном классе.
Несмотря на то, что стоял еще только май месяц, на улице было жарко. Разумно было бы воспользоваться кондиционером и закрыть окна. Но тем не менее окно со стороны женщины было открыто. И открыла она его явно неспроста, а исключительно для того, чтобы получше разглядеть приглянувшегося ей юношу.
Женщина кивнула на Диму своему спутнику, словно спрашивая его совета в своем выборе. Мужчина сдержанно оглядел парня с ног до головы, особенно задержавшись взглядом на его лице. И затем он поднял вверх большой палец правой руки и одобрительно кивнул женщине. Водительское стекло плавно поднялось, и машина проехала дальше. Двумя сидящими в салоне людьми не было произнесено ни единого слова, они и так прекрасно понимали друг друга.
Между тем не видящий ничего вокруг себя Дима добрел до перекрестка, так и не решив, кого он должен винить в том, что случилось сегодня. Генку? Наташку? Или все же самого себя? Допустим, это не он целовался с другим мужчиной, но ведь как-то же он должен был подтолкнуть к этому шагу Наташку? Не могла ведь она быть такой легкомысленной, чтобы целоваться со всеми подряд?
Так и не придумав, что ему делать дальше, Дима ступил ногой на проезжую часть. Но внезапно услышал у себя над ухом громкий сигнал и испуганно отпрыгнул назад на тротуар. Реакция у Димы была хорошая, так что он не пострадал. Дима взглянул по сторонам и увидел темно-красную машину. Ту самую, в которую он попал пустой коробкой, хотя сам он об этом даже не подозревал.
Сейчас в машине сидела только одна женщина. От своего спутника она избавилась еще на другой стороне улицы. И сейчас она смотрела прямо на Диму, не сводя с него своих светло-голубых глаз, в которых застыло весьма странное выражение. Но это было точно не смущение.
– Ты что? – задорно осведомилась она у Димы. – Ослеп?
– Нет… Я просто задумался.
– Красный свет – прохода нет!
Последняя фраза была произнесена отнюдь не сердито. Похоже, незнакомка обладала легким и уживчивым нравом. Она уже улыбалась Диме, а зубки у нее были прелестные. И алые губки тоже хороши. Это должен был признать даже Дима, поглощенный мыслями о неверной Наташке.
– И чего застыл? Долго ты будешь так стоять? – осведомилась у него женщина.
– А что?
– А то, что ты в таком состоянии, котеночек, если не под мою машину, то под чью-нибудь другую обязательно угодишь. Экзамен не сдал, что ли?
– Нет, с экзаменами у меня порядок, – машинально ответил Дима и тут же не удержался и похвастался: – Я даже сегодня один экстерном сдал.
И с этими словами Дима испуганно схватился за бок, где висела его сумка с зачеткой, в которой стояла отметка о сданном драгоценном экзамене. Дима учился на механико-машиностроительном, куда поступил в прошлом году. Первый год обучения всегда самый сложный. Преподаватели кажутся сущими демонами, настроенными исключить всякого, кто посмеет пренебречь их предметом. Дима старался изо всех сил, ему очень была нужна повышенная стипендия. Мама растила его одна. И за восемнадцать с лишним лет сумела вбить в голову своего отпрыска, что без высшего образования он просто погибнет. А без его доходов им вообще крышка.
– Потому что в нашей стране надо либо иметь голову на плечах, либо огромный, как раньше говорили, блат – деда-генерала, богатенького папочку-бизнесмена или другую влиятельную родню. Ни первого, ни второго, ни третьего у нас с тобой нету. Рассчитывать ты можешь только на самого себя, свое усердие и хорошие знания. Знающие специалисты нужны всем, даже тем же генералам или бизнесменам. Получишь красный диплом, считай, что получил лишний козырь в игре.
Дима привык во всем слушаться маму. Как-то так всегда выходило, что мамины советы оказывались самыми верными. Если же Дима поступал по-своему, то получалось плохо. А если делал так, как говорила мама, то все выходило хорошо. Пусть сначала Диме и казалось, что получится не ахти.
Так что если в подростковом возрасте Дима еще пытался экспериментировать, то слушаясь, то не слушаясь свою маму, то, повзрослев и поступив в технический университет, с глупостями завязал. И в важных жизненных вопросах поступал так, как советовала ему родительница. Именно она посоветовала сдать часть предметов экстерном.
– Тогда на подготовку к остальным у тебя будет больше времени. Экзаменов и зачетов много, они сложные. Сдай сперва те из них, какие сможешь. На остальные пойдешь с общим потоком.
Дима послушался и был приятно удивлен тем, что совет мамы снова сработал. Преподаватели отнеслись к рвению юноши с одобрением. Вопросы задавали легкие и засыпать Диму отнюдь не торопились. Все, кроме одного деспота и злыдня – преподавателя начертательной геометрии.
Вот тот буквально завалил юношу дополнительными вопросами, о многих из которых Дима имел лишь самые общие сведения, да и то почерпнутые не из конспектов, а из дополнительной литературы, которую не поленился прочесть перед экзаменом.
Так что полученная от Константина Поликарповича четверка показалась Диме чуть ли не десяткой. Утешился он тем, что выше оценки никто и никогда у этого демона начерталки не получал. Хвосты на пересдачу к нему тянулись вдоль университетских стен. Некоторые приходили по пятому или даже пятнадцатому разу. Сдать с первого раза, да еще сразу же на четверку, – это было своего рода достижением.
Но ни за что на свете Дима не хотел бы повторить подобный трюк. Так что зачетку с драгоценной четверкой следовало оберегать пуще глаз своих. У Константина Поликарповича имелась скверная привычка – забывать заполнять электронный журнал, а если кто из студентов терял зачетку и приходил для получения дубликата оценки, спрашивать все заново.