Гарри Поттер и Лес Теней. Альтернативное окончание.
Шрифт:
– Он живет вместе со слизеринцами на западном конце левого мизинца, - хмыкнула Валери.
– Там есть большое подземелье, в котором их и поселили.
– А... хуффльпуффцы?
– Гарри старался не краснеть.
– Хуффльпуффцы живут в домиках в восточной части среднего пальца, довольно близко от вас. Ребята из Рэйвенкло - в каменных пещерах к югу отсюда, почти у центра правой ладони. Хотите сходить к ним в гости?
– Ага!
– вырвалось у Гарри и Парвати Патил. Парвати подождала, пока стихнет хихиканье, и степенно заметила.
– Хочу проведать сестру. Нам вообще можно свободно передвигаться по этим местам?
– Можно, конечно, но только в пределах острова. Все Эльфы будут наблюдать за вами, поэтому не удивляйтесь, если они будут молча на вас смотреть или идти по вашим следам. Никто из них вас не побеспокоит, - Валери встала и расправила на себе платье.
– А где живете вы?
– спросил Гарри. Он скучал по ней, по их урокам и их беседам. На Инисавале Валери Эвергрин стала отчаянно далекой.
– Через три дня состоится наша помолвка, а пока мы с Глорианом живем в доме его отца. Он расположен почти в самой середине острова. Если вам что-то понадобится, спросите дорогу у любого Эльфа, вас проведут, - ее плащ сверкнул серебром в темном проеме дверей, и Валери исчезла.
– Она стала похожа на них, - с дрожью в голосе произнесла Джинни, закутываясь поплотнее в теплую мантию Флер.
– Такая же бесплотная и неестественно спокойная. Мне страшно, что теперь с нами будет? Гермиона, что это за Верховный Совет Магов?
– Джинни, надо было лучше учить Историю Магии, - буркнула Гермиона. Видок у нее был подозрительно безрадостный.
– Но, если честно, я не знаю, чем нам сможет помочь этот Верховный Совет Магов. Сейчас там царит полнейший разброд. Многие волшебники саксонского происхождения убиты в битве при Гастингсе, норманнские маги лезут в Совет, вытесняя остальных, все дерутся друг с другом за власть. В таких условиях вряд ли мы дождемся от них помощи.
Гриффиндорцы угрюмо замолчали. Их будущее, вернее, бывшее настоящее, с его дементорами, Вольдемортом и Упивающимися Смертью представлялось теперь почти недостижимым раем.
Жизнь на Инисавале потекла принося то открытия, то приступы отчаяния. Гарри с интересом изучал жизнь Эльфов. Одинаковые и казавшиеся иногда совершенно безликими существа, они точно никогда не испытывали никаких чувств. Всегда неизменно добры и вежливы, Эльфы, тем не менее, не выпускали ребят из виду, и от этого Гарри казалось, что на него надели короткий поводок. Привыкнув к относительно свободной жизни и в Хогвартсе, где Дамблдор ничем старался его не ограничивать, и в Доме на Болотах, где Валери верила, что он, уже взрослый человек, не совершит никаких глупостей, Гарри немного тяготился постоянным присутствием кого-то из Древнего народа за спиной. От этого удовольствие постижения совершенно нового для него мира изредка смазывалось. Они с Роном и Гермионой часто отправлялись в долгие прогулки по острову, закутавшись в пушистые теплые одеяния Эльфов, легкие, точно сплетенные из паутины и лунного света. Алар, отвечающий за гриффиндорский дом, принес всем высокие мягкие эльфийские сапоги, в которых было удобно ходить хоть круглые сутки. За три первых дня Гарри, Рон и Гермиона в сопровождении Добби излазили все скалы на локтях острова, изучили все пещерки и овраги, плоские равнины, покрытые мерзлой желтой травой и древними дольменами, возле которых мягко пульсировала магическая энергия. Добби показывал Гарри и его друзьям разные укромные уголки и остатки древних храмов и всякий раз благоговейно затихал, бочком пробираясь под сень хрупких портиков или приближаясь к очередному гигантскому дольмену. Иногда все четверо приходили на край левого мизинца и, приложив ладони к глазам, рассматривали стада пасущихся на другом берегу белоснежных единорогов. А иногда Гарри садился на колени возле больших старинных камней и, закрыв глаза, слушал, как у него внутри, точно бурное море, шумит магия, принося ему мысли находящихся рядом Рона и Гермионы. Рон хохотал, когда Гарри ухитрялся попасть в точку, Гермиона чувствовала себя немного неуютно, но тоже смущенно хихикала, когда Гарри очередной раз объявлял ей, что не следует так часто думать об оставленных в Северной скале гриффиндорцах, которые находились на ее попечении. Открывая глаза, Гарри всякий раз видел вдалеке спокойное лицо одного из Эльфов. Древний поворачивался и уходил, оставляя неприятный осадок в душе у Гарри. Единственным человеком, относящимся к ним с трогательной открытостью и добротой была Мэри Аржантейль. Гарри уже знал, что ее брак с Аларом, пожалуй, самым красивым из всех Древних Эльфов, не считая Глориана, конечно, был спланирован главой рода. Долгие годы ожидая, что вернется его сын и продолжит династию Глендэйлов, Куно, в конце концов, решил что раз Глориан не вернулся, то вместо него в брак с женщиной вступит другой эльф. Среди беглецов из Хогвартса прошел слух, что для многих Древних связи с женщинами вовсе не были чем-то необычным, но детей у них еще никогда не рождалось, поэтому все с таким нетерпением ждали, когда же родится ребенок Мэри.
