Газета Завтра 278 (13 1999)
Шрифт:
"Партия будет небольшая,— сказал он, массируя покрасневшие от хронического недосыпа веки,— только те, кто уже там воевал и самые проверенные, у кого реальный боевой опыт есть. Главное, я спонсора нашел, денег на отправку хватит, да и тем, у кого иностранных паспортов нет, постараемся срочно оформить".
"А успеешь? Это же долго".
"Надо успеть. Иначе придется бойцов отправлять без паспортов — через две-то границы". Тут глаза моего собеседника недобро сверкнули. "Слышал, Жириновский тоже добровольцев собирает? И идут к нему люди толпами. Кстати, есть информация, что директор ФСБ Путин дал строжайшее указание все случаи вербовки добровольцев отслеживать и немедленно пресекать. Сам знаешь, в новом УК статья "за наемничество" уже есть. Вот и опробуют".
"Ну, факт наемничества еще надо доказать",— возразил я. "И потом, нашим бойцам дадут сербские документы и двойное гражданство — как у Валеры было” (мы вспомнили общего товарища, погибшего несколько лет назад под Сараево).
"Правильно, прежде всего достанется "вербовщикам" вроде меня. Не только из армии могут выпереть, но еще и в тюрьму, чего доброго, посадят. Да и хрен с ними,— махнул он рукой,— от посадки как-нибудь отмотаюсь,— прошлые заслуги спасут, а тогда уж сам в Косово двину, хоть повоюю от души. Хотя с натовцами, к сожалению, вряд ли придется встретиться — будем мочить албанцев-наркоманов да старых знакомых — "чехов".
"Каких еще чехов?"— удивляюсь я.
"Не слышал, что ли? Там уже большой отряд наших старых знакомых — чеченских боевиков орудует. Командует сам Руслан Гелаев. Помню, мы с его батальоном весной 96-го хорошо так встретились... Четыре своих трупа они нам тогда оставили".
"Слушай, а как же те — простые добровольцы,— не выдерживаю я,— мальчики-студенты, деды с бородами до колен, которые во всякие патриотические конторы сотнями идут, надеясь попасть на войну, помочь братьям-сербам"?
"Да, просто они никуда не поедут — политики на них гешефт сделают — и все. Да и, честно говоря, не нужны они там. Как будто сербам человеческой массы не хватает. Просто русские для них — мощный психологический фактор, и дело не только в том, что большой братский народ помощь шлет. Просто традиционно мы для сербов — "супербойцы". Так что подкачать нельзя — нужны только самые крепкие ребята".
"Да ты на себя посмотри — кожа да кости",— не удерживаюсь я от насмешки.
"Пост, батенька",— первый раз за время встречи улыбается мой товарищ. "А чтоб воевать хорошо, особых физических кондиций не надо, тут главное — опыт и навык головой работать нужен, кроме того, уживаться с людьми надо уметь. Сейчас меня больше всего беспокоит позиция самих сербов и их руководства. Уж больно пассивно себя ведут. Надо активней в Косово работать, стараться ввязаться с натовцами в сухопутные бои. Тогда у тех воинственный дух сразу упадет ниже нуля.
А то бомбардировками раздолбят сербам всю экономику — ни воды, ни света, ни жратвы. Посидят они, привыкшие к западному уровню комфорта в таких условиях, и скиснут, пойдут на компромиссы. А мы в дураках останемся — так и не повоевавши".
Поздно вечером у меня зазвонил телефон. В трубке слышался гулкий голос другого моего приятеля из числа тех, кто уже воевал в Сербии. Он просил помочь достать подробные карты и хорошую оптику.
Удачи вам, ребята! Чем можем — поможем.
* * *
В штабе НПСР за неполных три дня записалось в добровольцы 42 человека. Люди приходили самые разные: от священника до "братка", всех возрастов, разной веры и национальности. Они появлялись в дверях кабинета: одни возбужденно-неистовые, со страстным пылом и готовностью уже завтра оказаться в сербских окопах. Другие казались холодно-отстраненными, уже все про себя решив, они подписывали бумаги лишь как чистую формальность. Третьи добровольцы выглядели чуть сомневающимися, не все еще просчитавшими в своей судьбе, но жаждущими пересилить страх и приобщиться к священному сопротивлению православных братьев.
Добровольцев принимали по одному или сразу группой, кто с кем пришел. Первый вопрос каждому: доброволец ты или наемник? Почти всегда ответ был очевиден: "Биться за друзей за деньги не собираюсь. Иду по доброй воле." Затем узнавали паспортные данные и контактные координаты: каждого из добровольцев необходимо проверить по базам данных МВД, чтобы не затесалась в ряды благородных какая шваль, желающая только сбежать из страны.
Очень важно: сколько лет, прошел ли ты армию, и главное — профессия. Пушечное мясо в Югославии не требуется. Но зато сверхнеобходимы радиоэлектронщики, зенитчики, специалисты ПВО. Таких, к сожалению, за три дня было всего ничего. Но приходили другие, тоже спецы в своих областях, от которых отказываться никак нельзя.
Из Владимира приехал экипаж боевого вертолета Ми-8, три человека: Сергей, Алексей и Владимир. Вместе служили, вместе решение приняли отправиться на войну "за братушек". "Чем здесь без дела маяться, лучше там в настоящем деле участвовать. Без вертолетчиков на войне не обойдешься, особенно на такой, как в Косово. Все будет, как в Чечне, только без предательств начальства".
В штаб НПСР пришел иерей Иван Васильевич Голованов. Ему всего 29 лет. Женат, дочка растет. Приход его в Беднодемьянске, но сегодня его место — в Сербии. Там православные воюют против нехристи, против врагов рода человеческого. Молодой священник убежден: на этой войне он окажется нужнее многих, ведь это прежде всего духовная война. "С крестом в атаку ходить буду. Тогда нас ничто не сломит!"
В дверях штаба появился здоровый детина. По первому взгляду ясно стало, что идти наперекор его личному решению нет смысла: решил, что поедет, значит — поедет. Звать его Юрий Юрьевич, он — профессиональный военный, 6 лет провоевал в Афгане, Югославии и Чечне. Везде, по его словам, воевал за Россию. Где — по долгу службы, где — по контракту. Но сегодня он знает четко: нынче о деньгах речи быть не может. "Вот победим, дойдем, как деды, до Берлина, тогда и подумаем о плате за все!"