Газета "Своими Именами" №37 от 13.09.2011
Шрифт:
Может создаться впечатление, что из того угла, куда загнали страну глобализаторы, только один выход - капитуляция. Но это далеко не так. Четверть века топят в «реформах» оборонную мощь государства, а она все никак не тонет - такую колоссальную живучесть придали ей советские ученые и конструкторы. Чем обусловлен трагизм создавшегося положения? Пенсионным возрастом многоблочных жидкостных ракет, прежде всего «Воевод», и заменой их моноблочными твердотопливными «Тополями» и трехголовыми «Ярсами», представляющими собой их модификацию. В настоящее время на десятиголовых «Воеводах» и родственных им шестиголовых «Сотках» /УР-100Н УТТХ/ - ракета прозвана натовцами «Стилетом» - размещено 1112 боезарядов, что составляет, как утверждает Кардашев, 82% численности всех развернутых боезарядов. Названные ракеты больше не производятся и находятся в завершающей стадии эксплуатации - именно этим и обусловлена особая проблемность обновления ракетно-ядерного оружия.
Слабой стороной развертываемых в настоящее время стратегических твердотопливных ракет, в том числе и многострадальной БРПЛ «Булавы», является малый забрасываемый вес. Например, «Тополь-М» уступает по этому показателю «Сотке» и «Воеводе», соответственно, в 3,6 и 7,3 раза. Какое это имеет значение для перспективы развития СЯС?
Чем больше головных частей у ракет, стоящих на вооружении, тем меньше требуется носителей для удержания в узде агрессивных настроений противника, и в этом отношении жидкостные ракеты имеют огромное преимущество над твердотопливными. Забрасывая больший вес, они могут оснащаться большим количеством боезарядов, что не только повышает мощность оружия, но и вероятность преодоления ПРО. Многоголовые жидкостные ракеты дают возможность обойтись меньшим числом носителей по сравнению с твердотопливными для парирования угрозы, возникшей в связи с планами Пентагона создать стратегическую систему ПРО.
Тем не менее, сегодня почему-то рождаются маломощные твердотопливные ракеты. «Если для подвижных грунтовых ракетных комплексов ориентация на малогабаритные ракеты оправдана, то для МБР шахтного базирования и БРПЛ ее нельзя признать обоснованной», - озадачен политикой высоких государственных мужей Кардашев. Хотя после Горбачева и Ельцина уже ничто не должно вызывать удивления. И все же... В начале прошлого года командующий PBCН генерал-лейтенант А. Швайченко заявил о решении руководства страны заняться изготовлением новой жидкостной тяжелой ракеты, которая к концу 2016 года должна поступить в войска. Задание по разработке МБР включено в Государственную программу вооружений на 2011-2020 гг. и поручено КБ машиностроения в подмосковном Реутове.
Радетели Отечества воспряли духом - в верхах появились проблески трезвомыслия! Бывший командующий РВСН генерал-полковник Н. Соловцов, экс-начальник Главного штаба PBСH генерал-полковник В. Есин, конструктор ракетной и ракетно-космической техники лауреат Ленинской премии, Герой Социалистического Труда Г. Ефремов и другие, кто отстаивал жидкостные ракеты, наверное, праздновали победу. Речь идет не о личных амбициях, а об убеждении, что создать твердотопливную МБР с таким забрасываемым весом, который давал бы гарантию преодоления ПРО, невозможно ни сегодня, ни в обозримом будущем.
Вопрос о твердой гарантии возник не только в связи с проблемой носителей ядерных боезарядов. Особую остроту он приобрёл после того, как Пентагон приступил в 2009 г. к реализации концепции «быстрого глобального удара» /БГУ/. Главной ее особенностью является придание стратегическим силам способности нанести в течение 4-6 часов ошеломительный удар по противнику на большом расстоянии, используя высокоточное оружие как в ядерном, так и обычном снаряжении. Генерал Л. Ивашов подчеркивал, что концепция БГУ предполагает «уничтожение важнейших объектов, определяющих стратегическую устойчивость государства, и принуждение его к капитуляции» после применения нескольких тысяч ударных средств.
