Газета "Своими Именами" №52 от 24.12.2013
Шрифт:
«— Сюда мы вам, ребята, соваться не советуем, — по-дружески предупредили в приёмной комиссии. — Конкурс семь человек на место.
Стало быть, именно сюда!»
В Алма-Атинском университете Н. Кузьмин отвечал за культурно-спортивный сектор. Был капитаном волейбольной команды. Играл за городскую футбольную команду. Сверкал-сиял! Лидерствовал. Полуголодал заодно со всеми общежитскими.
Десятки судеб проходят перед читателями «Ночных бесед»… Самые насущные вопросы ставит перед собой автор и отвечает со всей свойственной ему чёткостью. В том числе, как, почему вдруг «малые народы» ощутили себя обиженными «большим», русским народом. Он — очевидец, как «богоизбранцы» разжигали пламя национализма и русофобии, приплетая удобную для текущего момента формулировку, будто бы и царская Россия была «тюрьмой народов», и советская недалеко от неё ушла. «…Надо ли после этого удивляться расправе с уральскими казаками, сносу памятника Ермаку, лавине переименований. А в Азербайджане толпа несёт зелёное знамя пророка и портрет аятоллы Хомейни, и в русских солдат летят боевые гранаты. … «Прорабы» и «рыцари» из кожи лезут, чтобы всеми мерами скомпрометировать наших национальных писателей, осмелившихся сказать слово в защиту своего народа».
Потускневшие со временем «огни большого террора» самоновейших «либерал-демократов» под пером Н. Кузьмина сверкают изначальным зловещим всполохом: «Не странно ли, что весь мир проявляет всё больший интерес ко всему русскому, повсюду принимаются изучать русский язык, лишь у нас в стране он объявлен злом, проклятием? Да и только ли один язык! А ну-ка вспомним, как смазывалось празднование 600-летия Куликовской битвы, как был арестован монумент Сергею Радонежскому… как решено уже воздвигнуть монумент немецкому солдату на берегу Волги рядом с фигурой Матери-Родины (а может быть, вместо), как пробивается вопрос о возведении на Украине памятников бандеровцам…»
Лучшим произведением Александра Бека он считает «Волоколамское шоссе». «С героем романа, полковником Баурджаном Момыш-улы, у меня были близкие отношения. Красивый, статный, настоящая военная косточка, Баурджан почти всю свою жизнь связал с любимой армией: превосходно воевал, преподавал в академии. Свой первый рассказ «Спина» он принёс в журнал «Простор», и я без промедления благословил его в набор. Произведение казаха было написано превосходным русским языком… Роман «Волоколамское шоссе» настолько полюбился Фиделю Кастро, что он пригласил Баурджана в гости. Уже немолодой, прихварывающий писатель полетел на далёкий остров Свободы. Кастро устроил в его честь военный парад. Почести Баурджану воздавались как советскому национальному герою. К сожалению, у своего «начальства» он никакой чести не мог добиться. Наоборот, старались оскорбить, унизить. Причина? Как ни странно, русское, вернее советское воспитание: военное училище, героизм на войне, главное же — отрицательное отношение к поднимавшему голову оголтелому национализму.
— Эх, сынок, — сказал как-то Баурджан, когда я провожал его из редакции, — странный вы, русские, народ. Куда же вы смотрите? Или совсем ослепли?
Разговаривали мы вскоре после памятного нам всем выступления Алимжанова, призвавшего снести в Казахстане памятники «колонизаторам».
Много раз размышлял я потом над словами старого полковника. Особенно после кровавых событий в Алма-Ате.
Последнее унижение, которое довелось пережить герою-панфиловцу, оказалось роковым».
Его не пригласили на открытие памятника героям-панфиловцам! Уцелевший в тех жестоких боях — он единственный, но…
«Старый полковник явился сам… Затем поднялся на центральную трибуну. Кунаев стоял рядом с кем-то из приближённых. Вдруг между ними высунулся костыль Баурджана, полковник раздвинул их и встал на самом виду собравшегося народа. Окинув взглядом застывшие ряды, он вскинул над головой кулак и прокричал: «За дело Ленина-Сталина будьте готовы!»
Сейчас это происшествие стало одной из легенд о советском Казахстане».
Так ведь с воцарением «на троне» М. Горбачёва и таким, как зоркий провидец Н. Кузьмин, места на том же теле- и в радиоэфирах не осталось. Там резвились «толерантники». А он свидетельствует: «Зато иностранные радиостанции заливаются соловьями! Невольно обратил внимание, что дикторы «Свободы» по два раза в час напоминают: радиостанция «независимая», хотя существует на средства американского конгресса… Это как если бы: «добродетельная девица на содержании шашлычника Аганбегяна».
