Газета "Своими Именами" №26 от 28.06.2011
Шрифт:
«Ведь как ни скрывается на официальном уровне не имеющее рациональной мотивации баснословное денежное содержание прокурорских и судейских чиновников, выражающееся в сотнях тысяч рублей ежемесячно и являющееся безнравственной формой государственного подкупа с целью обеспечения их безгласной зависимости от исполнительной власти и крупного капитала, обществу в общих чертах умопомрачительные размеры этой бюджетной «черной дыры», поглощающей многомиллионные средства, по существу, не на борьбу с преступностью (и в первую очередь - с коррупцией), а на ликвидацию всяких, даже призрачных надежд граждан нашей страны на какие-либо гарантии торжества закона и справедливости».
Государственный подкуп - ежемесячная взятка за благонамеренность «правоохранителей»! За такие деньги «правоохранители» найдут экстремизм даже в колыбельной песне своей матери. Герой детектива
Куда ни кинь – везде коррупция.«Коррупция пронизывает все уровни власти, угрожает безопасности государства»,– заявил еще в 2006 году на «Правительственном часе» в Госдуме Генпрокур Чайка. Прошло пять лет, а воз и ныне там. Самое страшное то, что эта болезнь проникла глубоко в правоохранительную систему. В бытность свою президентом В. Путин говорил, что коррупция – это не только деньги: это лоббирование, и заказ, и желание сделать карьеру любыми средствами.
Вот заказ, пожалуй, после взяток – самый распространенный вид коррупции в правоохранительной системе. О «заказных делах», в основе которых, согласен, тоже лежат взятки в том или ином виде, пишут меньше, а они как раз чаще всего встречаются в судах и прокуратурах.
Фабрикуются абсолютно надуманные заказные «дела», в которых нет ни реального состава преступления, ни каких-либо фактов и улик. «Дела» передаются в суды, где «их чести» в мятых мантиях и с общим уровнем развития ниже среднего выносят обвинительные приговоры и калечат жизни патриотам. Народ стонет от этого вала сфабрикованных «дел». По факту на нары должны быть отправлены сами прокуроры и судьи, замаранные в индустрии заказных дел, но, увы, пока картина иная.
Чтобы придать видимость законности своему беспределу, «правоохранители» используют карманных «экспертов», которые с готовностью и бешеным рвением пишут свои «экспертизы». Эти «эксперты» дают подписку по ст.307 УК РФ об уголовной ответственности за дачу ложного экспертного заключения. Если внимательно ознакомиться с такими «экспертизами», то даже невооружённым глазом становится видно, что в них только ложь и клевета, призванные исполнить заказ. Но много ли таких «экспертов» отправились на зону за стряпанье заведомо ложных экспертных заключений? Вы можете назвать их фамилии? Нет! Власть тщательно оберегает этих негодяев от справедливой уголовной ответственности. Ещё бы! Такие продажные «эксперты» власти нужны, чтобы всегда иметь под рукой «экспертизу», при помощи которой можно осудить любого русского человека за любое его патриотическое высказывание.
Продажный прокурор, коррумпированный судья и эксперт-лжец – вот та «тройка», что творит русофобские репрессии по всей Руси-матушке! Как действует эта преступная спаянная тройка? Будучи одним из основных фигурантов в деле об «Оранжевой колбе», я это теперь знаю хорошо. Если о неправедных судьях и продажных прокурорах оппозиционные газеты пишут достаточно, то заказные эксперты часто оказываются «за кадром», хотя, как сказал Борис Миронов, «…большое зло всегда творят «маленькие люди». Продажные или тупоумные судьи практически переписывают в свои решения опусы экспертов. Кто, например, тогда знал о доценте ПГУ Т. Сидоровой, написавшей заказную экспертизу, будучи заинтересованным лицом? Никто. Выносятся решения, приговоры, определения, постановления, а преступник-эксперт (повторяю) остаётся «за кадром». Многие эксперты-лингвисты провинциальных ГУ, которые, кстати, и ищут этот самый «экстремизм» в книгах, статьях, давно уже сделали из своей побочной деятельности (основное место их работы – кафедры лингвистики, современного русского языка и пр.) своеобразную кормушку. Для того чтобы прокуратура и суд как можно чаще обращались к такого рода эксперту, он всегда выдает ту экспертизу, которая нужна судье, прокурору, следователю. Выбор эксперта судом в заказном деле должен быть точным. Попадание должно быть снайперским. Заказ был точен и категоричен: найти именно у Знаменского и именно в статье «Оранжевая колба» признаки разжигания национальной розни. А как её найдешь, эту рознь, если статья не имеет даже отдаленного отношения к национальному вопросу? Как потом выяснилось, областная прокуратура заказывала экспертизу статьи, но та начисто отвергала наличие какого-либо экстремизма в «Оранжевой колбе». Эта экспертиза была скрыта прокуратурой. Второго прокола нельзя было допустить, поэтому и судья, и помощник прокурора всячески сопротивлялись назначению судебной экспертизы (хотя без экспертизы такие процессы не обходятся). Но я настаивал, и тогда автор доноса прокурору области В.А. Гауптман, бывший электротехник, а к тому времени торговец финскими красками и руководитель еврейской
Я настоял на проведении судебной экспертизы, и по определению суда дело было направлено в ПГУ, а 12 декабря 2006 г. готовая экспертиза судом была получена, но её получение было скрыто от участников процесса и заинтересованных лиц до 15 января 2007 г. Я и мои доверенные лица каждый день звонили или заходили в суд узнать, пришла ли экспертиза, а нам говорили, чтобы мы не волновались: как только экспертиза придёт, нас сразу же известят. Ни одно из заинтересованных лиц не получило извещения. 19 декабря 2006 г. судья А.К. Лопатин «сам с собой» провёл заседание суда по ознакомлению с экспертизой (на которое по закону был обязан пригласить всех заинтересованных лиц и выслушать их замечания). А подписал протокол этого якобы заседания 14-м декабря.
