Газета Завтра 754
Шрифт:
Глобализации плевать на ваши амбиции, потому что она столь же объективна (то есть необходима), как и законы гравитации?
Объективна ли она - это отдельный вопрос. И между прочим, очень серьезный. Но предположим, что она так же объективна, как законы гравитации - и что?
Человек познал законы гравитации как необходимость - и эту необходимость преодолел. Для того и познал, чтобы преодолеть. Суть человека в амбициозности. А суть амбициозности именно в этом: познать и преодолеть. Сначала человек бился в эту необходимость, как бабочка в стекло. Падал, смотрел на птицу. Не понимал, почему она летать может, а он нет. Сочинял миф об Икаре. Потом разобрался, что к чему (неумолимый закон гравитации). А потом открыл законы аэродинамики, то есть нашел «щели» в его неумолимости. И полетел.
Человек открывает законы затем, чтобы себя раздразнить. Закон говорит: «Ну, теперь-то ты понял, что этого, этого и этого нельзя сделать по таким-то объективным причинам?» Человек отвечает: «Понял!» И тут же начинает думать о том, как превратить «нельзя» в «можно».
Так они и «бодаются»… Человек и Объективный Закон.
Достоевский очень точно это описал, рассказав о фортепьянной клавише. В рассказе этом русское начало открывает что-то человечеству о своей сути (ну, не фортепьянная клавиша человек… ну, не даст он на себе играть этим самым законам природы… не даст, и все тут). Сказав что-то всечеловечески значимое, русское начало только через это и открывает само себя. И не абы как, а именно как амбициозный экстрим.
Объективность есть. Возражать против этого глупо и смешно. Недаром романтизм так густо настоян на инфантильности. Нет, возражать можно только против АБСОЛЮТИЗАЦИИ объективности. Да и то примерно так, как это делал Василий Иванович Чапаев: «Психическая, говоришь? Хрен с ней, давай психическую!»
«Объективная глобализация, говоришь? Хрен с ней…» Даже если и объективная, то все равно «хрен с ней».
Но ты еще докажи, что не врешь. Что она и впрямь объективная. Ты нас объективностью в любом случае не стращай - это первое. И ты вообще-то не стращай, а доказывай - это второе. Доказывай, откуда берется фатум необратимой глобализационной дифференциации, согласно которому кто-то пройдет в какие-то двери, а кто-то нет. А потом эти двери раз и навсегда захлопнутся… Почему это они так захлопнутся?
Проект Модерн такого захлопывания КАТЕГОРИЧЕСКИ не предполагал. Так значит, глобализация - это уже не модерн? А что это? Другой проект? Назови - какой. А заодно признай, что если это проект, то об объективности (безусловном выполнении неких закономерностей) говорить не приходится. Гравитация - это не проект. А вот фашизм - проект.
Если глобализация - это проект, то надо разобраться, чем подлинное отличается от семантического прикрытия.
Ведь уже часто и откровенно говорят о том, что нет «глобализации», а есть «глокализация» (то есть соединение наднациональных интеграций с дроблением наций на этносы, субэтносы и племена). Но и «глокализация» не окончательное имя. Что под этими масками?
ПОД НИМИ - ОЧЕНЬ ЗНАКОМАЯ и, мягко говоря, отвратительная харя так называемого «многоэтажного человечества». Причем человечество должно быть не просто многоэтажным (кто-то живет в квартире-люкс на пятом этаже, а кто-то в грязном подвале). На этот раз допуск с одного этажа на другой должен быть закрыт окончательно. И именно НЕПРЕОДОЛИМЫМ образом.
А те, кому не нравится, что двери заперты раз и навсегда? Им что-то надо объяснить? Что? Что они не люди, а звери. И потому стоят у двери. А если начнут ломиться, куда не положено, и «возникать», то их будут убивать. Причем именно как зверей («Почти как люди», - сказал когда-то Клиффорд Саймак, описывая нечто, похожее на управляемый регресс, запущенный на нашей территории и названный «реформами»).
Подобное объяснение называется легитимацией фундаментального человеческого неравенства. Как его легитимировать - известно. И вряд ли тут будет изобретено что-нибудь новое. «Гилики, психики, пневматики»…
А если и возникнут другие слова, то они окажутся лишь семантическими прикрытиями, то бишь масками. И очень скоро маски будут сняты. А то, что за ними, обнажит свою - именно фундаментально фашистскую - суть. А какую же другую? У фашизма был его - в глубь веков уходящий - гностический и прагностический предок. Теперь появляется потомок. Но линия-то одна.
Человечество может быть единым (и в этом смысле антифашистским) лишь до тех пор, пока у него есть определенный градус амбиций. Называйте этот градус амбиций «общим делом» или как-то иначе - суть от этого не меняется. То, что нужно свершить, согласно амбициозности замысла, не под силу отдельному человеку или малым человеческим группам. Это не под силу даже отдельным нациям и странам, которые могут обозначить замысел и возглавить процесс, но не могут осуществить его в одиночку. Нет, нужен потенциал всего рода человеческого. И этот потенциал надо наращивать. Ибо амбиции! Да еще какие - ПРЕДЕЛЬНЫЕ!
Как только такие предельные амбиции исчезают (а это не раз бывало в истории), возникают все классические фашистские вопросы: «А зачем так много людей? Зачем их всех развивать, в том числе помимо их воли? Будет ли им лучше в условиях развитости? Заслуживают ли они этого? Почему во имя этого развития надо создавать новую социальную структуру общества? Прежняя не справляется? А зачем вообще развитие, если нет амбиций? В чем наше единство с плебеями? Зачем им надо больше платить? Зачем их учить и лечить? Зачем им вообще коптить небо, если они плебеи?»
Либо - проект «амбициозное человечество», либо - проект «многоэтажное человечество». Третьего и впрямь не дано.
Причем градус амбициозности поднять не просто. Человечество еще должно зажечься этими самыми предельными амбициями. Если не зажжется - рассуждай об амбициозности в башне из слоновой кости. Ты будешь сам по себе, человечество - само по себе.
Последний раз огонь гуманистических амбиций удалось зажечь с помощью коммунистического проекта. А в противовес такому (красному) огню и был зажжен огонь черный (то есть фашистский).
Победа коммунизма над фашизмом не была окончательной. Можно ли вообще победить окончательно силы, стремящиеся погасить огонь амбициозности в человечестве - это отдельный вопрос. Но то, что в 1945 году враг отступил весьма организованным образом и вскоре начал контрнаступление, вряд ли требует развернутых доказательств.
Для реванша врагу нужно было (а) свернуть амбиции внутри коммунистического проекта (подмена коммунизма социализмом и так далее) и, (б) погасив коммунизм как источник амбиций, начать нашептывать остывшему человечеству все заезженные фашистские вопрошания. Они же - глобализация (или Четвертый рейх).