Гарри Поттер. Полная коллекция
Шрифт:
Невилл не летал ни разу – бабушка и близко не подпускала его к метле. Может, оно и правильно, думал Гарри: Невилл и по земле шагу не мог ступить без происшествия.
Гермиона Грейнджер волновалась не меньше Невилла: летать не научишься по книгам, хотя она, конечно, пробовала. В четверг за завтраком она едва не довела всех до обморока, пересказывая летные советы, почерпнутые из библиотечной книги «Квидиш сквозь века». Невилл внимал каждому слову, отчаянно надеясь, что это поможет ему удержаться на метле, но остальные вздохнули с облегчением, едва лекцию
После записки от Огрида письма Гарри больше не приходили, что Малфой, разумеется, быстро приметил. Ему-то филин ежедневно таскал из дома коробки со сластями, и Драко демонстративно вскрывал их за слизеринским столом.
Сипуха принесла Невиллу посылку от бабушки. Тот радостно вскрыл пакет и достал стеклянный шар, похожий на игральный и наполненный каким-то белым дымом.
– Это Вспомнивсёль! – объяснил Невилл. – Бабушка знает, что я вечно все забываю, а эта штука напоминает, если что забыл. Смотрите: надо его сжать покрепче, и, если он покраснеет… Ой! – Лицо у него вытянулось, потому что Вспомнивсёль побагровел. – Значит, что-то забыл…
Пока Невилл вспоминал, что же он забыл, Драко Малфой, проходя мимо, выхватил Вспомнивсёль у него из рук.
Гарри и Рон вскочили. Втайне они давно искали повод проучить Малфоя. К несчастью, профессор Макгонаголл с ее удивительным нюхом на потасовки в мгновение ока оказалась рядом:
– В чем дело?
– Малфой отобрал мой Вспомнивсёль, профессор.
Малфой злобно швырнул Вспомнивсёль на стол.
– Посмотреть хотел, – бросил он и слинял вместе с Краббе и Гойлом.
В половине четвертого Гарри, Рон и остальные гриффиндорцы торопливо сбежали с крыльца на первое в жизни летное занятие. День стоял ясный и ветреный, и трава зыбилась под ногами, когда они по склону спускались к ровной лужайке на краю угодий, за которой мрачно качались деревья Запретного леса.
Слизеринцы уже собрались. На земле аккуратно лежали двадцать метел. Гарри однажды слышал, как Фред и Джордж Уизли жаловались, что некоторые школьные метлы трясутся, если залетишь слишком высоко, а кое-какие вечно забирают влево.
Пришла учительница, мадам Самогони – невысокая и седая, с желтыми ястребиными глазами.
– Ну и чего мы ждем? – рявкнула она. – Встали рядом с метлами. Живо!
Гарри посмотрел на доставшуюся ему метлу – видавшую виды, с растрепанным помелом.
– Вытяните правую руку над метлой, – велела мадам Самогони всему строю, – и скажите: «К руке!»
– К РУКЕ! – закричал нестройный хор.
Метла Гарри тотчас вскочила ему в руку, но так получилось далеко не у всех. Метла Гермионы Грейнджер откатилась, а у Невилла не шевельнулась вовсе. Наверное, метлы, как лошади, чувствуют, когда их боишься, подумал Гарри: голос Невилла дрогнул, и было ясно, что ему вообще неохота отрываться от земли.
Мадам Самогони показала, как садиться, чтобы не соскальзывать, и принялась расхаживать между учениками, поправляя положение рук. Гарри с Роном порадовались, когда она объяснила Малфою, что тот всю жизнь сидел на метле неправильно.
– По свистку с силой оттолкнитесь от земли, – продолжала мадам Самогони, – и держите метлу ровно. Поднимитесь на несколько футов, затем спускайтесь, слегка наклонившись вперед. Итак, по свистку: раз… два…
Невилл, совсем издергавшись и опасаясь, что у него не получится взлететь, с силой оттолкнулся, не успела мадам Самогони поднести свисток к губам.
– Мальчик, вернись! – закричала она, но Невилл выстрелил вверх как пробка из бутылки: двенадцать футов… двадцать… Гарри увидел, как побелевший Невилл в ужасе глянул вниз, ахнул, соскользнул с метлы и…
ШМЯК! Ужасный хруст – и Невилл распластался на траве ничком. А метла его поднималась все выше, затем легла на курс и лениво поплыла к Запретному лесу, где и скрылась из виду.
Мадам Самогони, побелев не меньше Невилла, склонилась над мальчиком.
– Запястье сломано, – услышал Гарри. – Давай, мальчик, – ничего страшного, подымайся. – Она повернулась к остальным: – Я отведу его в лазарет, а вам – не сходить с места и метлы пальцем не трогать, ясно? Иначе вылетите из «Хогварца», не успев и «квидиш» вымолвить. Ну, пойдем, милый.
Заплаканный Невилл, бережно держа руку на весу, похромал рядом с мадам Самогони, а та осторожно поддерживала его за плечи.
Едва они отошли, Малфой расхохотался:
– Видели рожу этого мешка с картошкой?
Остальные слизеринцы тоже засмеялись.
– Заткнись, Малфой! – рявкнула Парвати Патил.
– Лонгботтома защищаем? – презрительно удивилась Панси Паркинсон, слизеринка с жестким лицом. – Что, Парвати, запала на жирного плаксу?
– Смотрите! – крикнул Малфой, отбежал и что-то подхватил с земли. – Дурацкая эта штука, Лонгботтому бабка прислала.
Малфой поднял Вспомнивсёль, и тот засверкал на солнце.
– Дай сюда, Малфой, – негромко проговорил Гарри.
Все смолкли и с любопытством ждали, что будет дальше.
Малфой мерзко ухмыльнулся:
– Оставлю его где-нибудь, чтоб Лонгботтом сразу увидел… К примеру, скажем… на дереве?
– Дай сюда! – заорал Гарри, но Малфой вскочил на метлу и взлетел. Он не врал – летать он умел неплохо. Зависнув у верхних ветвей дуба, он крикнул:
– А ну-ка отними, Поттер!
Гарри схватил метлу.
– Нет! – закричала Гермиона. – Мадам Самогони велела не сходить с места! Из-за тебя всем достанется!
Но Гарри не слушал. Кровь громко стучала в ушах. Он оседлал метлу, с силой оттолкнулся от земли – и тут же взмыл, выше и выше; ветер трепал ему волосы, полы одежды хлопали сзади – и волна жгучего наслаждения окатила его. Наконец-то нашлось то, что он умеет без всякого обучения. Летать было просто – и прекрасно! Гарри слегка потянул метлу на себя, поднялся еще выше. Снизу неслись визги и вопли девочек, восторженное гиканье Рона.