Гарри Поттер и двойной капкан

Rulez

— Гарри, не будь таким суровым к Рону, — вмешалась Гермиона.

— Он не понимает, какая ситуация сложилась, Гермиона! — ответил Гарри. — Его крошечный мозг не в состоянии сложить один и один, чтобы получилось два.

— А я и не вижу ничего особенного, Гарри, — сказал Рон.

— Вот именно, ты просто не хочешь ничего замечать! — ответил Гарри. — Если Лорд подослал ко мне своего шпиона, то ты, своими криками на всю школу, дашь ему возможность заманить меня в еще одну ловушку! Или, что еще хуже, выкрасть того, кто мне дорог, чтобы я пришел к Волдеморту.

— А

с чего ты взял, что он подослал тебе шпиона? — спросил Рон.

— Он мне сам сказал об этом, когда влез в мой разум в очередной раз! — ответил Гарри. — Кроме тебя, об этом знают практически все, кто был в моем доме летом. Только ты, Рон, мой лучший друг, ничего не замечаешь! Кстати, ты еще не рассказал Волдеморту об истинном содержании пророчества?

— Гарри, я — не шпион Сам-Знаешь-Кого! — крикнул Рон. — И как ты мог подумать!

— А как ты мог обвинить меня в том, что я симулирую? — спросил Гарри. — Все, ты мне надоел, Рон. Мне завтра рано вставать, так что, я пойду спать. И, Рон, я прошу тебя, ко мне больше не подходить. Никогда.

— Но, Гарри…

Гарри взял рубашку, мантию и поднялся в спальню; едва он вошел туда, как за ним прибежала Гермиона.

— Гарри, зачем ты так с ним?

— А ты считаешь, что он имел право так обо мне думать? — спросил Гарри, бросая мантию и рубашку в чемодан.

— Нет, но думать, что Рон шпионит за тобой для Лорда Волдеморта — это слишком, Гарри, — сказала Гермиона.

— А я уже не могу верить даже ему, — ответил Гарри, садясь на кровать.

— А мне ты веришь? — тут же спросила она.

— Да, ты умная, а Рон — идиот, — ответил Гарри. — Мне надоело носиться с ним.

— Гарри, ты правду сказал, что говорил с Лордом?

— Да, ментально, — ответил Гарри, — я боюсь за тебя, Гермиона. Если шпион Лорда среди гриффиндорцев… он мне намекнул, сказал, что я даже не представляю себе, кто ему помогает. А старик посоветовал мне не доверять никому, даже вам.

— Может, он и прав, Гарри, — сказала Гермиона, пересаживаясь к нему на кровать и укрывая юношу одеялом. — По крайней мере, тогда ты будешь больше уверен.

— Я не могу быть ни в чем уверенным, Гермиона, — тихо сказал Гарри. — Мне так страшно, что Волдеморт сделает что-нибудь с тобой или с Джинни или с Роном. Я не переживу, если потеряю кого-то из вас.

— Так ты все еще любишь Рона?

— Пусть он поймет, что такое потерять близкого друга, — сказал Гарри, — я не буду с ним говорить, пока он не начнет вести себя, как взрослый человек.

— А мне ты можешь сказать правду, Гарри? — спросила Гермиона.

— Правду? О чем именно?

— Зачем ты завтра едешь в Лондон? — спросила Гермиона. — Я никому не скажу, Гарри, ты же знаешь меня…

— Да, я тебя знаю, — ответил Гарри, — как мне казалось, я и Рона знаю. Я еду в Лондон, чтобы посадить слизеринскую троицу в Азкабан.

— Что? — выдохнула Гермиона. — Так ты подал на них в суд?

— Да, но пришлось ждать почти месяц, пока в министерстве обвинитель все подготовит, — ответил Гарри. — Завтра рано утром я уеду в Лондон вместе с Дамблдором.

— Удачи тебе, Гарри, —

сказала Гермиона. — Я думаю, что они этого заслужили — их последние проступки перешли всякие допустимые нормы.

— Спасибо тебе, Гермиона, — тихо сказал Гарри. — Рядом с тобой я сразу успокаиваюсь. Я прошу тебя, не говори ничего Рону, вообще, никому. Это очень опасно. И проследи за Роном.

— В каком смысле? — не поняла Гермиона.

— Ну, чтобы он не срывал зло на других, — ответил Гарри. — Я немного лишнего сказал, но, может, хоть так он быстрее станет взрослым.

— Ты был жесток с ним, Гарри, — сказала Гермиона.

— Он заслужил это.

Гарри сел на кровати и взял руку Гермионы. Она вздрогнула и попыталась выхватить свою ладонь, но ее Гарри удержал.

— Гарри, не надо, — прошептала она, — я же обещала, что буду держаться от тебя на расстоянии.

— Мне необходимо, чтобы ты побыла со мной рядом сейчас, Гермиона, — ответил Гарри, наклоняясь к девушке.

— А что, если кто-то зайдет? — сказала Гермиона, придвигаясь к юноше.

— Задерни полог, — посоветовал Гарри.

Гермиона забралась на кровать с ногами и взмахнула палочкой, полог опустился, навлекая на молодых людей темноту, раскрепощая их. Гарри боялся снова потерять контроль над своими эмоциями, но с каждой секундой сделать это становилось все труднее и труднее. Гермиона провела ладонями по крепкой юношеской спине, и Гарри прерывисто задышал, реагируя на прикосновения женских рук.

Он обнял ее левой рукой под длинными каштановыми волосами, ближе привлекая ее лицо к своему. Гермиона прошептала заклинание света, и положила палочку на край подушки; теперь слабый свет освещал их движения. Девушка скинула мантию, а юноша стал расстегивать ее блузку одной рукой, покрывая образующиеся обнаженные места поцелуями. Гермиона старалась не издавать громких звуков, чтобы не привлекать внимания тех, кто может зайти в спальню для мальчиков.

У Гарри уже кружилась голова, дышать было совсем невозможно, он даже не знал, что он делает, откуда-то в нем проснулась природа, подсказывая необходимые движения. Когда Гарри полностью расстегнул ее блузку, лаская грудь и обнаженные плечи, Гермиона откинулась назад, из ее уст вырвался тихий стон. Гарри поднялся над девушкой, опираясь на левую руку, накрывая Гермиону собой. Она продолжала отвечать на все его движения и ласки, еще больше распаляя юношу. Он тихо попросил ее снять с него брюки и нижнее белье, на что девушка ответила действием, справившись с его одеждой за несколько секунд.

— Гарри, я говорила тебе, что у тебя красивое тело? — прошептала Гермиона, помогая уже самой себе избавиться от лишней одежды. — Я и не знала, что ты такой сильный.

— А я не думал, что ты так красива без одежды, Гермиона, — задыхаясь, ответил Гарри. — Вот только я не уверен, что смогу долго продержаться на одной руке.

— Может, тогда, мы немного подождем, Гарри? — шепотом предложила девушка. — Чтобы не портить впечатления…

— Да, ты права, а то…, - Гарри запнулся, чувствуя, что на шее под амулетом началось жжение.