Газета "Своими Именами" №49 от 03.12.2013
Шрифт:
2) защиту личности от незаконного и необоснованного обвинения, осуждения, ограничения ее прав и свобод…».
Надо отметить, что жалоб в международный суд от потерпевшей стороны не поступало. Равно как она не является инициатором вышеуказанного Постановления Президиума Верховного суда РФ.
Таким образом, назначение вновь открытого производства могло бы обосновываться только необходимостью «защиты личности от незаконного и необоснованного обвинения, осуждения, ограничения ее прав и свобод».
Но подзащитной Невской О.А. и другими бывшими осужденными по этому
И если на стадии судебного следствия тогда (более 10 лет назад) подсудимые требовали отрытого суда над ними, то сейчас само участие их в судебном процессе практически ущемляет их насущные интересы, права и свободы граждан, закрепленных конституцией РФ.
То есть повода к возбуждению производства в интересах лиц, установленных в ст.6 УПК РФ не было.
Значит, повод и основание для возобновления производства по этому делу были совсем иными (не место и не время излагать свои предположения, хотя в них уверен, имея информацию о количестве жалоб в ЕСПЧ от граждан РФ).
Если называть вещи своими именами, то можно сделать такой вывод:
«Результатом констатированного ЕСПЧ и признанного Российской Федерацией нарушения, допущенного органом государства в отношении конкретного гражданина, является незаконная попытка возложить ответственность на этого гражданина в виде ущемления его гражданских, семейных, моральных и иных прав и интересов».
Кстати, и та компенсация, которую обвиняемые по настоящему делу получили в результате решения Европейского Суда по правам человека – это следствие не их вины, а следствие вины того государства, которое их осудило. А повторно судить за абсолютно то же самое, только уже публично!?. Это можно расценить как месть.
То, что было актуальным более 10 лет и произошло, назад не вернешь и актуальность сейчас потеряна. Это жизнь, а не спектакль.
(Я понимаю, некоторые не хотят видеть того очевидного, о чем выше сказано. Но есть хорошее правило – если хочешь понять проблему другого человека, поставь себя на его место!)
Если говорить обобщенно, это дело касается не только Невской и др. Это возможный прецедент для каждого из нас (и не только участников этого процесса).
Во-вторых.
Статья 120 ч.1 Конституции РФ гласит: «Судьи независимы и подчиняются только Конституции РФ и федеральному закону».
Все эти вопросы можно было попытаться справедливо решить ещё на стадии предварительного слушания. При наличии судьи, подчиняющегося только Конституции и федеральным законам, а не чиновника, исполняющего волю вышестоящего чиновника.
Но на практике проявилось совсем иное.
Действия судьи Короткова А.Г. у вновь обвиняемой Невской и защитника вызывают основания полагать, что он заведомо принял обвинительный уклон уже на стадии предварительного слушания. То есть, поняв скрытый замысел Председателя Верховного Суда (но, скорее всего, неких «советников»), подписавшего представление в Президиум Верховного Суда, как исполнительный работник он стал добросовестно претворять его в жизнь.
Но здесь защита заявляет претензии не работнику, а СУДЬЕ.
Судья Коротков А.Г. по отношению к лицам, вновь привлечённым к уголовной ответственности и их защитникам, ведет себя бесцеремонно и грубо, оказывая таким образом, психологическое давление на сторону защиты, давая понять, что лица, вновь привлеченные к уголовной ответственности, должны чувствовать себя заведомо виновными.
Иначе не возможно понять, почему все семь заседаний на стадии предварительного слушания были посвящены только двум вопросам: сбора обвиняемых и решения вопроса о прекращении уголовного дела за давностью совершенных деяний.
Никто из участников процесса не заявлял ходатайство о назначении предварительного слушания. Но обвиняемые письменно и через своих защитников протестовали против возобновленного производства, т.к. при решении вопроса о возобновлении их мнения никто не спрашивал. Кстати, даже с Постановлением Президиума ВС РФ некоторые из них не были ознакомлены, а узнали о том, что они вновь привлекаются к уголовной ответственности по делу, по которому сполна понесли наказание, только из Интернета или повестки из Мосгорсуда. А назначенные для них защитники вообще прибыли на предварительное слушание, не имея никаких сведений о сути дела (и даже гособвинитель, которому судья для подготовки выступления в суде в ходе судебного заседания дал полчаса времени, объявив перерыв). А защитники получили копию Постановления Президиума только после заявленного мной об этом ходатайства.
На стадии предварительного слушания судья Коротков А.Г. в ходе шести судебных заседаний настоятельно рекомендовал обвиняемым заявить письменные ходатайства о прекращении уголовного дела в связи с истечением срока давности привлечения к уголовной ответственности, хотя срок давности по настоящему уголовному делу заведомо не истек (15 лет, истекает 4 апреля 2014 г.). Я возражал против таких ходатайств, ибо прекращение дела за истечением срока давности — это не просьба обвиняемых, а обязанность лица, рассматривающего уголовное дело, возложенная на него законом, при согласии на то обвиняемого.
Согласие и ходатайство – разные понятия.
Замотивировав таким образом даже Ракс Н.Г., которая находится на Украине и прислала аналогичное письменное ходатайство, судья Коротков А.Г. собрал всех обвиняемых в зале заседания (кроме Ракс), принял их ходатайства о прекращении уголовного дела. А при открытии последнего седьмого заседания удовлетворил ходатайство гособвинителя о частичном прекращении уголовного дела (по некоторым эпизодам), зачитав постановление о назначении судебного разбирательства (находится в стадии обжалования в апелляционной инстанции), после чего закрыл судебное заседание.