Газета "Своими Именами" №43 от 25.10.2011
Шрифт:
Что двигало Черчиллем? Политические мотивы. Промышленность Дрездена производила только сигареты и фарфор, товары невоенные. Но впереди бы-ла Ялтинская конференция, на которой со-юзники намеревались членить измученное тело Европы. Черчилль и захотел разыграть «козырную карту» — некое грандиозное англо-американское действо, которое «произведет впечатление» на Сталина, слишком самостоятельного и слишком умного, набравшего слишком большую силу. Эта карта, как оказалось позже, не «сыграла» в Ялте, поскольку плохая погода отменила запланированный рейд. Но Черчилль настаивал на том, чтобы рейд все же осуществился где угодно, объясняя это необходимостью подавить волю германского населения в тылу.
Едва жители Дрездена разошлись по бомбоубежищам, на город была сброшена первая бомба — в 22.09 13 февраля 1945 г. Атака продолжалась 24 минуты. Город был превращен в море огня. «Образцовое бомбометание по целям» создало желаемый огневой шторм. Это входило в расчеты склонного к юмору и любящего сигары «демократа».
Шторм начался, когда сотни меньших пожаров соединились в один, громадный. Гигантские массы воздуха всасывались в образовавшуюся воронку и создавали искусственный смерч. Тех несчастных, которых поднимали вихри, швыряло прямо в пламя горящих улиц. Те, кто прятался под землей, задыхались от недостатка кислорода, вытянутого из воздуха, или умирали от жара — жара такой силы, что плавилась человеческая плоть и от человека оставалось влажное пятно.
Очевидец, переживший это, рассказывает: «Я видел молодых женщин с детьми на руках — они бежали и падали, их волосы и одежда загорались, и они страшно кричали до тех пор, пока падающие стены не погребали их».
После первого рейда была трехчасовая пауза. Затишье выманило людей из укрытий. Чтобы спастись от смертоносного жара, тысячи жителей направились в Гросс-Гартен, чудесный парк в центре Дрездена площадью в полторы квадратных мили. Но палачи все рассчитали…
В 01.22 начался второй рейд. Сигналы тревоги не сработали.
Небо покрыло вдвое большее количество бомбардировщиков с зажигательными бомбами на борту. Эта волна предназначалась для того, чтобы расширить огневой шторм до Гросс-Гартена и убить тех, кто был еще не убит.
Это был полный «успех» англо-американцев. В течение нескольких минут полоса огня пересекла траву, охватила деревья и загорелось все — от велосипедов до ног и рук. Еще много дней после того все это оставалось под открытым небом страшным напоминанием о садизме союзников.
В начале второй атаки многие еще теснились в тоннелях и подвалах, ожидая конца пожаров. В 01.30 до слуха командира спасательного отряда, посланного в город с рискованной миссией, донесся зловещий грохот. Он так описывал это: «Детонация ударила по стеклам подвалов. К грохоту взрывов примешивался какой-то новый, странный звук, который становился все глуше и глуше. Что-то напоминающее гул водопада. Это был вой смерча, начавшегося в городе».
Те, кто находился в подземных убежищах, умерли легко: они мгновенно сгорали, как только окружающий жар вдруг резко усиливался. Они или превращались в пепел, или расплавлялись, пропитывая землю до трех-четырех футов в глубину — тому есть множество свидетельств.
После налета трехмильный столб желто-коричневого дыма поднялся в небо. Масса пепла тронулась, покрывая теплые руины, в сторону Чехословакии. Один домовладелец в 15 милях от Дрездена нашел в своем саду целый слой рецептов и коробочек от пилюль из дрезденской аптеки. А бумаги и документы из опустошенного Земельного управления упали в деревне Пирна, почти а 18 милях от Дрездена.
Вскоре после 10.30 утра 14 февраля на город обрушилась последняя порция бомб. Американские бомбовозы «трудились» целых 38 минут. Но эта атака не была столь жестокой, как первые две, — по масштабам, но не по сути.
Этот налет был характерен изощренным садизмом. «Мустанги» летели очень низко и расстреливали все, что двигалось.
Когда скрылся последний самолет, почерневшие улицы Дрездена были усеяны мертвыми телами. По городу распространился смрад. Стая улетевших из зоопарка стервятников жирела на трупах. Повсюду шныряли крысы. Один из видевших все это сразу после бомбежки рассказывал: «У трамвайного депо была общественная уборная из рифленого железа. У входа, уткнувшись лицом в меховое пальто, лежала женщина лет тридцати, совершенно нагая. В нескольких ярдах от нее лежали два мальчика лет 8-10. Лежали, крепко обнявшись. Тоже нагие… Везде, куда доставал взгляд, лежали задохнувшиеся от недостатка кислорода люди. Видимо, они сдирали с себя всю одежду, пытаясь сделать из нее подобие кислородной маски…»
Вот описание Дрездена через две недели. Оно принадлежит некоему швейцарцу. «Я видел, — говорит он, — оторванные руки и ноги, изувеченные тела и головы, раскатившиеся по сторонам улиц. На площадях тела все еще лежали так плотно, что идти приходилось с предельной осторожностью».
Урожай смерть собрала богатый. Размеры дрезденского «Холокоста» — 250 тыс. жизней, отнятых в течение 14 часов. Это более чем втрое превосходит количество жертв Хиросимы (71879).
Апологеты союзников, оправдывая (!) эту бойню, приравнивают Дрезден к Ковентри. Но в Ковентри за всю войну погибло 380 человек, это нельзя сравнивать с убитыми в одночасье 250 тысячами. Кроме того, Ковентри был складом военных запасов, то есть законной военной целью. Дрезден, производящий чашки и блюдца, таковым не был.
Голливудская поделка «Блицкриг на Лондон», как и многие другие, — это всего лишь один из подленьких способов демонизировать врага вопреки действительным фактам. За всю войну Лондон потерял 600 акров земли. Дрезден за одну ночь -1600.
По иронии судьбы единственная цель в Дрездене, которая с большой натяжкой могла бы считаться военной, — железнодорожное депо — союзниками не бомбилась.
Игорь Дьяков, № 48, 2001 г.
ДЕНЬГИ НЕ ПАХНУТ?
В номере 24 газеты «Завтра» целую полосу занимает статья некоего Николая Конькова «Словно Юкость в горле». Читая её, как и не раз до этого, возникает впечатление, что «Завтра» уже не знает кому отдаться. Похоже, в этот раз предметом своей любви Проханов & Ко избрали г-на Ходорковского.
Согласно господину Конькову, оказывается, нет у россиян друзей лучше, чем олигархи, интересы которых удивительно совпадают с интересами народа (вопрос какого?). Отрабатывая сребреники Ходорковского, в заслугу олигарха автор ставит, что в «Юкосе» себестоимость «собственно скважинной жидкости, то есть нефти, благодаря внедрению современных технологий довели до одного доллара за баррель», т. е. на уровне Кувейта и Брунея.
Умничает урод. Чтобы оценить все прелести современных технологий, используемых не только Ходорковским, но и другими жидами, прихватизировавшими русскую нефть, предлагаю г-ну Конькову отработать хотя бы одну вахту в гнилых болотах Западного Приобья. «Побычить» в нечеловеческих условиях за пятьсот долларов в месяц (для сравнения: зарплата негра-уборщика из иностранной компании — в Сибири в пять раз выше) на изготовленных ещё в советское время буровых установках, выработавших 1,5–2 ресурса, поэтому работать на них смертельно опасно.