Газета "Своими Именами" №41 от 08.10.2013
Шрифт:
«Мы все перед Отечеством равны» (Р.Г. Гамзатов; Я.А. Козловский).
Из 47 090 тысяч душ общих потерь советского населения демографические потери нашего гражданского населения составляют 37 800 тысяч душ (в Энциклопедическом словаре О.А. Платонова: «35 млн. — это жизни мирного населения»).
Основную, узловую часть демографических потерь мирного населения составляют жители, преднамеренно истреблённые оккупантами и угнанные в Европу с оккупированных территорий и погибшие в неволе; дети, так и не родившиеся вследствие войны и оккупации.
Длительное сокращение численности населения является ХАРАКТЕРНЫМ, СУЩЕСТВЕННЫМ ПРИЗНАКОМ РЕЖИМА ОККУПИРОВАННОЙ ТЕРРИТОРИИ.
По заключению И.А. Иванникова, «численность населения оккупированных российских (советских) территорий сокращалась», и эта трагическая демографическая «статистика свидетельствует о реакционности режима» оккупированных территорий.
В справедливых и достоверных сопоставлениях и статистических оценках демографические итоги Великой Отечественной войны Советского Союза познаются как трагическое и героическое «связное разнообразие» (БСЭ).
Общие людские потери СССР в Великой Отечественной войне (за II полугодие 1941 г.
– 1945 г.):
~ 46 200 тысяч душ — 47 090 тысяч душ. В их числе:
от падения рождаемости (от сверхнедорождаемости) ~ 15 700 тысяч душ — 16 000 тысяч душ;
от сверхсмертности (гибели), эмиграции и других причин ~ 30 500 тысяч душ — 31 090 тысяч душ.
Масштабы сотворённых Германией этноцида и геноцида — преступлений против советских людей таковы:
31 млн. погибших, безвестно пропавших и не вернувшихся из плена, с чужбины;
16 млн. так и не родившихся детей;
миллионы и миллионы ставших инвалидами.
Такова цена ВЕЛИКОЙ ПОБЕДЫ, нашей ПОБЕДЫ.
СОВЕТСКИЙ НАРОД-ПОБЕДИТЕЛЬ,
ПОДВИГ ТВОЙ БЕССМЕРТЕН!
Н.И. САМОХИН, к.э.н.
ПОД ГРИФОМ «СОВЕРШЕННО СЕКРЕТНО»
68 лет назад мир содрогнулся от взрыва двух атомных бомб над городами Японии – один взрыв унёс сразу более 200 тысяч человек. Новый вид оружия получил название «оружие массового уничтожения» (ОМУ). Позже букву «У» заменили на «П» и стало «ОМП» - оружие массового поражения, но суть от этого не изменилась.
В каком-то фильме показали взрыв ядерного боеприпаса, всепожирающее огненное пекло, сметающую на своём пути машины и многоэтажные дома ударную волну, пронизывающий вокруг всё живое поток невидимых лучей радиации. Какая страшная и немыслимая силища создана человеческим гением для самоуничтожения!
И эти мощные ядерные заряды обслуживали простые люди, которые иногда и не знали, чем занимаются. Всё было под грифом «СС» (совершенно секретно) и «ОВ» (особой важности).
Вначале, когда изделий (так называли ядерные заряды) были штучные экземляры, ими занимались учёные. Потом, когда счёт пошёл на десятки и сотни и они стали поступать непосредственно в войска, начали создаваться так называемые ремонтно-технические базы (РТБ), а затем с 1958 г. и подвижные базы хранения (ПРТБ), которые готовили заряды непосредственно на носители.
Главная проблема в это время была в кадрах, которые должны были работать с ядерными зарядами. На должности технических специалистов назначали обычных офицеров-оружейников, обучая их на краткосрочных курсах.
Вот как об этом вспоминает один из таких специалистов: «Требования к ОМП были действительно серьёзными, но отношения офицеров к таким занятиям долго оставались легкомысленными. В ходу была такая шутка. Командир спрашивает подчинённого: «Каковы ваши действия при атомном взрыве?». Подчинённый отвечает: «Заворачиваюсь в белую простыню и ползу на кладбище». Уже представляя силу ядерного взрыва, офицеры не верили, что от него можно укрыться на поле боя. Мы ещё и психологически не были готовы к войне с применением атомного оружия». К сожалению, эта проблема остаётся и сегодня – одно дело разговоры, а другое опыт. Часто сверхсекретность идёт во вред делу.
Автор этого материала помнит, как в 50-е годы прошлого века на линкоре «Октябрьская революция», где мы, курсанты, проходили практику, проигрывали учения «Атомная угроза» и поступали вводные – «Взрыв атомной бомбы в районе полубака!», а потом команда – «Приступить к дегазации и дезактивации!». И палуба смывалась из шлангов обычной забортной водой. Сегодня это смешно, а тогда воспринималось вполне серьёзно.
Если бы такое, не дай бог, случилось на самом деле, линкор бы вмиг превратился в газовое облако. Но таковы были инструкции тогда, истина хранилась в сейфах учёных, а войска и весь простой люд были в неведении о мощи нового оружия.
В 1954 году началось серийное производство атомных зарядов, и в 1955 г. стали осуществяляться их первые закладки на объектах «С» - центральных базах хранения (ЦБХ), которые передавали их на объекты РТБ (ремонтно-технические базы) – это своего рода арсеналы ядерных боезапасов.
За каждой центральной базой было закреплено несколько войсковых хранилищ, которые обеспечивались с неё ядерными боезапасами.
Первоначально изделия поступали с заводов-изготовителей в разобранном виде. На ЦБХ производилась их проверка и монтаж в корпуса по ведомственной принадлежности (ВВС, ВМФ, ПВО и т.д.). Лишь со второй половины 1957 г. Министерство среднего машиностроения СССР организовало хранение ядерных боезапасов на ЦБХ в более высокой степени готовности.
Одним словом, путь ядерных боезапасов был сложным. Но основным звеном и, наверное, конечным, были РТБ и ПРТБ, которые стыковали эти заряды непосредственно с носителями.
К этому времени более или менее был решён вопрос с кадрами, но не окончательно. Офицеров-оружейников по специальности не готовили, а отбирали в обычных училищах, но очень тщательно. Особенно в эту систему не рвались, служебные преспективы были не ахти, а секретности хоть отбавляй.
Воспоминания о своём становлении одного из начальников смены РТБ, прослужившего в этой системе 15 лет и дослужившего лишь до звания майор: «Я попал в эту систему уже старшим лейтенантом, имея армейский опыт. После тщательного «просвечивания» в органах я наконец-то был зачислен в кадры. Дальше - больше. На Семипалатинском полигоне, куда нас направили для обучения конкретной работе, каждый шаг стал «совершенно секретным». Все инструкции с этим же грифом, да ещё «особой важности». Несколько контрольно-пропускных пунктов, и для каждого свой особый пропуск. Практическое обучение вели люди опытные и знающие. По мере изучения «изделия» мы постепенно обретали и соответствующий психологический настрой. Начинали отчётливо понимать, что шутки кончились, что отныне нам реально страна вручает оружие, которое способно взорвать всё живое на Земле, да и саму Землю тоже.