Гарри Поттер и принц-полукровка (перевод Snitch)
Шрифт:
— Это пароль, чтобы пройти мимо горгульи перед его кабинетом, — чуть слышно пояснил Гарри. — Ха! Вот ведь досада для Снейпа… Я не смогу выполнить его взыскание!
До конца перерыва он, Рон и Гермиона гадали, чему же Дамблдор будет обучать Гарри. Рон считал, что, скорее всего, это будут какие-то сильнодействующие проклятия и порчи, каких не знают даже пожиратели смерти. Гермиона заметила, что такие приемы незаконны, и предположила, что Дамблдор вероятнее будет обучать Гарри углубленной защитной магии. После перерыва она отправилась на нумерологию, а Гарри с Роном вернулись в гостиную, где нехотя занялись выполнением задания Снейпа. Оно оказалось настолько сложным,
Войдя в коридор, они обнаружили, что к занятиям уровня ТРИТОН допущена всего дюжина учеников. Крэббу и Гойлу, видимо, не удалось получить необходимую оценку по СОВ, но четверо слизеринцев, в их числе Малфой, все-таки прорвались. Кроме того, было четверо когтевранцев и один хаффльпаффец — Эрни Макмиллан, который нравился Гарри, несмотря на несколько напыщенные манеры.
— Гарри, — театрально приветствовал его Эрни, протягивая руку, когда тот приблизился к нему, — хотел поговорить с тобой еще утром, на защите от темных сил. Неплохой урок получился, по-моему, хотя, конечно, для нас, ветеранов ДА, отражающие чары — такое старье… А вы как поживаете, Рон… Гермиона?
Не успели они вымолвить «хорошо», как дверь подземелья распахнулась, и оттуда показался живот Снобгорна, выплывший впереди обладателя. Когда они один за другим вошли в комнату, стали видны и его моржовые усы, нависшие над широко улыбающимся ртом. Особенно радостно профессор приветствовал Гарри и Забини.
Как ни странно, подземелье уже было наполнено парами и диковинными запахами. Гарри, Рон и Гермиона на ходу с любопытством вдыхали ароматы, исходящие из больших кипящих котлов. Все четверо слизеринцев сели за один стол, так же, как и четверо когтевранцев. Гарри, Рону и Гермионе ничего не оставалось, кроме как занять стол вместе с Эрни. Они выбрали тот, что стоял всех ближе к котлу золотистого цвета, испускавшему один из самых соблазнительных запахов, какие только приходилось вдыхать Гарри. Этот запах каким-то образом одновременно напомнил ему пирог с патокой, благоухание дерева, исходившее от рукоятки метлы, и еще какой-то цветочный аромат, который ему, по всей вероятности, случалось вдыхать в Норе. Он заметил, что дышит неторопливо и глубоко, и пары от этого зелья, казалось, наполняли все его нутро, словно напиток. Необычайно приятная истома все больше охватывала его, он через стол улыбнулся Рону, и тот тоже ответил томной улыбкой.
— Так-так-так, так-так-так! — заговорил Снобгорн, чья массивная фигура занятно искажалась в смеси многочисленных паров. — А теперь, пожалуйста, все весы на стол, а также наборы для зельеварения, и еще не забудьте ваши учебники по «Углубленному зельеварению»…
— Сэр? — обратился к нему Гарри, поднимая руку.
— Да, Гарри, мой мальчик?
