Газета "Своими Именами" №30 от 26.07.2011
Шрифт:
– Вот закончится суд, – говорил мне Константин Юрьевич, - сяду я в колонию-поселение.
– Да, - поддакивал я ему, – неминуемо сядете.
– И вот тогда, Саша, – он понижал голос, глаза его по-мальчишески блестели, - давай, совершим побег.
– Совершим, Константин Юрьевич, просто неминуемо, – утешал я его.
Вот так безо всякого на то вредного умысла созрел этот нужный для следствия план.
И вот случай представился. Константин Юрьевич отправился в колонию, потом в другую, третью. И везде заботливые начальники, будто зная о наших намерениях, делали все необходимое, чтобы поскорее воплотить их в жизнь. Наконец, нам предоставили все условия, поместив в больницу без охраны и надзора, за исключением
Побег мы решили вести в сторону больницы Мечникова с целью захвата местного томографа для полноценного обследования моего товарища, избитого 28 апреля 2011 г. какими-то отморозками без чина и звания на территории отряда специального назначения «Тайфун».
По опыту зная, с какими сложностями нам придется столкнуться, мы тщательно готовились. Дело в том, что одно время я работал корреспондентом в горячих точках и, разумеется, у меня остались связи с генералитетом Министерства обороны и Объединенной группировкой войск (не буду, конечно, здесь называть их фамилии).
Генералы Вооруженных сил Российской Федерации, немного поколебавшись, с радостью согласились нам помочь и даже принять посильное участие. По ночам, пока дежурный врач больницы заполнял медицинские карточки, мои друзья-полковники (они тоже просили не называть их фамилии) незаметно складировали оружие и боеприпасы под кроватью больного. Сразу скажу, что остальные пациенты ни о чем не догадывались, были запуганы и молчали, поэтому просим строго не привлекать их.
Накануне побега Душенов связался со мной по милицейской рации и спросил, будет ли самокат, так мы называли маленький бронетранспортер, в просторечии БТР-90. Его нам пожертвовали знакомые чеченцы (в прошлом раскаявшиеся ваххабиты), так как мои знакомые из Министерства обороны после реформ Сердюкова не в состоянии достать для уважаемых людей сколько-нибудь путного транспорта. Итак, все было готово, «самокат-90» стоял в кустах под самыми окнами больницы.
Мы решили не церемониться с оккупантами и сразу идти в прорыв. Конечно, мы подозревали, что за каждым пнем прячутся доблестные воины спецназа юстиции, которые даже пальцем не тронули Константина Душенова 28 апреля 2011 г. после покраски забора на территории отряда «Тайфун», когда его избили какие-то отморозки без чина и звания.
Но и этих ребят я тоже знал. У многих из них награды за Чечню, и на Серафимовском кладбище в Санкт-Петербурге мы не раз поминали с ними погибших товарищей. Как русские и православные люди, имеющие верное представление о своем долге… Одним словом, они обещали поддержать нас огнем и стрелять в противоположную сторону. А в противоположной стороне в засаде на 4 мереседесах и с прибором ночного видения в руках нас ждал начальник колонии №8, вежливый и отзывчивый человек, ничем за свою полезную жизнь не замаравший чести русского, или нерусского, точно не знаю, офицера.
Помолившись, как это делают все православные, когда идут на дело (разумеется, уголовное), с криком «ура», обвешанные гранатами, мы ринулись в окно третьего этажа. Благополучно выпрыгнув из окна, мы с удивлением обнаружили отсутствие вероятного противника. «Самокат» с зажженными фарами ждал нас у обочины, но мы решили: побег так побег - будем прорываться пешком.
Мы углубились в леса. Константин шел впереди, умело рассекая густую листву своей палочкой, которая у него появилась после того, как он побывал на территории отряда «Тайфун», где его избили какие-то отморозки без чина и звания. Гимнастерка на нем взмокла, лицо побронзовело от солнца.
