Газета Завтра 862 (21 2010)
Шрифт:
"Это писатель Мисима,
он заигрался в войну"…
Разуму невыносима
низость предавших страну,
трусы, бойцов презирая,
ждут заземляющей лжи.
Если ушли самураи,
значит, пришли торгаши!
2.
Может быть, в родине дело…
Может быть, в родине сна —
недостижимостью тело
испепеляет она,
небом чарует бесцельно,
мир погружая во тьму.
Власть совершенства смертельна,
но я бессмертье возьму!
Нужно героя доверье,
или мечта дурака,
чтобы вонзить в подреберье
длинную искру клинка?
Ждал утонченную прозу
апофеоз простоты,
тело раскрылось как роза,
высшей стяжав красоты.
И по лицу на мгновенье,
молнией, зримой едва, —
судорога наслажденья,
судорога торжества.
***
Себя ли обманывать стану,
когда на осколках броня?
Ни стаи, ни стана, ни клана…
лишь Родина есть у меня.
Ни храма, ни дома, ни дота…
разрушены все рубежи.
Не знаем искусство расчета,
не вывели формулу лжи.
Но я не уйду недостойно,
и ты не уйдешь из страны
туда, где сожгли бы спокойно
мы путеводитель войны.
Пускай только выси и дали
оставлены нам на земле,
над степью гореть не устали
знамения в облачной мгле.
И не изменились, как странно,
от бед ни сердца, ни умы…
Ни стаи, ни стана, ни клана.
Народом останемся мы!
***
Господи, для странника ты — путь
за иные дали и века,
и, летейских вод рассеяв муть,
золотая сеть для рыбака.
Господи, жнецу ты — лунный серп,
птице — небо, ратнику — броня,
спящей деве — нежный шепот верб,
только нет под крыльями меня.
Не спасет Святого Духа тень
от беды могуществом креста,
потому что избы деревень
я равняю с храмами Христа.
И в смятенье не найду ответ,
лишь на Русь весеннюю взгляну:
верю в Бога или в этот свет,
даль и вышину?
***
Звенит кровавая капель,
Господь грозит войной,
качает Ева колыбель
меж Солнцем и Луной.
И этот плавный, легкий взлёт
вовек продлится над
тем, что бежит, летит, течёт
с восхода на закат —
над кораблём в ограде льдин,
среди армад стальных,
между крестов и гильотин, —
не задевая их.
Пусть где-то пахарь бросил плуг,
погас в часовне свет,
но нет для Евы слова "вдруг",
сомненьям места нет.
Гремит труба, поет свирель,
Аттила ждет гонца…
Но не сорвется колыбель
с небесного венца.
***
Правда или напраслина?
Торжество или грусть? —
Если Русь будет счастлива —
это будет не Русь!
Знала я её, славила,
только, видит Господь,
никогда б не представила
Русь — не душу, а плоть.