Гарпия с пропеллером
Шрифт:
– Чтобы я прикрепил отстойную рекламу! – вызверился юноша. – Где ты тут наклейку увидела?
Я уставилась на стекло: ничего.
– Извините, я перепутала.
– Бывает, – улыбнулся парень, – автомобили-то похожи.
Михаил Андреевич хотел было что-то сказать, но тут заметил очередного нарушителя и замахал жезлом.
– Ты уж больше на меня милицию не натравливай, – хихикнул водитель, – кстати, куда едешь?
– В Ложкино.
– Это где же такое?
– На Ново-Рижском, за
– Ладно, – хмыкнул «преследователь», – мне, кстати, тоже на это шоссе, в Кропотово, знаешь?
– Конечно, оно сразу за Ложкином.
– Тогда погоди минутку, я вперед поеду, еще опять придумаешь, что хочу тебя съесть, – сказал шофер и стартовал с места.
Я тихонько поехала следом. У страха глаза велики. Ладно, все хорошо, что хорошо кончается. Чувствуя, как липкий ужас покидает тело, я нажала на газ и без всяких проблем докатила до поста ГИБДД, повернула, оказалась на узком шоссе, проехала несколько сот метров и увидела вишневый «БМВ» с открытым капотом и парня в кожаной куртке.
– Что случилось? – крикнула я, притормозив.
– Вы меня преследуете, – рассмеялся юноша, – небось задумали ограбить.
Я тоже рассмеялась:
– Точно, давно промышляю разбоем на большой дороге. Сломались?
Парень кивнул:
– Не добрался до Кропотова совсем чуть-чуть. Похоже, в аккумуляторе конденсатор накрылся. И народу никого!
Я кивнула:
– Тут ездит мало народу. Только в Ложкино, Кропотово, Третьяково, дальше дорога заканчивается. Могу вам чем-нибудь помочь?
Юноша кивнул:
– Может, трос найдете?
Я вышла из машины, открыла багажник и забормотала:
– Честно говоря, не знаю, вполне вероятно, что тут он и лежит. Да вы не волнуйтесь, я сейчас…
Но тут откуда ни возьмись прилетела пчела и со всей дури укусила меня чуть пониже спины. Я не успела даже взвизгнуть, как свет померк. Последней мыслью, пронесшейся в голове, было: «Это не насекомое, пчелы не летают в феврале».
Глава 32
– Вы уверены, что она очнется? – спросила Зайка.
– Давление низковато, – сообщила Оксана.
Я открыла глаза и увидела свою лучшую подругу, хирурга, которая стояла в ногах кровати, одетая в светло-зеленый халат и такие же тапочки.
– Вот! – воскликнула Оксана. – Добрый день! Добро пожаловать!
Я хотела было ответить ей, но язык отчего-то не слушался, потом на голову кто-то набросил одеяло.
– Эй-эй, – донеслось из темноты, – можешь сказать, как тебя зовут? Ну, ну, открывай рот!
– Если мать молчит, значит, ей совсем плохо, – вклинился голос Аркадия.
– Хорошо, – простонала я, – очень хорошо.
Глаза открылись, и я снова увидела Оксану, на этот раз в белом халате.
– Ты кто? – резко спросила она меня.
– Даша.
– Фамилия?
Удивляясь странному разговору, я все же ответила:
– Васильева.
– Замечательно, – обрадовалась подруга, – теперь быстро скажи, сколько будет трижды восемь?
– Сорок восемь.
Оксана с тревогой посмотрела на меня.
– Ну ты нашла, что спросить, – хмыкнул Аркадий, – да она никогда таблицу умножения не знала! Надо другим поинтересоваться. Мать, быстро сообщи, сколько стоит стомиллилитровый флакон твоих любимых духов?
Я попыталась сесть, потерпела неудачу и, борясь с головокружением и тошнотой, спросила:
– Тебе зачем?
– Будь человеком, ответь.
– Две тысячи четыреста пятьдесят два рубля. Но это с учетом накопительной скидки на моей дисконтной карте. Вообще говоря, флакон стоит дороже, но…
– Видишь? – торжествующе заявил Кеша. – Она все помнит! А ты про трижды восемь поинтересовалась.
– Как зовут нашего мопса? – влезла Маня.
– Хуч.
– А что больше всего любит делать полковник на отдыхе? – поинтересовалась Зайка.
Я наконец-то справилась с дурнотой и села.
– Дегтярев ловит рыбу, вернее, ему кажется, что ловит, потому что несчастные создания, добытые им в водоеме, следует немедленно отпустить домой, настолько они маленькие и тщедушные. Вы что, все с ума посходили? Отчего задаете глупые вопросы?
– Ясно, – процедил Кеша и, резко повернувшись, вышел.
– Да уж, – покачала головой Оксана и тоже удалилась.
За ней выскочила Зайка.
– Мусечка, – закричала, плюхаясь на кровать, Маруська, – ты лучше изобрази, что умираешь, а то плохо будет!
Я оглядела просторную больничную палату, набитую аппаратурой, и удивилась:
– Зачем мне прикидываться и вообще, как я сюда попала?
– Вот-вот, – закивала головой Маруся, – уже лучше, тут все так перепугались! Еще до того, как ты проснулась, Аркадий сказал Зайке: «Если мать сейчас нас не узнает, я просто разревусь, как маленький». А Зайка ему в ответ: «Не волнуйся, все будет хорошо, Дашку так просто не свалить».
Манюня замолчала.
– Ну и дальше что? – поторопила ее я.
Маня ухмыльнулась.
– Дальше Кеша заявил: «А если выяснится, что с матерью ничего не случилось, я просто убью ее!» Кстати, вчера Дегтярев пообещал то же самое. Между прочим, Оксана на их стороне, предательница! Тоже шипела: «Наказать, отнять машину, запереть в Ложкине!» Одна я с тобой. Никогда тебя не предам.
Я осторожно попыталась встать, но тут обнаружила, что от меня тянется какая-то трубка, уходящая под кровать, испугалась и откинулась на подушки.