– Шумел сурово Брянский лес, – Константин запел, голос его могуче разливался по округе, и я вспомнил прежнего Константина, опытного бойца, с которым мы пускали под откос составы фашистских оккупантов подо Мгой.
Местные жители без опаски выходили из своих деревень, делились последним, предлагали ночлег и просили пощадить их родственников-полицаев, мы обещали. Мы шли дни и ночи, горло наше пересохло от жажды, ноги вязли в болоте, ветви стегали нас по лицу, но мы продолжали рваться к больнице №22 по проспекту Мечникова для полноценного обследования головного мозга.
…Как часто бывает в жизни, судьба смеялась над нами. Томограф в больнице оказался сломан, медсестры неприветливы, и мы с чувством глубокого раскаяния вернулись под опеку заботливого начальства колонии.
Как нас ждали! 2 машины почетного кортежа стояли у дверей больницы. Белос-нежная «четверка» еще издали приветствовала наш приход миганием фар. Сам начальник колонии, предупредительно открыв дверь УАЗика, справился о здоровье гр. Душенова, о том, как прошло обследование и не зафиксировал ли чудо-аппарат последствий тяжелых побоев, которые странным образом образовались на теле гр. Душенова после покраски забора на территории отряда специального назначения «Тайфун», где его избили какие-то отморозки без чина и звания.
Вот так благополучно закончился этот побег, история несколько необычная, но правдивая и очень нужная для нового дела, нашего маленького начальника и его больших «братьев».
Разумеется, я не подписываюсь под этими показаниями, так как любое слово может быть использовано против меня.
С уважением,
А. ФЕДОРОВСКИЙ
Для тех, кто еще сомневается в правдивости изложенных здесь фактов, сообщаем, что все имена и события вымышлены, все совпадения с реальными именами и событиями случайны.
Ну а нашим добрым и постоянным читателям мы предлагаем конкурс. Он будет называться: «Чья фантазия богаче?» Играют сотрудники УФСИН, прокуратуры и наши читатели. Главный приз – самокат.
ЭКОНОМИКА И ПОЛИТИКА
МИХАИЛ ХАЗИН: СТРУКТУРА РОССИЙСКОЙ ЭКОНОМИКИ ДЕГРАДИРУЕТ
«Свободная пресса» («СП»): Михаил Леонидович, давайте начнём беседу с такой проблемы, как финансовый кризис. «Когда начнётся его вторая волна и сколько, по вашим прогнозам, она будет длиться?» - спрашивает наш читатель Эрик.
– Я не совсем понимаю, что такое «волна», потому что кризис продолжается, не затухая, и большая часть людей его хорошо чувствует по своей зарплате, ценам в магазинах т.д. Другое дело, что кризис проходит в разных формах. Бывают периоды резкого спада, периоды медленного спада, когда нарастают какие-то внутренние проблемы. Сегодня мы видим, что за последние два года у нас существенно выросли проблемы в российской экономике. Это прослеживается и по словам официальных лиц. В частности, министр финансов Кудрин объяснял нам, что еще 2-3 года назад, для того чтобы сбалансировать бюджет, а тогда дефицит был еще нулевой, мировые цены на нефть должны быть 60 долларов за баррель. Сегодня нефть стоит 110 долларов. Фактически получается, что за 2-3 года внутренняя структура российской экономики жутко деградировала. Те, кто добывает энергоносители, стал заказывать комплектующие за пределами страны. Проводить исследования, вкладывать деньги в новые разработки за пределами страны… Нефтяные деньги не втекают, а вытекают из страны. Грубо говоря, нефть продали, деньги в бюджет поступили, людям выдали зарплату, они на нее купили товар – деньги ушли. А так, как раньше, чтобы на рубли из земли что-то добыли, выработали, например, руду, ее переработали, сделали детали, из них что-то собрали, а потом это что-то продали за рубли - всё это исчезает, что очень плохо: внутренних источников развития становится все меньше и меньше.