Гуляли по острову не только они втроем с Добби в качестве проводника. Всем ребятам было интересно изучить этот странный мир, поэтому в своих прогулках Гарри видел и пялящихся на очередного эльфийского большеглазого красавца Парвати и Лаванду, Гвинетт и Стеллу; Дина Томаса, угольком рисующего на больших листах пергамента местные лунные пейзажи на склонах ладоней, покрытые обломками белых колонн; Теда Тойли, обожающе рассматривающего группу единорогов, грациозно изгибающих шеи; Терри Бута, увлеченно совершенствующего эльфийский в обществе трех мрачноватых Древних; Клару Ярнли, которая выводила погулять на шлейке Северину почему-то всегда в опасной близости к священному эльфийскому кромлеху. Клару сокровища не интересовали, нераскрытые тайны древнего кромлеха волновали ее гораздо больше.
– Ну, Гарри!
– ныла Клара очередной раз, когда Гарри и Гермиона, пыхтя, стаскивали ее с камня, куда она полезла, по ее страстным заверениям, за отвязавшейся Севериной.
– Ну, Гермиона! Я же еще ничего не сделала!
– Хорошо, что мы поймали тебя. Пока ты ничего сделать не успела, - сурово отчитывала ее Гермиона, пока Гарри сдерживал Северину, рвущуюся с поводка и старательно просовывавшую нос ему в карманы пушистого одеяния.
– Клара, я уже устала тебе говорить, насколько ты безответственна!
– Тогда не говори больше, - посоветовала гриффиндорская герцогиня, выпутываясь из цепких объятий Гермионы.
– Ты ставишь нас в неловкое положение перед Эльфами, - решил внести свою лепту Гарри, хотя прекрасно знал, что его суровые интонации, так же как и назойливо воспитывающий тон Гермионы, не возымеют никакого успеха.
– Да плевать им на эту штуковину, - отмахнулась Клара, указывая на темные камни кромлеха, закрывающие вход в подземелье.
– Они и сами ее боятся!
– Свои измышления оставь при себе, - ворчала Гермиона, за ухо провожая леди Ярнли к Северной скале.
– Иначе нам всем не поздоровится.
Гарри, хмыкая, шел за ними следом, волоча за собой упирающуюся Северину и тут неожиданно наткнулся на Сьюзен.
– Гарри!
– Ох, Сью! Привет! Извини, извини...
– Гарри постарался спрятать Северину за спину, но белка высунула нос из-за его левой брючины и с любопытством принялась обнюхивать плащ Сьюзен.
– Да ничего, Гарри, - смутилась Сью. Она держала букет из колючих веток ежевики и оранжевых гроздьев рябины. Гарри еще раз глупо улыбнулся ей и начал вытаскивать из руки колючки.
– О нет! Я тебя поранила?!
Она отбросила букет, достала палочку и принялась залечивать порезы. Гарри умоляюще посмотрел на Гермиону и Клару, но они удалялись все дальше и не могли избавить его от неловкой ситуации. Они стояли почти рядом с маленькими, похожими на грибы, домиками, в которых жили хуффльпуффцы, и их со Сью могли заметить в любой момент: вокруг бродила масса народу, от учеников Хуффльпуффа до Эльфов, всегда находившихся рядом. Клара обернулась и, хитро прищурившись, помахала Гарри напоследок.
– К-как вы устроились?
– заикаясь, поинтересовался Гарри.
– Как там Джастин поживает?
– он не смог не съязвить в этот момент.
– Все замечательно, - так же смутившись, ответила Сью, стараясь не поднимать глаза. Ее палочка закончила свою работу, и девушка осторожными движениями начала поглаживать ладонь Гарри, чтобы убедиться, что царапин не осталось. Этот жест Сьюзен заставил Гарри шумно втянуть воздух и напрячься, чтобы не выдать своего волнения.
– Очень удобно, тепло... Жаль только, не дома...
– Не дома, - эхом откликнулся Гарри. Память подбросило ему воспоминание: они со Сью сидят на подоконнике, болтая ногами, а на кровати небрежно развалился Джим, изящно посасывая сигаретку с марихуаной.
– О черт! Как я мог забыть! Джим!