Газета Завтра 211 (50 1997)
Шрифт:
Но раз нации нет и не может быть, то нет и не будет субъекта модернизации, способного выстроить вожделенный “развитой капитализм”. То есть субъекты имеются, но не здесь, не на постсоветской территории. А здесь - ОБЪЕКТЫ МОДЕРНИЗАЦИИ. И, стало быть, капитализм здесь окажется возможен лишь такой, который пропишут “субъекты”. Которые, напомним, по договору со своим обществом обязаны переносить вовне (т.е. к нам) главные издержки их развития. Для чего будут строить не “развитой”, а “периферийный” капитализм. Как в Верхней Вольте. Что и происходит на наших глазах в ходе регресса всех постсоветских обществ из индустриализма в странные мелкотоварно-натуральные и неофеодальные субукладности.
А кроме того,
Эти обстоятельства “почему-то” совершенно не были учтены в солидно-авантюрных рефлексиях на тему “модернизации через…”, которые пеклись в разных “закрытых” и полузакрытых гуманитарных НИИ и стали базой упомянутой “революции сверху”. Теперь эти обстоятельства ясны уже многим из тех, кто ранее кичливо отвергал предостережения оппонентов, именуя их “консерваторами”. До них начинает “в ощущениях” доходить, что даже простое их политическое выживание - зависит от того, удастся ли вписаться в формирующуюся новую структуру мира в приемлемых ролях. И что в этой структуре мира благополучие “новых кувейтов” не раздают даже тем, кто безумно богат нефтью и газом, золотом и ураном, медью, хромом и алюминием.
Представляется, что это осознание плюс уже достаточно внятный мотив “чтоб не пропасть поодиночке” - определяют главный стержень политического процесса в СНГ последних лет. В ходе этого процесса, отчаявшись в надеждах прожить на экономическую ренту от сырьевых богатств, иные судорожно и безуспешно ищут опору в призрачной политической ренте от участия в антироссийских блоках. А другие уже дозрели до осознания того непреложного факта, что пространство СНГ - единственная территория в мире, которая еще не поделена иными “субъектами”, и которая является (пока!) еще не исчерпанным шансом создать собственный субъект развития, где каждая из постсоветских стран может (пока!) рассчитывать на непериферийную роль.
Но описанные “шарахания” наших соседей по СНГ определяются не только указанными крупными стратегическими предпочтениями властных элит. Каждая из этих элит сегодня, как никогда ранее, связана “заданными обстоятельствами”, куда входят и острый инвестиционный голод, и неспособность выстроить полноценную финансовую систему, и технологическая, товарная и ресурсная зависимость от импорта, и ущербная неполнота сохранившихся промышленных цепочек, и проблема рынков для продукции еще находящихся на плаву отраслей производства. В результате судорожно-ситуативного “затыкания дыр” по всем перечисленным и многим другим позициям оказывается, что даже объективное стремление к реинтеграции в СНГ “тонет” в текучке антиинтегративных действий. И справедливости ради нужно сказать, что в этом ситуативном антиинтегративном коловращении, увы, весомая роль принадлежит нынешней России - на уровне элиты и власти то ли смирившейся с периферийной ролью, то ли все еще грезящей сначала химерической модернизацией, а затем взятием под колониальный контроль “отпавших советских кусков”. Но и “куски” реагируют соответственно… И - пошло-поехало на радость “дядям из-за бугра”.
Вот содержание тех политических процессов, которые вызвали острую согласованную критику Ельцина на октябрьском саммите СНГ. В тексте и подтексте этой критики - обвинение в том, что Россия как единственный объективно возможный локомотив и единственно реальное ядро интеграции (а любая интеграция бывает лишь вокруг ядра и при наличии локомотива) - ведет себя так, будто ей эта интеграция не слишком (или даже вовсе)
В такой политической оптике приходится иначе смотреть и на воистину безобразную суетливость наших соседей в зондажах в направлении НАТО, ЕС, США и т.д.: они опасаются, что нынешняя элита России не хочет реинтеграции, ибо уже готова “договориться” с указанными и иными “субъектами”… О чем? А что, если о “ПРИЕМЛЕМОМ” (ДЛЯ ЭЛИТЫ, КОНЕЧНО ЖЕ) ТИПЕ СВОЕЙ ПЕРИФЕРИЙНОСТИ ЗА СЧЕТ ЕЩЕ ХУДШЕЙ ПЕРИФЕРИЙНОСТИ “МЛАДШИХ БРАТЬЕВ” ПО СССР? Признаем (и вовсе не для того, чтобы оправдывать антироссийские действия Алиева, Шеварднадзе или Кучмы), что и риторика российской власти, и динамика торговых балансов России с СНГ и дальним зарубежьем - дают некоторые основания для таких опасений. Поэтому - кое-что о перспективах подобной сделки.
Итак, если Россия “сдает” свои позиции и интересы в СНГ… Сразу, открыто и форсированно, вдоль наших границ строится (разумеется, при помощи реальных “субъектов” и в форматах “региональной интеграции” вроде ГУАМ, “Евразийского коридора” или “Балто-Черноморского союза”) инфраструктура (железные дороги и шоссе, магистрали связи, нефте- и газопроводы, финансово-товарные и инвестиционные линии). Но любая такая развитая инфраструктура не только позволит бывшим республикам СССР “обходиться без России”, но и неизбежно распространит свое поле тяготения на наши территории. А это означает, во-первых, что РФ быстро потеряет и Кавказ, и единственный оставшийся - краснодарский - выход к теплым морям. А во-вторых, что к новой инфраструктуре неизбежно начнут хозяйственно (и, значит, политически) “прислоняться” важнейшие регионы РФ, включая республики Поволжья, Южную и Восточную Сибирь.
Но одновременно это означает возможность конструирования на нашей территории гораздо более удобной для мировых “субъектов” модернизационной “полиобъектности”. И, следовательно, возобновление торга за пересмотр - к худшему - назначаемого России (точнее, ее внутренним “полиобъектам”) типа периферийности. И возобновление естественных попыток соседей пересмотреть (разумеется, за наш счет) свою периферийность. И поэтому наращивание “полиобъектности” в каждой из стран СНГ. Такой вот замкнутый круг… И неизбежный вопрос: кто, как и куда будет в нем “проецировать силу”?
Ностальгия, конечно, фактор интеграции, но слабый и недостаточный. Только прошлое (и каждый это знает из житейского опыта) связывает лишь тех, кому малоинтересно и страшно будущее. Люди, как известно, могут объединяться вовсе не только на общей выгоде (модернизация), но и на общих смыслах и видах на будущее (мобилизация). Но и страны могут объединяться не только на общих интересах (по обстоятельствам), но и на общих целях (надолго). Однако и смыслы, и ценности, и интересы, и цели - нужно доказывать. Сначала себе, затем другим. Доказал - интегрируй. Не доказал - хлебай периферийность, которую дадут. А сейчас основная беда России (вновь подчеркну, на уровне элиты и власти) - в дефиците доказательств этого рода.
Проецировать силу можно, только имея силу. И для этого главный инструмент - вовсе не дивизии! Главная разруха, как всегда - в головах! Поэтому сначала - смысл и цели именно постсоветской, а не какой-либо иной интеграции. Затем - сильная Россия, только и способная стать ядром и мотором интеграции. Далее - очевидно привлекательная (и завлекающая) динамика “узких блоков” вокруг России. И лишь затем - полномасштабная интеграция в том масштабе, который к этому (явно не близкому) моменту окажется возможен.