Гарри Поттер и Лес Теней. Альтернативное окончание.
Шрифт:
– Я все понял, - сказал Глориан.
Оба Эльфа молча застыли на месте, и Гарри мог поклясться, что в данный момент, кто-то из них активно роется у него в голове.
– Все было вовсе не так, сэр!
– голосом оскорбленного пай-мальчика возразил Малфой.
– Уизли и Поттер толкнули меня, сбросили в эту яму, а потом обвинили во всем меня. Потом они нашли эту прекрасную чашу, и захотели взять ее себе, но поссорились из-за того, кому она достанется. Я схватил меч, чтобы защитить ваше достояние, сэр, и тогда они набросились на меня все вместе! Хорошо, что вы появились, сэр, думаю, они бы меня
– Довольно, мистер Малфой, - прорычала Валери, нервно дергая оборку платья, зацепившуюся за какой-то обломок пики.
– Сейчас не столь важно, кто из вас вор. Важно другое, вы...
– Нарушили границы нашей святыни, - ровно произнес Куно Глендэйл. В свете факела, который держал его сын, Древний Эльф выглядел еще более древним, а его волосы казались серебряным сугробом снега на голове, из которого сверкали фиолетово-опаловые глаза.
– Это - страшное преступление здесь, на Инисавале. Ни один Эльф не позволил бы себе такого. А наказание за это, - он помедлил, а затем подошел к краю той самой плиты, которую расколол меч Рона, прищурился, рассматривая ее, и почти равнодушно добавил.
– Смерть.
Гарри скорее почувствовал, чем увидел, как вздрогнула Гермиона. На спине у него мерзкими липкими каплями начал выступать холодный пот. Гарри, не отрываясь, глядел на Драко Малфоя, и испытывал ненормальное удовольствие, наблюдая за тем, как бахвальство сменяется на лице слизеринца смертельным ужасом. Малфой выглядел сейчас так, словно маленькая ядовитая змейка, бившаяся под давящим ее каблуком.
– Но... мы же ничего не сделали, сэр, правитель!
– почти взвизгнул он.
– Закон существует для всех, - пожал плечами Глориан. На Гарри он не смотрел.
– Государь, - тихо, но настойчиво возразила Валери Эвергрин.
– Я согласна с тем, что незнание или непонимание закона не освобождает от его выполнения, но вы же знаете, что они здесь - пришельцы, чужие. И они - еще дети! И вы же разрешили приходить сюда - мне!
– Дорогая, - незнакомым сухим голосом уронил Глор.
– То, что они здесь посторонние, не меняет дела, и они ничем не связаны с этим местом, в отличие от тебя... Ты же почти моя жена. А с тем, что они - дети, я не согласен. Здесь взрослеют куда раньше, и они теперь принадлежат нашему миру, а не своему.
Пот уже тек по спине Гарри почти струйкой.
– Наш мир и ваш мир... Глориан, милый, мы, кажется, договорились, что не будем делить его, - Валери выглядела как никогда раздраженной. Напряжение последних дней, видимо, доконало ее, и сейчас Гарри вдруг понял, как была права Джинни. Валери сдерживалась, чтобы не наговорить лишнего, а в присутствии Глориана и его отца - даже не думать о том, в чем она, наверное, боялась признаться даже себе. Ее синие глаза в полутьме казались почти черными.
– Что ты хочешь сказать, моя дорогая невеста?
– Эльф теперь говорил уже не на своем языке, на котором они общались с самого его возвращения на Инисаваль.
– Почему мне кажется, что ты хочешь поссориться со мной? Тебе уже давит на плечи твой венок?
– Я не отдам вам детей, - четко выговаривала каждое слово Валери.
– Ты думаешь, что я хочу, что я способен убить Гарри?
– Я уже не знаю, на
– Придется - что?
– певуче прозвучал в холодном влажном сумраке голос правителя Глендэйла.
Валери промолчала. Малфой умоляюще посмотрел на нее. Гарри не мог видеть ни Рона, ни Сью, ни Гермиону, ни Джинни - все они стояли у него за спиной - но их мысли содрогались внутри его черепа, точно птицы, рвущиеся прочь от прутьев клетки. Сам того не желая, Гарри слышал их - настолько были напряжены и их, и его чувства.
На вопрос Куно не ответил никто. Тогда правитель задал другой.
– Мне все же хотелось бы знать, как именно вы оказались здесь. Наш древний камень не мог сдвинуть никто, кроме...
– Кроме кого, сэр?
– замирающим голосом спросила Гермиона.
– Нет, ничего... Просто странно, - Куно внимательно разглядывал лица детей.
– Странно, потому что этого бы никто из людей сделать не смог, кроме...
– Да кого же кроме-то?
– не выдержал Рон.
Куно Глендэйл замолчал. Потом его фиолетовые зрачки пропутешествовали к куче оружия, наваленной на каменной плите.
– Я сейчас должен принять решение, - сказал он медленно.
– Закон недвусмысленно гласит: смерть тому, кто нарушит покой древнего святилища и гробницы в нем...
Какой еще гробницы?
– Но я решил изменить закон, из-за того, что за вас просит жена сына моего, - патриарх Эльфов медленно перевел глаза с Гарри на Драко и обратно.
– Я оставлю вас в живых. Но через три дня вас здесь быть не должно.
Стало так тихо, что Гарри услышал, как где-то в подземелье с потолка размеренно капает вода.
– Что значит - не должно?
– прошептала Валери.
– После свадьбы моего сына и леди Валери Эвергрин все остальные пришельцы должны будут покинуть Инисаваль. Пришельцы должны уйти. Все, - мягко сказал Куно и отвернулся, чтобы выйти прочь.
– От них пахнет бедой. И Злом. Особенно вот от них, - он, не глядя, махнул рукой на Малфоя и Гарри. Глориан обомлел.
– Отец, но... Гарри...
– Спроси его сам, сын мой, почему он не сказал тебе, что умеет говорить со змеями.
Снег падал уже не большими мокрыми хлопьями, а сеялся крошечными снежинками, оседавшими на полах гарриной изодранной черной мантии. Ход был узким и грязным. Когда Глориан вывел их прямо к мертво-черному зимнему озеру с покачивающимися на его поверхности эльфийскими ладьями, Рон и Гермиона сразу подошли к морозной воде, чтобы умыться. Гарри разглядывал Валери и его пробирал холод: ее профиль казался вырезанным из мрамора. Глориан же не смотрел на нее, он не смотрел и на Гарри: просто отошел в сторону и сел на камень, видимо, ждал реакции. Но ее не последовало. Гермиона и Рон молча отмывали грязь с рук и ног в воде, Джинни села на заметаемый снегом песок и закрыла лицо худыми руками, а Сьюзен молча опустилась рядом с ней, взметнув полами мантии тучу снежинок. Ее пальцы машинально перекатывали комочек снега. Драко Малфой моментально исчез, наверное, тупо подумал Гарри, отправился жаловаться профессору Снейпу на ужасную несправедливость Эльфов и проклинать Поттера, Уизли и весь Гриффиндор.