Николаю Кузьмину делает честь и количество разоблачённых, с именами-фамилиями, антисоветчиков. И точнейшая оценка происходящих «перестроечных» перевоплощений, когда богоизбранцы, не считаясь с фактами, обгаживают словесно и героев Гражданской, и Павлика Морозова, и Александра Матросова, и… И это в то время, когда многие наши письменники не заморачивались «глобальными проблемами», не видели столь ясно, как Николай Кузьмин, надвигающуюся апокалипсическую катастрофу, нависшую над СССР, а пробавлялись живописанием бытовых междоусобиц «её» и «его». К примеру.
Он дважды летал в Афганистан. Он знал цену трепотне академика Сахарова, вскормленного ветхозаветной «грудью» ловконькой мадамы Боннэр, и чеканит: «Разъезжая по Америке, он не закрывал рта, повествуя о том, что наши вертолётчики стреляли якобы не столько по душманам, сколько по своим раненым товарищам. Я понимаю: Россия и её многострадальный народ Сахарову ненавистны, но надо же знать меру в клевете! Наши вертолётчики несли в Афганистане самые страшные потери. Их боевые машины стали лёгкой добычей американских «стингеров».
Своё исповедальное повествование писатель заканчивает тем не менее на высокой ноте корневого, «поперешного» оптимизма: «Честь и добро ещё восторжествуют в нашем Отечестве…».
Не подозревая, что очень скоро он, не вор, не мошенник, не убийца, не клятвопреступник, окажется на скамье подсудимых.
(Окончание следует)
Лилия Беляева
«СИНЕЙ ПТИЦЕ» – 105 лет!
Из всего прекрасного репертуара старого классического Художественного театра только один спектакль сохранился до наших дней – сказка М. Метерлинка «Синяя птица», поставленный К.С. Станиславским и Л.А. Сулержицким ещё в 1908 г. Этот знаменитый спектакль прошёл все испытания времени и вместе со всей страной пережил все трагические страницы её истории: империалистическую войну, Октябрьскую революцию, Гражданскую войну, Великую Отечественную, перестройку, гибель страны Советов… и идёт на сцене МХАТа Дорониной в наши дни. Многие поколения артистов Художественного театра играли роли в этом спектакле – многие поколения юных зрителей смотрели этот спектакль и на всю жизнь сохраняли свои впечатления об этом театре. Сегодня мы отмечаем особый и редкий юбилей: уже 105 лет «Синей птице» на сцене МХАТа, – желаем ей счастливого полёта ещё на долгие годы и радость сегодняшних зрителей. Это спектакль о поисках счастья – спектакль добрый, светлый и мудрый, примите наши искренние поздравления.
Благодарные зрители
СЪЕЗД ПИСАТЕЛЕЙ РОССИИ И БАБЫ
Я не был на только что прошедшем в Калуге съезде Союза писателей России, а по публикациям вполне ясного и достаточно полного представления о нём не составил.
Но во всяком случае у меня нет намерения оберегать Валерия Ганичева, возглавляющего Союз двадцать лет, хотя бы по той причине, что, будучи то ли главным редактором «Комсомолки», то ли директором издательства «Молодая гвардия», он, с юных лет член КПСС, пролетая с Вадимом Кожиновым и Сергеем Семановым, директором ЖЗЛ, в самолёте над Краснодаром, где в 1918 году при попытке захватить город погиб генерал Корнилов, Ганичев с друзьями торжественно почтили безмолвным вставанием память этого лютого врага Советской власти. Но Кожинов прозрел и успел покаяться. В книге «Россия. Век ХХ», вышедшей в 2001 году, он писал о том эпизоде над Краснодаром, который они называли Екатеринодаром: «Сейчас такие жесты стали модой». И многие-де видят во всех генералах и офицерах Белой армии жертвенных спасителей России, перед которой преклонялись Гоголь и Достоевский. Но это – «глубочайшее заблуждение… Все вожди Белой армии – выдвиженцы кадетско-эсэровского Временного правительства». И далее Кожинов напоминает, что Корнилов уже 7 марта лично арестовывает царскую семью, а вице-адмирал Колчак тут же был произведен в полные адмиралы, и Временное правительство отправляет его с какой-то неясной миссией в США, откуда в сопровождении представителей Антанты через Японию он является в Омск, чтобы вскоре объявить себе Верховным правителем России (с.60-61), будучи на деле, как сам он себя называл, «кондотьером», т.е. наёмным воякой Антанты.
Что это как не покаяние со стороны В. Кожинова? А Ганичев? Какое там покаяние!.. Он ещё и рассказал в «Завтра» о том нравственно-политическом поднебесном предательстве, как о гражданском подвиге. А ведь дело-то было ещё в 1972 году. Выходит, Ельцин-то с двуглавым орлом и власовским флагом, Путин-то с погребальными почестями Деникину и Каппелю лишь бежали по дорожке, проторенной нашей номенклатурной интеллигенцией, отставая от неё на двадцать и больше лет. Вы, Валерий Николаевич, и есть первопроходцы-с предательства.