15 января 2006 г. заинтересованные лица и присутствующие в зале граждане с удивлением услышали, что опять (в третий раз) зачитывается частная «справка об исследовании» Т. Сидоровой. Шум в зале стоял страшный. Но оказалось, что эта «справка» превращена уже в судебную экспертизу, с которой, понятно, и не захотел нас ранее ознакомить, как это полагается по закону, судья А.К. Лопатин, чтобы мы не смогли подготовиться к судебному заседанию.
Кстати, именно 19 декабря я был в суде (имеется документальное тому подтверждение) и заходил к судье в кабинет, где меня заверили, что экспертиза ещё не поступала в канцелярию суда. Судья А. Лопатин эту справку, а теперь экспертизу просто переписал в свое решение. Забегу вперёд и скажу: как выяснилось, «Дело» в ПГУ не поступало вообще, поэтому никто не мог поручить доценту Т. Сидоровой проведение экспертного исследования публикации, следует из официального письма ректора университета. Личная подпись исполнителя на экспертизе никем не заверена (нет фамилии, имени, отчества заверяющего). Кассационный суд, правда, отметил, что экспертиза не должна была поручаться Т. Сидоровой, как заинтересованному лицу (тогда ещё не было известно, что Дело вообще не поступало в ПГУ), что (самое интересное) её экспертиза не содержит юридически значимых выводов и что Сидорова не указала, какие из перечисленных в законе признаков экстремистской деятельности присутствуют в публикации. Она, видите ли, усматривает «экстремизм» в «подтекстовой форме».
Судья А.К. Лопатин, как первоклашка перенося экспертное исследование Т. Сидоровой в свое решение, даже «не видит», что оно не содержит юридически значимых выводов. После отмены решения северодвинского суда кассационным судом судья Ларионов и помощник прокурора Антонова по-прежнему аппелируют к экспертизе Т. Си-доровой. Кассационный суд вторично возвращает дело на новое рассмотрение. На каждом заседании представитель прокуратуры повторяет, как попугай, что она не может привести из текста ни одной цитаты, говорящей о наличии в публикации признаков экстремистской деятельности, но ей «кажется, что экстремизм есть». Мог ли быть осуществлён такой подлог без сговора богатого бизнесмена В. Гауптмана с судьёй, помощником прокурора и экспертом?
Около трёх лет мы терпели издевательства, правовой беспредел. Ни одна экспертиза в мою пользу не рассматривалась, ни одно ходатайство не удовлетворялось. В итоге всё-таки прокурору пришлось забрать свой иск обратно. Но я хочу показать, каким образом находят «экстремизм» в статьях, какими экспертизами пользуются в судах Северо-западного федерального округа.
Я приведу отрывок из моей статьи, написанной после окончания процесса. Экспертиза Т. Сидоровой - это готовый фельетон: такое впечатление, что её писал либо подлец, прикидывающийся дураком, либо человек в неадекватном состоянии.
«Прагматический смысл (авторский замысел) – показать несостоятельность действующего режима (власти), высветить его негативные стороны, т.е. противопоставить русский народ остальным народам России», - пишет горе-эксперт. Скажите на милость, как демонстрация негативных сторон власти, её несостоятельности может являться противопоставлением русского народа другим народам? Руководствуясь здоровой логикой и здравым смыслом, - никак. Но если следовать больному воображению «эксперта», - тогда вполне. Тогда критика американских властей будет являться, по логике Т. Сидоровой, противопоставлением населения штата Техас гражданам Буркина-Фасо. Кстати, дарю эту мысль Т. Сидоровой для её будущих «экспертиз». Или ещё.