Газета Завтра 218 (57 1998)
Шрифт:
Как минимум, будем считать это весьма опасным “тонким намеком”. И сколько бы господин Серов ни говорил, что это не так, в Средней Азии это наверняка прочитали со всеми оттенками.
Лидеры стран центрально-азиатского региона все время подчеркивают, что созданный четыре года назад Центрально-азиатский союз работает гораздо более эффективно, чем СНГ. Так ли это — вопрос спорный, но товарооборот между Казахстаном, Киргизстаном и Узбекистаном в уходящем году составил 840 миллионов долларов. Итогом “активной” политики Узбекистана (накануне саммита в Ашхабаде Каримов провел переговоры в Душанбе) стало решение Таджикистана присоединиться к договору о едином экономическом пространстве между Узбекистаном, Казахстаном и Киргизией. Более того, уже предсказывается, что из экономического ЦАС превратится в военный блок. Между прочим, не без помощи НАТО! Напомним, что осенью 1997 года уже прошли беспрецедентные учения по высадке американского десанта на территории Центральной Азии “Центразбат-97”. Ну и как? Насчет “дальнего” и “ближнего” зарубежья?!
На этом фоне Туркмения подчеркивает свой нейтралитет и стремится избежать вхождения в какие-либо военные блоки. И все еще смотрит в сторону Москвы! Но где гарантия, что при описанных нами “намеках” Москвы (чутко выслушиваемых в регионе, где есть память о московских предательствах и где цена неверного шага — не почетная отставка, не должность даже посла в Африке, а мучительная смерть совершившего ошибку и членов его семьи) и в условиях более чем реальной угрозы распространения исламского фундаментализма — Ашхабад не войдет в какой-либо блок вразрез интересам России?
В этом смысле январский визит российского премьера по странам Центральной Азии явно выглядит попыткой хоть как-то восстановить стремительно снижающееся влияние Москвы в регионе. Но, увы, — попыткой с негодными средствами! Тем более, что во время ашхабадской встречи главы Туркмении и Казахстана вновь пригрозили строительством экспортного трубопровода через Каспий, который должен миновать Россию. И хотя пока это только угроза (затея уж слишком дорогостоящая и неподъемная не только для централь-но-азиатских республик, но и для входящих в эти республики ТНК) — при определенных обстоятельствах могут найтись “спонсоры”, готовые реализовать и этот проект.
Печально и тревожно также и то, что политика России (и поездка премьера это вновь показала!) все больше зависит от интересов той или иной нефтегазовой компании и не учитывает всего комплекса проблем в центрально-азиатском регионе. А проблемы крайне серьезные и вовсе не исчерпываются тем, куда пойдет тот или иной нефтепровод, и куда потекут нефтедоллары. Хотя и это очень важно в нынешней тяжелой экономической ситуации. Но страшнее другое… Россия уже вплотную столкнулась с “крайними” проявлениями ислама на Северном Кавказе, у себя на территории. А получить наложение Северо-Кавказского и Среднеазиатского очага — это значит, в ближайшее время назвать “зарубежьем” — сначала ближним, а потом дальним — уже не только Северный Кавказ, но и Башкирию с Татарстаном!
Не в этом ли глубокое содержание живо обсуждаемого в аналитических кругах намека господина Серова?
М. ДМИТРИЕВ
«КРАСНЫЕ КЕПКИ» ( ЭКОНОМИКА )
13 января — Аналитики дают неутешительные экономические прогнозы: в ближайшие три года РФ ждет общая депрессивная стагнация, финансовая сфера к концу 1998 г. выйдет лишь на рубежи осени 1997 г.
16 января — Московское правительство и Академия оборонных отраслей промышленности подали иск в Высший арбитражный суд на Минэкономики, которое проводит политику упразднения отраслевых ВУЗов и передачи зданий в ведение Финансовой Академии при правительстве РФ.