— У меня нет ни учебника, ни весов — вообще ничего… и у Рона тоже… мы не знали, что сможем заниматься у вас на ТРИТОН…
— Ах, да, профессор Макгонагалл мне говорила… Ничего страшного, дорогой мой мальчик, совершенно ничего. Сегодня вы можете воспользоваться запасами из моего шкафа, я одолжу вам весы, да и парочка учебников найдется — сойдет на первое время, а потом закажите в «Росчерке и Клякксе»…
Снобгорн шагнул к шкафу в углу, и, порывшись немного, возник из его недр с двумя основательно потрепанными экземплярами учебников «Углубленного зельеварения»
— Итак, — начал Снобгорн, возвращаясь на преподавательское место перед классом и раздувая свою и без того выпяченную грудь так, что пуговицы его жилета грозили вот-вот отскочить, — я приготовил несколько зелий для того, чтобы вы взглянули на них — просто из любопытства, знаете ли. Они из тех, которые вы должны научиться варить по завершении курса ТРИТОН. Вам наверняка приходилось слышать о них, пусть вы даже и не умеете пока их готовить. Кто может сказать мне, что у нас вот здесь?
Он указал на котел, ближайший к столу слизеринцев. Гарри слегка приподнялся со своего места и увидел внутри что-то вроде простой выкипающей воды.
Наметанная рука Гермионы выстрелила в воздух, опередив всех. Снобгорн указал на нее.
— Это сыворотка правды — зелье без цвета и запаха, заставляющее того, кто его пьет, говорить правду, — пояснила Гермиона.
— Отлично, отлично! — радостно отозвался Снобгорн. — А теперь, — продолжал он, указывая на котел, стоявший ближе всех к столу когтевранцев, — вот это зелье очень широко известно… Да и в недавних листовках Министерства о нем упоминается… Кто сможет?…
Рука Гермионы вновь поднялась первой.
— Это оборотное зелье, сэр, — отчеканила она.
Гарри тоже узнал медленно пузырящееся, похожее на тягучую грязь, вещество во втором котле, но не стал сбивать своим ответом авторитет Гермионы: в конце концов, ведь это ей удалось приготовить такое зелье еще на втором году их обучения.
— Превосходно, превосходно! Ну а вот это… да, голубушка? — произнес Снобгорн, слегка смущенный тем, что рука Гермионы снова взметнулась в воздух.
— Это Амортенция!
— Совершенно верно. Глупо, наверное, спрашивать, — продолжал Снобгорн, которого познания Гермионы, судя по всему, впечатляли все больше, — но, вам, полагаю, известно и его действие?
— Это самое сильнодействующее в мире приворотное зелье! — откликнулась Гермиона.
— Абсолютно точно! Вы узнали его, я полагаю, по четко различимому перламутровому отливу?
— И по пару, поднимающемуся характерными завитушками, — увлеченно дополнила Гермиона, — и еще оно должно пахнуть для каждого по-разному — смотря кого что привлекает, а я чувствую запах свежескошенной травы, и свежего пергамента, и…
Она слегка покраснела и не договорила.
— Можно полюбопытствовать, как вас зовут, голубушка? — спросил Снобгорн, не обращая внимания на смущенность Гермионы.
— Гермиона Грейнджер, сэр.
— Грейнджер? Грейнджер… А вы случайно не доводитесь родственницей Гектору Дагуорту-Грейнджеру, основателю Самого Выдающегося Общества Зельесоставителей?
— Нет, сэр, не думаю. Видите ли, я магглорожденная.
Гарри заметил, как Малфой склонился к Нотту, что-то ему нашептывая. Оба презрительно хихикнули, но Снобгорн не выказал ни малейшего разочарования: напротив, он широко улыбнулся, переводя взгляд то на Гермиону, то на Гарри, сидевшего рядом.
— Ах, вот оно что! «Одна из моих лучших подруг магглорожденная, и она лучшая на нашем курсе!». Думаю, это и есть та самая подруга, о которой ты говорил, Гарри?
— Да, сэр, — подтвердил Гарри.
— Так-так-так, получите заслуженные очки в пользу Гриффиндора, мисс Грейнджер, — дружелюбно заключил Снобгорн.
У Малфоя был почти такой же вид, как тогда, когда Гермионы ударила его по лицу. Она обернулась к Гарри с сияющим лицом и прошептала:
— Ты и вправду сказал ему, что я лучшая на курсе? Ух ты, Гарри!