Гавань Командора
Шрифт:
Внутри накурено и темно. Снаружи только и видно, что там мелькают какие-то фигуры, размахивают руками, стараясь достать один другого. Даже непонятно, как в толчее и полутьме они вообще разбирают, где кто. Или главное – ударить, а там разберемся?
– Прекратить! – рявкает от входа британец. Голос у него, как у истинного моряка, способен перекричать любую бурю.
Внутрь он предусмотрительно старается не заходить. Хоть нападение на офицера грозит петлей, но в горячке могут элементарно не
Его никто не слушает. С грохотом опрокидывается что-то тяжелое, кто-то орет матом на смеси нескольких языков, кто-то стонет, и стоны глушатся надсадным ревом.
Такие драки редко обходятся без увечий. Бывает и хуже: труп, а то и два. Наверняка не так уж мало матросов закончило последнее плавание в кабаке с переломанной шеей или с ножом в брюхе.
– Прекратить! – повторно орет чужой капитан.
Валера набрал побольше воздуха, решительно выдохнул и бочком проскользнул внутрь мимо своего британского коллеги.
После улицы разобрать что-либо сложно. Главное – дерутся. Крепко, с яростью, стараясь вышибить из противника дух.
Вновь снаружи орет англичанин, да только никакое слово не в состоянии дойти до сознания озверевших моряков.
Зато грохот выстрела заставляет всех поневоле замереть.
Над стволом клубится кисловатый противный дым. Второй пистолет зажат в руке и поднят на уровне плеча. Из такого положения легко одним движением направить ствол на кого угодно.
– Кто дернется – стреляю!
Один пистолет – один выстрел. Есть еще одна пара, да разве успеешь ее выхватить в давке! И от шпаги никакого толка.
Только быть единственным, кому достанется пуля, не хочется никому. Если пристрелят соседа, еще можно отомстить, пока глаза застит кровавым туманом. А жертвовать непонятно за что…
Матросы дышат со свистом, тяжело захватывают разинутыми ртами воздух, и с каждым мгновением ярость уходит прочь.
Теперь британец тоже заходит внутрь, оглядывается и брезгливо бросает:
– Все вон!
На улице гораздо легче отделить своих от чужих, да и кулачные забавы лучше идут в полумраке, чем при свете дня.
– Платить кто будет? – Здоровенный кабатчик смотрит на выходящих моряков и, кажется, готов вытрясти из них все деньги до последней полушки. Если понадобится – вместе с душой.
Только почему же раньше помалкивал?
– Сейчас заплатят, – по-русски бросил ему Валера. Он запоздало подумал, что сейчас к кабаку подбежит виденная в отдалении толпа, и тогда драка рискует вспыхнуть с новой силой. Еще бы знать, кому неслась подмога!
На практике все оказывается еще хуже. Вместо спешащих в битву моряков невесть откуда объявляется десяток стрельцов в характерных кафтанах. Разве что не в красных, как в фильмах, а в фиолетовых. Правда, без
Как видно, моряки увидели спешащий к кабаку патруль и решили, что теперь помощь не понадобится.
…Кабанов объявился ближе к вечеру. Пусть в период белых ночей это понятие несколько относительное. С ним был Флейшман.
– Выйдем поговорим, – Командор мотнул головой в сторону двора. Там, с внутренней стороны дома, был небольшой сад с парой вкопанных в землю лавок.
– Блин! Могли бы и в доме, – пробурчал Валерий.
– Дом ты снимаешь. Так? А местные поморы не курят. Как и остальное население России. Пока Петр не заставит. Соответственно, дымить в комнатах невежливо по отношению к хозяевам. – Сергей сразу принялся набивать трубку.
– Душа-человек, – хмыкнул присевший с другой стороны Флейшман, делая то же самое.
Дружно закурили, ибо какой разговор без втягивания в себя табачного дыма?
– Рассказывай, что узнал. – Командор был серьезен.
– Обычная драка, – сразу понял, о чем речь, Валера. – Британцы первыми задрались, вот нашим, ядрен батон, и пришлось помахать кулаками. Жертв нет, если не считать переломанные носы, выбитые зубы да поставленные фонари. Только стрельцы здорово приставали. И так быстро заявились, блин!
– Хочешь сказать – знали? – уточнил Командор.
– Откуда?
– Вот и я бы хотел это узнать. Конечно, драка могла быть случайной. А если нет? И стрельцы вовремя подоспели, и Апраксину доложили о случившемся едва ли не в тот же миг. Причем с указанием на буйных французов, не дающих покоя мирным английским морякам, которые уже не первый год посещают Архангельск. Так что не стоит исключать чей-то умысел. Нас тут мало. Обвинить нетрудно. Потом доказывай, что не верблюды.
– А что воевода? – после некоторой паузы, потраченной на осмысливание прозвучавших предположений, спросил Валера.
Критиковать или соглашаться он не стал.
– Пока оставил без последствий. Но все равно не нравится мне это. – Командор запыхтел трубкой.
– Надо, блин, взятку дать. Наверняка же берет.
– Берет. Но не только от нас, – вставил Флейшман.
– Пришлось заявить о привезенных на продажу штуцерах и даже продемонстрировать стрельбу. Оружие Петру необходимо. Посему воевода стал относиться к нам несколько добрее. Даже предложил выгрузить товары в казенный склад, обеспеченный охраной. Дабы случайно ничего не пропало. А корабли я договорился перегнать к верфи. Не стоит дразнить гусей. Еще попробуют напасть невзначай. Держать команду на борту все равно нельзя. – Кабанов, как всегда, действовал сразу. Перестраховаться же старался вдвойне.