Гарпия с пропеллером
Шрифт:
– И где у него бак?
Все эти воспоминания разом ожили в голове.
– Ну и как тебе? – горделиво спросил Дегтярев, похлопывая рукой по крыше автозавра. – Хорош! Из железа сделан! Вечная вещь!
– А почему он черного цвета? – с трудом вымолвила я.
Александр Михайлович пожал плечами:
– Так прежний владелец выкрасил, по-моему, здорово!
Следовало похвалить приобретение, но я, как ни старалась, не могла выдавить из себя ни слова. За спиной послышалось тихое шуршание, потом легкие хлопки, звук шагов,
– Что это тут?
Я обернулась. От «Мерседеса» к нам шли Аркашка и Манюня.
– Александр Михайлович машину купил, – быстро сообщил Женька.
– А какой она марки? – поинтересовалась Машка. – Одноместная, да? Почему крыша такая странная, откидывается, да? Ой, прикольная! Дядя Саша, а ты туда влезешь? Она такая маленькая! И почему черная?
Дегтярев не успел ответить ни на один вопрос, потому что в разговор вступил Кеша:
– Ну ты даешь! Раритетная вещица! Она ездит?
– Как ракета летает, – обиделся полковник, – семьдесят второго года выпуска, качественная работа, в те времена дрянь не клепали, никаких пластиковых деталей, сплошное железо.
– А почему она черная? – продолжала недоумевать Маня.
– Действительно, почему? – подхватил Кеша.
Полковник начал закипать.
– Что вы все один и тот же вопрос задаете, черная, черная… Ну почему твой «Мерседес» темно-вишневый?
Кеша спокойно ответил:
– На заводе покрасили.
– А мой автомобиль хозяин выкрасил! И очень даже здорово получилось!
– Ага, – кивнула головой добрая Маня, – не нервничай, дядя Саша, все будет хорошо.
– Вовсе я не нервничаю, – налился краснотой толстяк, – я абсолютно спокоен, это вы идиотничаете!
– Может, принести валокордин? – заботливо поинтересовалась я.
Александр Михайлович посинел, но тут Кеша, заглянув в салон, сказал:
– Пробег тысяча километров. Извини, но тебя обманули. Скрутили показания спидометра.
– А вот и нет, – торжествующе заявил Дегтярев, – она новая. В гараже стояла, в теплом, Ленька ее только периодически прогуливал.
– С семьдесят второго года? – изумился Кеша.
– Да, «Запорожец» дали в качестве премии нашему сотруднику Лене Рыкову, он на нем чуток поездил и поставил. А сейчас решил продать.
– Сколько же ты за него отдал? – поинтересовалась я.
– Пятьсот долларов! – гордо ответил полковник. – На отпуск собирал, думал в Финляндию податься, на озера, рыбку половить. Только «Запорожец» подвернулся, теперь вам больше не надо меня возить, сам сяду за руль.
– Ни в коем случае, – испугался Кеша, – ты же еле-еле едешь!
– Не беда! Овладею наукой, – с энтузиазмом воскликнул полковник, – а пока меня Женька сопроводит. Пару раз вместе покатаемся. Он как раз с женой поругался.
Я тяжело вздохнула. Так, значит, у нас теперь еще поселится Женька, которого супруга выперла из квартиры.
– Хочешь, дам прокатиться? – с детским восторгом предложил Дегтярев Кеше. – Садись, поезди по поселку.
Двухметровый Аркадий с сомнением оглядел «Запорожец»:
– Нет, спасибо.
– Да ты не стесняйся, вот ключи, бери-бери.
– Уж извини, – тяжело вздохнул Кеша, – но мне придется снять переднее сиденье и рулить, сидя на заднем, ноги-то куда деть? Не моего размера машинка. И потом, я просто боюсь, вдруг что-то поцарапаю, вещь-то антикварная!
Я подавила смешок, если Аркашка чего и не боится, так это автомобилей. Он может починить любой агрегат, причем делает это иногда весьма экзотическим способом, отчего окружающие потом долго пребывают в шоке. Как-то раз, у меня тогда еще был «Вольво», мы поехали с ним вместе в магазин. Неожиданно машина стала. Ситуация сложилась неприятная, потому что поломка произошла на узкой дороге, прямо на рельсах двадцать третьего маршрута трамвая. Мигом понеслись раздраженные гудки, да еще слева подкатил состав, и водитель начал орать:
– Сталкивай живей свою колымагу, дура, у меня движение по графику.
Я задергалась, затряслась и чуть не зарыдала. Как всегда, невозмутимый Кеша вылез, поднял капот, опустил, присвистнул и подошел к стоящему рядом грязному грузовику.
– Эй, – крикнул он шоферу, – у тебя лом есть?
– Ну, – удивился водитель, – как же без него!
– А кувалда?
– Обязательно.
– Давай.
– Зачем? – не понял тот.
– «Вольво» чинить.
Шофер вытаращил глаза, потом вылез из кабины и отдал «инструменты». Вся улица, затаив дыхание, смотрела, как Аркадий, насвистывая, приближается к роскошному «Вольво» с ломом и кувалдой. Даже вагоновожатый перестал материться, а пассажиры, прекратив возмущаться, свесились из окон.
Продолжая насвистывать, Кеша засунул лом в выхлопную трубу, шандарахнул по нему раз огромным молотом, затем вытащил железяку и велел мне:
– Садись.
«Вольво» заработал. Сын отдал водителю инструмент, сел на переднее сиденье, я вытерла пот со лба, включила первую скорость, и тут ожил вагоновожатый:
– Эй, парень, – заорал он, – ты что с автомобилем-то сделал, а? Отчего он поехал?
Кеша высунулся в окно.
– Катализатор сломан. Понял?
– Нет, – честно ответил мужик, – совсем не врубаюсь.
– И не надо тебе, – хмыкнул мой сын, – у твоего трамвая все равно выхлопной трубы нет…
– Да не бойся, – настаивал полковник, – садись, хочешь, можешь завтра на нем на работу съездить.
Кеша растерялся. Дегтярев произнес последнюю фразу таким радостным тоном, что ответить «нет» показалось Аркашке невозможным. Уж не знаю, как бы он выпутался из создавшейся ситуации, но тут дверь дома распахнулась, появились наши собаки и Ольга.
Начался новый виток расспросов. Зайка, в отличие от муженька, мигом влезла в салон, за ней туда впрыгнули Снап и Банди.