17 января — Международные рейтинговые агентства Moody’s и Fitch IBCA объявили об ухудшении прогноза государственного кредитного рейтинга России, присвоенного ей в октябре 1996 г.
18 января — Произошел взрыв метана на шахте Центральная (Воркута). 33 шахтера погибли. Черномырдин назвал аварийную ситуацию в угольной промышленности угрожающей.
19 января — Ельцин констатировал провал правительством программы погашения долгов по зарплате.
— Нефтяные компании ЮКОС (Ходорковский) и Сибнефть (Березовский) объявили о слиянии. Образуется компания ЮКСИ — крупнейшая в мире по объему запасов.
20 января — Решением Совета обороны космический комплекс полностью передается на баланс Российского космического агентства, бюджет которого в 1997 г. составил (с учетом коммерческих доходов) около 1 млрд $ (“космический” бюджет США 17 млрд $).
30 января — Новая волна изъятий иностранных денег с российского финансового рынка вынудила Центробанк повысить ставку рефинансирования с 28 до 42%.
Оптимистов среди экспертов становится все меньше. Федеральное правительство свою “финансовую партию” отыграло полностью и вышло из игры. “Олигархи” совсем потерялись в своих “империях”, у них нет ни управленческих ресурсов, ни вразумительных планов. Слабые надежды на хоть какую-то перспективу эксперты теперь связывают с процессами в предпринимательском сообществе, в “микроэкономике”.
В этом есть глубокий резон. Государство как предприятие рассыпалось. Его место в экономике заняли “белые воротнички”, “черные воротнички”, “красные кепки”… С кем связывать надежды? С “белыми воротничками”, пионерами “большого хапка”? — они умывают руки, сбрасывая с плеч обременительные промышленные предприятия, сосредотачиваясь на экспорте нефти. Долго ли Ходорковский (банк МЕНАТЕП) ходил в энтузиастах созданного им “Роспрома”?
Теперь взоры устремлены на менеджеров “второй волны” в автомобилестроении и строительстве, которые, вытягиваясь в струнку, обрезая затраты, силятся отвоевать свое место на розничных рынках сбыта. Они осваивают международные стандарты бухучета, пишут бизнес-планы, стараясь понравиться западным “стратегическим инвесторам” или, на худой конец, чиновникам из Минэкономики. Это нормально и необходимо, пусть стараются. Но …
Но так ли уж судьбоносны эти усилия для экономики России? Где сейчас программа “Свой дом”? Где “народный автомобиль” Березовского? Вянут на корню. А ведь им было предначертано вытаскивать экономику, аккумулировать денежные ресурсы населения. Строительство стагнирует, объемы его сокращаются — оно слишком дорого. Автомобиль, конечно, дешевле и он незаменим для “челнока” основы нашего “предпринимательского сообщества”. Но так ли уж велик тягловый потенциал “народного автомобиля” при наших дорогах, при скудных денежных доходах населения? А ведь это население до сих пор живет во многом за счет старой коммунальной инфраструктуры, за счет “общественных фондов потребления”. Но правительство уже не в силах собирать налоги, оно полно решимости сбросить эту инфраструктуру на коммерческую основу. И о каком платежеспособном спросе можно будет тогда говорить?
И пора уже ответить на вопрос: а не упадок ли социальной и хозяйственной инфраструктуры есть самое глубокое основание налоговых провалов правительства?
Постепенно и мучительно приходит понимание, что процесс “конверсии” государственного хозяйства гораздо более сложен и многомерен, чем это до сих пор представляется либеральным реформаторам. А ведь это азы: существуют индивидуально потребляемые блага и коллективно потребляемые блага, и роль последних в современной экономике чрезвычайно велика и имеет тенденцию к росту. Состояние инфраструктуры: народное образование, здравоохранение, общетранспортное хозяйство, промышленные узлы, территориально-производственные комплексы, наука и перспективные разработки — вот что задает рамки развертывания товарного производства.