Гавань измены
Шрифт:
Вот так незамысловато одетый капитан Обри возглавлял колонну, по правую сторону от него — Моуэт, мичман слева, а старшина шлюпки сразу позади; потом шли сюрпризовцы с офицерами, баковые спереди, затем марсовые, грот-марсовые и ютовые, а в конце — обоз. Они покинули Суэц довольно бодро, в сопровождении множества суетящихся трусливых дворняжек и мальчишек, и даже те моряки, которые вначале сбились с ритма, пытались шагать в ногу до тех пор, пока не углубились в пустыню.
Но теперь предстоял долгий и тяжелый переход: песок был настолько мягким, что не имея верблюжьих ног, можно было провалиться по щиколотку; более того, все достаточно долго находилась в море, чтобы отвыкнуть
— Вижу, некоторые верблюды не несут ничего, кроме пьяных матросов и парочки палаток, — сказал Мартин. — Армейские офицеры в основном ездят верхом, даже в пехотных полках.
— Так и во флоте иногда делается, — ответил Стивен, — и это в высшей степени забавное зрелище. Но тут банальная, и я думаю, более сильная мотивация: когда предстоит что-то исключительно трудное и неприятное, как, например, прогулка под открытым небом по жаркой пустыне, то все должны быть на равных, один за всех и все за одного. Я считаю это глупым, противоречивым, показушным, бесполезным и нелогичным. Я всегда доказывал капитану Обри: никто не ждет, что он станет очищать палубы от грязи и делать многие другие отвратительные вещи. Значит, это всего лишь ерунда, гордыня, явный уродливый грех, добровольная ходьба, задрав нос, по дикой местности типа этой.
— И всё же — простите, Мэтьюрин, — вы поступаете так же, имея под боком стадо собственных верблюдов.
— Это всё только моральная трусость. Моя отвага увеличится, когда опухнут колени и ноги покроются волдырями, а пока я молча вскарабкаюсь на своего верблюда.
— Мы с вами ехали верхом по пути в Суэц.
— Это все потому, что они шли ночами, а мы проводили дни, занимаясь ботаникой. Нас просто не заметили.
— Как же мы ботанизировали! Думаете, доберемся завтра до Бир-Хафсы?
— Какой Бир-Хафсы?
— Места привала, где было много васильков для верблюдов и мы нашли любопытный молочай среди дюн.
— И колючих ящериц, гребенчатого пустынного жаворонка и необычную каменку. Да, я очень на это надеюсь.
В какой-то момент это показалось едва ли возможным. Отряд двигался очень медленно: те, кто провели всю ночь в песнях и плясках, остались без сил, стоило солнцу немного подняться, а жара стала невыносимой, но был еще один фактор, который они не учли, когда шли в Суэц ночами — днем пустыня выглядела совершенно ровной во всех направлениях, не предоставляя укрытия тем, кто хотел бы облегчиться, а поскольку несколько «сюрпризовцев», наряду с капитаном, были настолько же робки и сдержаны в поведении, насколько вольны в речах, то это привело к большой потере времени, когда они бегом неслись на приличное расстояние, дабы сохранить достоинство.
И таких случаев было столько, что отряд за первый день продвинулся на плачевную часть пути, добравшись лишь до местечка под названием Шувак, каменистой возвышенности, поросшей тамарисками и мимозой. Находилось это место менее чем в шестнадцати милях от Суэца. Но если бы они продвинулись дальше, то Стивен не показал бы Джеку первую найденную им египетскую кобру, великолепный образец длиною в пять футов и девять дюймов — змея ползла по небольшому разрушенному караван-сараю с поднятой головой и раздутым капюшоном. Впечатляющее зрелище. И ни он, ни Мартин не смогли бы взять верблюда и добраться до берега Малого Горького озера, где в последних лучах солнца они увидели пестрого зимородка и вихляя.
К следующему дню моряки восстановили силы. Теперь они шли по плотному песку со слабой растительностью и развили приличную скорость.
— Думаю, лучше разбить лагерь у колодца, — сказал Джек. — Дополнительный час марша для нас ничего не решит, а так мы сможем поужинать с комфортом.
— Не будешь возражать, если мы с Мартином поедем впереди на верблюде? — спросил Стивен.
— Никогда в жизни, — ответил Джек, — наоборот, был бы премного обязан, если вы очистите местность от пресмыкающихся попротивнее.
Верблюд — сравнительно добродушное животное с размашистым и быстрым аллюром, обогнал колонну даже с двойной нагрузкой и с получасовым запасом времени до заката высадил их в васильках возле пальм. Они разглядели двух очень любопытных каменок с черно-белыми головами, а поднимаясь на дюну к востоку от места лагеря, чтобы увидеть что-нибудь еще, Мартин произнес:
— Смотрите. Весьма живописно.
Он указал на запад, где на чёрной дюне, ярко выделяющейся на фоне ярко-оранжевого неба, Стивен увидел дромадера и его наездника. Прикрыв глаза от слепящего солнца, чуть ниже он заметил множество верблюдов – гораздо больше верблюдов, а вдобавок и лошадей. Он повернулся на юг, где двигалась, точнее разбрелась на целый фарлонг колонна, которую быстро догонял обоз, так как верблюды почувствовали запах пастбища из колючки.
— Думаю, нам надо срочно возвращаться, — сказал Стивен. — Джек давал распоряжения насчёт установки палаток, когда Стивен прервал его: — Сэр, приношу свои извинения, но меньше чем в миле к западу — целое скопище верблюдов. Пока я наблюдал за ними, всадники пересели на лошадей, что, вероятно, означает готовность бедуинов к атаке.
— Спасибо, доктор, — сказал Джек. — Мистер Холлар, трубите тревогу! — Затем, повысив голос: — Ютовых, ютовых туда! Живее, живее! — Ютовые поспешили занять свое место и сформировать четвертую сторону квадрата, состоящего из команд баковых, фор-марсовых и грот-марсовых. — Мистер Роуэн, — приказал Джек, — возьмите несколько человек и помогите погонщикам верблюдов укрыться в загоне вместе со всеми животными. Киллик, мою саблю и пистолеты.
Каре не хватало армейской аккуратности в построении, а когда Джек дал команду «примкнуть штыки»— не последовало синхронного проблеска, взмаха и щелчка, но острые сабли и мушкеты были на месте, а у людей достаточно навыков, чтобы их применить. Каре оказалось маленьким, но внушительным, и, стоя в его центре, Джек возблагодарил Господа за то, что не попытался увеличить скорость марша, погрузив оружие на вьючных животных.
Медленно движущийся обоз не столь радовал, однако его собственный рундук находился на одном из первых верблюдов, и Киллик уже возвращался. Но хотя Роуэн и его люди уже завели большую часть верблюдов в загон, им все еще приходилось подгонять отставших, и как только Джек собрался их окликнуть, то заметил всадников на вершине бархана, о котором говорил Стивен.
— Роуэн, Хани! Быстро сюда! – крикнул Джек.
И они побежали, длинные тени стелились по песку. Появилось еще больше всадников, и с дружным воплем они помчались вниз со склона на Роуэна и Хани, легко догнав их и отрезав путь, но проскакав всего в нескольких дюймах от них, всадники их не тронули, а только промчались мимо и поднялись галопом на противоположный склон, дернув за поводья так, что лошади моментально остановились. Здесь они застыли. Все были вооружены либо саблями, либо очень длинными ружьями.