Газета Завтра 843 (107 2010)
Шрифт:
А другие люди организовали такси: по цене маршрутки, за тридцать рублей, они готовы довезти любого до города. И повезут даже одного пассажира, если другие не садятся. Потому что это — нормально, когда всем хорошо.
У нас в поселке — несколько новых многоквартирных домов. Соответственно, много киргизов и таджиков: сначала строили, потом ремонтировали, а теперь иные остались, дворниками работают. Мы с ними отлично ладим, в футбол играем — они здороваются со мной, всегда прикладывая левую руку к сердцу.
Бывает, конечно, когда и повздорит народ, и даже кровь прольется — люди же. Но все равно все кончается по-человечески.
Да, я понимаю: на макроуровне все не очень здорово. Только про "геноцид" и "преступный режим" — не надо. Геноцид — это с племенем тутси случилось.
Мой сын ходит в великолепную школу, в которой есть все. Дочь — в детсад, где работают чудо-воспитатели. Где проводятся елки и утренники, работают бассейны и кружки, бесплатные столовые и библиотека. Сын учится азбуке, математике и любви к Родине. Я читаю ему "Пятнадцатилетнего капитана", и он сильно переживает за судьбу негров в Африке: вот уж кому не повезло. Дочка обожает собак, постоянно их рисует и делает аппликации. "Преступный режим" ей отчего-то никак не мешает в этом.
Пришел Новый год — ну здорово же! Разрывы петард спать не давали всю ночь — ребятни же много в поселке. Но все — достойно, без мерзостей.
А теперь у детей моих проблема: нужно ехать на очередную елку — бесплатную, разумеется, — а они носы воротят: устали подарки получать. Но все-таки поехали. Дочка рассказывает и хохочет:
"Скакал зайка, а ежик спал. И зайка разбудил ежика. Тут ежику захотелось встретить Новый год — ведь он его никогда не видел. Решили заяц и ежик принести елочные игрушки. Но тут пришли тетушка Жара и баба Яга. Они превратили елку в пальму. Пришли заяц и ежик, видят: вместо елки — пальма. А заяц не верил ежику, но потом сам как посмотрел на пальму, так в обморок и упал. Мы ему кричали, он только пискнул и опять лег. Потом он встал, и мы позвали Снегурочку. Она сказала, что даже с пальмой можно танцевать Новый год. И они спели песенку "В лесу родилась пальмочка" ха-ха-ха! Потом снова пришли тетушка Жара и баба Яга. Они увидели, что пальма украшена, и Жара рассердилась на бабу Ягу. А баба Яга решила делать водные процедуры и улетела к себе. А тетушка Жара решила стащить у деда Мороза мешок и подложить бабкин-ежкин. А сама решила на Юг уехать. Но она опять прилетит, и мечта ее не сбудется. Пришел дед Мороз. Он удивился елке: "Среди леса, зимой — пальма! Где ее взяли вообще?" Он положил свой мешок на пол и сказал зайцу и ежу, чтобы загадывали желания и вытащили загаданное из мешка. Заяц загадал яблоко, а ежик — морковь. И потом они друг другу все это подарили: ежик зайцу морковку, а заяц ежу яблоко. Тут тетушка Жара прилетела. И дед Мороз ей тоже вручил подарок. Это была шуба — ей ведь было холодно очень. Потом прилетела баба Яга, сделав все процедуры. Они говорили: "Раз-два-три, елочка, гори!" И она загорелась, с первого раза. И потом они кланялись".
Это была отличная елка!
