Гарнитур из электрических стульев
Шрифт:
— Человек в маске...
— Как он попал сюда? — спросила Даша недоверчиво.
— Я его сама впустила... он сослался на мужа, на Борю, а как только вошел, брызнул мне чем-то в лицо, и я потеряла сознание. Когда пришла в себя, его уже не было.
Даша смотрела на нее удивленно, и Веронике увиделось в ее глазах недоверие.
— Я сама себе с трудом верю, — снова прошептала она, испуганно озираясь, — но я покажу вам, посмотрите!
Вероника встала и повела Дашу за собой в соседнюю комнату. На столе стоял компьютер, часть его была явно разворочена.
— Вот, видите, он испортил компьютер и, по-моему, унес какую-то часть... — проговорила Вероника, как будто оправдываясь, должно быть, она и сама с трудом верила в утреннее происшествие, пыталась доказать, что оно не привиделось ей после бессонной ночи. — А больше он ничего не взял, — взволнованно продолжала она, — ни денег, ни драгоценностей...
«Сначала — странное ограбление моей квартиры, — думала Даша, — первый вор явно искал что-то определенное, какую-то конкретную вещь. Теперь ворвались к ней и тоже взяли только деталь компьютера...»
— Вы говорили, — произнесла она вслух, — что у Бориса были какие-то дела с Игорем, моим мужем?
— Да, — Вероника кивнула, и ее пальцы, живущие своей отдельной жизнью, принялись за шейную золотую цепочку, — последнее время он часто звонил Игорю, встречался с ним, о чем-то договаривался. Да, у них точно было какое-то общее дело.
— Странно, почему я никогда не слышала от мужа о Борисе, — произнесла Даша задумчиво, не ожидая ответа и, собственно, обращаясь не к собеседнице, а к самой себе.
Но Вероника неожиданно оживилась и произнесла торопливо, горячо, взволнованно:
— Боря никогда ничего не скрывал от меня, у нас все было общее — и друзья, и интересы...
Потом ее голос потух, и она закончила:
— Хотя об этих своих делах с Игорем он мне ничего не рассказывал...
«Вот как, — подумала Даша с невольной обидой, — значит, ее Боря от нее ничего не скрывал, и все у них было общее, не то что у нас с Игорем... Да ладно, она не хотела меня обидеть. И вообще, какие могут быть у меня обиды, если вчера Игорь назвал меня дармоедкой? А у них, судя по всему, был нормальный крепкий брак, когда муж и жена любят друг друга и ничего не скрывают. Тем больней ей сейчас...»
— Вы что-то хотели мне сказать, — напомнила Вероника, — про Игоря?
— Да... — неуверенно начала Даша, — понимаете... когда он вчера ночью вернулся... я рассказала про ваш звонок, и он просто обезумел, до чего испугался. Он собрал вещи и ушел из дому, сказал, чтобы я ничего о нем не говорила никому...
— Он скрылся... — с надеждой сказала Вероника, — может быть, и Борис...
— Конечно! И вы должны надеяться на лучшее! — подхватила Даша. — Когда будет возможность, он обязательно даст о себе знать...
«Вряд ли, — добавила она мысленно с появившейся у нее в последнее время прозорливостью, — если бы Векслер решил скрыться, он хоть намеком сказал бы об этом жене. Не стал бы так ее тревожить».
Вслух она спросила совсем другое, вслух спросила, как давно ее муж Игорь знаком с Борисом Векслером, насколько они близки и бывали ли у них раньше такие совместные тайные дела.
Вероника слегка склонила голову к плечу, и ее пальцы с аккуратными темно-розовыми ногтями, похожими на узкие лепестки шиповника, побежали снова по вороту бордового халата, словно непременно должны были куда-то успеть.
— Они давно, очень давно знакомы, они ведь вместе учились в школе. Правда, первые годы после ее окончания Игорь редко виделся с Борей. Он все время смотрел только на Сергея Островского...
Услышав имя своего первого мужа, Даша невольно вздрогнула, но Вероника не заметила этого и продолжила:
— Конечно, я видела Игоря нечасто, но, когда он появлялся у нас, Сергей не сходил у него с языка. Все, что делал Сергей, непременно нужно было сделать Игорю. Все, что имел Сергей, непременно должен иметь Игорь... Он и одевался как Сергей, и стрижку носил такую же... Простите, Даша, мне кажется, что он Сергею просто завидовал, как будто ревновал его... не к женщине, а к жизни... Я понятно говорю? Завидовал личности Сергея, его яркой индивидуальности, его удачливости, тому, что у того все получалось с первого раза, с первой попытки...
«Вот как!» — подумала Даша.
Неожиданно словно еще одна пелена спала с ее глаз, и она увидела собственную жизнь при ярком, беспощадном свете. Вот как! Игорю нужно было иметь все то, что принадлежало Сергею. Все-все. В том числе и его жену. Это — единственная причина, по которой он женился на ней. Никакой другой причины не было.
«Но самое смешное — ха-ха-ха! — что он женился на мне совершенно зря. Сергея уже не было в живых, значит, он победил его окончательно и бесповоротно. Игорь ревновал Сергея не ко мне, а к самой жизни, и смерть Сергея подвела окончательную черту под этой ревностью и под их бесконечным односторонним соперничеством — ведь Сергей даже не подозревал, в какой гонке участвует. Игорь победил Сергея, оставшись в живых, и жениться на его вдове не имело никакого смысла».
Однако он все же женился, хотя никто в общем-то от него этого не ждал, сама Даша в первую очередь и думать не думала о столь скоропалительном втором браке. Но он приложил массу усилий, а потом, надо думать, потерял к ней всяческий интерес. Ему стало не к чему стремиться, все задачи, которые он перед собой ставил, он вроде бы выполнил...
Вероника не заметила, что Даша не слушает ее, думая о своем, и продолжала говорить. Даша наконец прислушалась к ее словам:
— После Сережиной смерти они стали видеться чаще, Игорь приходил к нам время от времени, и мне казалось, что он так и не осознал, что Сергей умер, ему все еще не давало покоя постоянное сравнение с ним, постоянное соперничество. Это выглядело странно и даже неприлично: то, что он не забывал умершего друга, — это, конечно, хорошо, но при этом у него всегда возникала такая ревнивая интонация... казалось, он чего-то никак не может простить Сергею.
Но все эти встречи, разговоры были вполне обычны, Игорь и Боря ничего не скрывали от меня — до этой весны. А потом начались какие-то перезванивания, разговоры вполголоса, Боря закрывал дверь, когда звонил Игорю по телефону. Я, конечно, не подслушивала и ни о чем не расспрашивала мужа — в конце концов, это унижает, — но прежде у нас в семье такого не бывало... И вот теперь Боря пропал, — Вероника снова глубоко, со всхлипом, вздохнула и потянула за ворот халата, как будто он душил ее, — может быть, я и сумасшедшая жена, может быть, со стороны мое поведение кажется смешным, но я чувствую, что с Борей что-то случилось... Что-то страшное.