Идея БГУ родилась как плод генерального курса Вашингтона на установление безраздельного глобального господства финансово - монополистических кругов Запада. В. Карякин, сотрудник Российского института стратегических исследований, видит в ней отражение «тенденции, нацеленной на слом пока еще существующего паритета в области стратегической стабильности... Не случайно политика Вашингтона направлена на инициирование переговоров о сокращении ядерных арсеналов соперников США - России и Китая, причем до такого уровня, который уже не будет представлять опасности для американцев, поскольку их силы БГУ будут способны нейтрализовать такие потенциалы… Вместе с тем мощный и не подпадающий ни под какие договорные ограничения потенциал БГУ явно рассчитан на глобальность не только в плане радиуса действия ударных средств, но и с точки зрения оказания влияния на геополитику и мировую геостратегию».
Если американцы мыслят не так круто, тогда чем объяснить неуклонное наращивание военных расходов США? В 2009 г. они составили 712 млрд. долл.
– это 46,5% мировых затрат в военной области. На США приходится около половины всего мирового военного производства. По данным Р. Пухова, в рейтинге из 20 ведущих компаний мирового ОПК 15 американских и 5 европейских - и то лишь по формальным признакам.
К сказанному следует добавить, что концепция БГУ базируется на доктрине превентивных действий, требующей минимального времени для принятия решений. Она не оставляет места соблюдению уставных согласовательных процедур в Совете Безо-пасности ООН. Выходит, что США претендуют на роль ООН, единоличного вершителя судеб человечества. «Это объясняет тот факт, - пишет В. Карякин, - что Б. Обама не заявил об отходе США от доктрины упреждающих превентивных ударов», когда обсуждался Договор СНВ-3. И этот изъян не вызвал каких-либо возражений у западной демократии, в том числе правозащитных неправительственных организаций, хотя такая политика не может не вызывать протеста.
Как обстоят дела у России по части высокоточного оружия, представить нетрудно. «США обладают колоссальным превосходством в сфере обычных вооружений, особенно дальнобойных высокоточных, - делится информацией директор Института США и Канады РАН С. Рогов.
– Пока у нас расхваливают будущие системы вооружений, американцы наладили их серийное производство. В обозримом будущем превосходство США будет только усиливаться». Закупочные бюджеты США и России красноречивее любых слов: в 2009-2010 финансовом году закупки Пентагона потянули на 140 млрд. долл., Минобороны - примерно 12 млрд. В 2013 г. на эти цели запланированы 23 млрд.
Казалось бы, при том провальном положении, которое светит российским СЯС, не может быть двух мнений о жидкостной ракете, быть ей или не быть. Ан нет, несогласные нашлись! Наиболее громкоголосые из них - это руководитель Центра международной безопасности Института мировой экономики и международных отношений РАН А. Ар-батов, главный научный сотрудник того же центра генерал-майор в отставке В. Дворкин и третий по алфавиту, но не по важности - генеральный конструктор Московского института теплотехники, прославившийся разработкой «Булавы», Ю. Соломонов. Попутно заметим, что Арбатов - это сын того академика Г. Арбатова, который был советником и речеписцем Л. Брежнева, способствовал изоляции от него Предсовмина А.Н. Косыгина, дискредитации косыгинской реформы и крушению советской экономики. Премьер-министр СССР В. Павлов рассказал о перипетиях этой истории в книге «Упущен ли шанс?», вышедшей в 1995 г, В ней, как писал автор, был «вскрыт совершенно новый пласт политико-экономических отношений, из-за свой сверхсекретности ранее абсолютно неизвестный не только широкой публике, но и политикам весьма и весьма высокого ранга». Несмотря на сенсационность откровений Павлова, его труд предан забвению. Слишком торчат из него уши «пятой колонны»!
Вернёмся на ракетную стезю. Названная троица и иже с ними убеждают, что тяжелые ракеты шахтного базирования, будучи привязанными к определенной точке земной тверди, представляют собой удобную мишень для высокоточного оружия. Поэтому «чтобы выжить, – пишет Арбатов-младший, - они будут полностью полагаться на принцип ответно-встречного удара», что повышает вероятность ядерной войны «вследствие ложной тревоги или ошибочной оценки ситуации» в условиях, когда за считанные секунды необходимо принять решение о начале войны!