Ольга Стрельцова ПОД СТУК КОЛЕС И БОЙ КУРАНТОВ
Ольга Стрельцова
ПОД СТУК КОЛЕС И БОЙ КУРАНТОВ
Как театр начинается с гардероба, так поездка в поезде начинается для людей консервативных, не вполне ушедших в интернетную жизнедеятельность, где люди знакомятся, покупают, продают, с кассы. Имея опыт сборов в дорогу перед Новым годом, морально приготовилась к огромным очередям, отсутствию билетов на нужное мне 31
Вопреки ожиданию — ни одного человека в кассовом зале! Подхожу к стойке. Есть билеты на 31 декабря на поезд до Ижевска? Даже не заглядывая в базу данных, кассир уверенно отвечает: "Есть, сейчас посмотрим, какие места". Билет приобретен буквально за пару минут. Впервые за мою длительную биографию пассажира в разных направлениях! Теряюсь в догадках, в связи с чем так снизился пассажиропоток.
В день отправления добраться до вокзала оказалось не так легко, как думалось: в метро народу, как и в будний день, толчея. Приближающийся праздник не угадывается ни в настроении людей, ни во внешних атрибутах: ни нарядной одежды на окружающих, ни коробок с тортами в руках... И нет предпраздничного настроения! Какая-то общая подавленность, на озабоченных лицах — печать уныния. Ввалившийся с пивом в одной руке и еловой веткой в другой молодой человек нетрезво громко крикнул: "Всех с наступающим Новым годом!" Народ не ответил ни улыбками, ни репликами, даже как будто новое напряжение у людей на лицах появилось: что сейчас еще отчебучит?
Неунывающий парень чертыхнулся: "Чего сидите, как висельники? Граждане! Новый год скоро, а вы и не знаете! Веселиться надо!" Не вняли.
Почти никого у касс привокзального метро, где обычно полно народу из прибывших пассажиров. Малолюдно и на вокзальной площади, обычно запруженной публикой самой разнообразной. Мой состав ещё не подали на платформу, жду. Мимо навстречу друг другу бредут два бомжа. Остановились, поздравили друг друга с праздником. Один спрашивает другого: "Где будешь отмечать? Здесь?" Тот горделиво: "Не-е-е. В гости пригласили".
Прибыл один из поездов дальнего следования. Очень жидкий ручеек приехавших. Организованные группы школьников, традиционно отправляющиеся на новогодние каникулы в Москву, уже прибыли, а одиночные граждане на длительные выходные в столицу, видимо, не приезжают.
В прошлые поездки в новогоднюю ночь моими попутчиками были люди, работающие в Москве на неквалифицированных работах. В связи с кризисом многие конторы закрыты, трудившиеся на них люди из Москвы разъехались, поэтому поток пассажиров уменьшился. Полупустой вагон. Большая часть пассажиров — мужчины среднего возраста. Они к празднику подготовились основательно: сев в вагон, сразу стали поздравлять друг друга с грядущим Новым годом, и к моменту его наступления не могли лично засвидетельствовать ему свое почтение, так как уже крепко спали.
В 12 часов я смотрела в окно, получился Новый год вприглядку. Молодая попутчица читала книгу, пожилая крепко спала. В конце вагона раздалось: "Что, уже куранты, пробили? Ну так с Новым годом!"
Вдоль дороги немало населенных пунктов: деревеньки, поселки. В некоторых из них нет и огонька ни в одном из домов. Может, жители все собираются в местном клубе или столовой, и вместе встречают праздник? Не могли же всем селом лечь спать в новогоднюю ночь или все укатить в какой-нибудь тур. А в некоторых поселках освещены почти все окна, видно, что стоят елки, горят гирлянды.
Вагоны поезда новые. Наряду с появившимися биоудобствами, измененные конструкции радио: нет регулятора громкости в каждом купе, и в уши бьют вездесущей попсой, официозом. Наслушалась противу всякого желания и "Ты целуй меня везде, я ведь взрослая уже", и как хорошо на российской сторонке, как у нас все увеличилось и окрепло. Как мы не рухнули в кризис и дальше не рухнем, ещё больше. Раньше ты мог выключить или уменьшить громкость, сейчас лишить себя наслаждения внимать очередной запевшей Ксюше Собчак или бодрому в отчетах региональному чиновнику, не можешь. И разве такое навязанное прослушивание – не тотальная пропаганда?