Газета Завтра 866 (25 2010)

Газета

А.П. Скажите, ведь с тех пор, как мы с вами встречались, жизнь не стала спокойнее. Помимо постоянных боевых столкновений и антитеррористических операций в самой Ингушетии и на Кавказе, совсем недавно произошли два тяжёлых и страшных теракта уже за пределами Кавказа как такового. Совсем недавно прогремел взрыв в Ставрополе, унёсший множество жизней, а до этого случилось два чудовищных взрыва в метрополитене Москвы, практически под Кремлёвскими стенами. Не значит ли это, что так называемая Кавказская война опять, как это уже было в конце 90-х, начале 2000-х, переносит свою линию фронта с Кавказа в глубину российской территории, нанося удары по регионам, которые, казалось бы, далеки от локальных кавказских проблем?

Ю.Е. Надо понимать, что Кавказ и Россия — это одно целое и не следует противопоставлять эти две политические категории, хотя, быть может, пространственно они и поддаются определениям и разграничениям. Я бы сказал, что не верно говорить о том, что линия фронта сегодня вынесена за пределы Кавказа. Она вынесена не сегодня, а гораздо раньше, и она никогда не возвращалась в пределы локального конфликта. Мы отмечаем только крупные теракты, крупные злодеяния, когда взрывы происходят в пределах Садового Кольца. Но ведь террористические организации, террористическая сеть, террористическое подполье и связанная с ними среда уже давно распространились за пределы Кавказа. Иной раз эти пагубные радикальные антигосударственные тенденции оказываются более сильными за пределами Кавказа, как раз в отдалённых от Кавказа городах и центрах России. Там действуют школы, медресе, нелегальные проповедники, и иногда наша молодёжь отправляется с Кавказа в эти центры обучения, формирования радикальных взглядов для того, чтобы там почерпнуть основные мысли, основные идеи.

Именно туда должна быть направлена деятельность наших спецслужб, чтобы там перекрывать каналы распространения этой отравы. Чего скрывать, поддержка такого рода деятельности часто происходит при помощи коммерческих структур местных бизнесменов, которые руководствуются теми или иными соображениями, чисто коммерческими, политическими или же меркантильными. У радикалов также имеются и политические покровители, которые пытаются с помощью раздуваемых конфликтов решать свои политические проблемы и политические споры.

Когда я совершал поездки в Петербург, в Москву, в Казань, в другие города России и встречался с местными ингушами, беседовал с ними в мечетях, я слышал от них, что те ингуши, которые, уходя от контакта с правоохранительными органами, покинули пределы нашей республики и отправились в другие регионы России, там устроили свои гнёзда и продолжают заниматься той же незаконной деятельностью, за которую их преследовали в Ингушетии.

А.П. Эти упомянутые мною два взрыва окутаны тайной. По поводу причины этих взрывов существует масса версий. Одни версии заведомо ложные, фантастические, есть ощущение, что их запустили в общество для прикрытия главных мотивов, заставивших смертниц привести бомбы в действие. На ваш взгляд, какова истинная мотивация этих двух взрывов, существуют ведь истинные побудительные мотивы и задачи, породившие эти два взрыва?

Ю.Е. Мотивация здесь такова: показать, что у бандформирований, действующих на Кавказе, ещё остались силы, что у них есть порох в пороховницах, что центры, организующие эту боевую и политическую деятельность, не разгромлены до конца. Для них эти действия особенно важны в свете успешных операций органов правопорядка, которые в последнее время уничтожили множество главарей бандформирований. Оставшиеся лидеры просто обязаны демонстрировать свою активность, свою деятельность зарубежным структурам, направляющим им финансовые и оружейные потоки, а также членам своих бандформирований, чтобы поднять их боевой дух. Также они стремятся показать населению наших республик, что являются силой, могущественным фактором, что облегчает им вербовку в свои ряды молодых людей, которыми они пополняют потери, постоянно происходящие во время боевых столкновений с нашими спецподразделениями.

Как следствие этих взрывов — общая дестабилизация обстановки в стране, стравливание народов, целенаправленное воздействие на федеральную власть, направление на неё народного недовольства и множество других побочных мотиваций. Я полагаю, что заготовки для подобного рода взрывов создаются заранее, и после этих двух террористических акций мы не можем отрицать наличия других схожих намерений, которые необходимо выявлять и пресекать на корню.

А.П. Есть проблема, о которой старались не говорить, которую старались замалчивать официальные средства массовой информации. Эта проблема всё равно совершенно неожиданно вплыла на недавнем совещании правозащитников с президентом страны. Это проблема неадекватного действия силовиков, которые, как говорили правозащитники, превышают свои полномочия, силовиков, которые очень часто нарушают законы, силовиков, которые без суда и следствия похищают людей, торгуют трупами, используют своё положение для поборов и заработков и очень часто силовиков, прибывающих в Ингушетию из других регионов России, желающих подзаработать в Ингушетии на боевых действиях и восполнить своё материальное неблагополучие. В какой степени это так?

Ю.Е. Мне кажется, у нас в стране развязана целая кампания против правоохранительных органов, и негативные явления в этих органах очень часто преувеличиваются и ставятся во главу угла. И это обширное, многоаспектное сваливание на наши спецслужбы, на милицию, всех подряд грехов, что, конечно же, негативно сказывается на работе этих структур. Я должен сказать, что действующие у нас в республике силы МВД и ФСБ справляются со своей задачей. Они жертвуют своими жизнями, среди них происходят потери и обвинять их в существовании повышенной нестабильности неправомерно.

Я общаюсь с силовиками, приезжавшими к нам из регионов России, среди них бывают потери, я выражаю им всегда искреннее соболезнование, искреннюю благодарность за то, что они жертвуют своей жизнью во имя благополучия нашего народа.

Конечно, определённую проблему представляют командированные сюда люди, приезжающие в Ингушетию на определённый срок, стремящиеся отбыть этот срок и вернуться назад с повышениями, с наградами, повысить своё благополучие, служебный статус. Вместо этих вахтовых наездов в республике должна быть усилена работа по созданию собственных кадров, обучению ингушских оперативников спецслужб, чтобы они, зная местные обычаи, зная свой народ, лучше справлялись с возложенными на них задачами.

Для приезжих пребывание в республике — лишь эпизод. Они прибыли, сделали своё дело и уехали, а как же контроль за результатами? Кто будет заниматься участковой работой, оперативно-розыскной работой, требующей не двух-трёх месяцев, а иногда и года, кто сможет заниматься глубинным осмыслением ситуации? Только местный человек, местный милиционер, местный разведчик. Приезжие могут нанести локальные удары по отдельным точкам, ликвидировать их, но они не в состоянии осуществлять профилактику их возникновения, потому что они уезжают; об этих точках забывают, а недобитый противник начинает оживать, расползаться и возобновлять свою деятельность.

Я внимательно смотрел и слушал ту встречу правозащитников с президентом Медведевым, где обсуждалась проблема силовиков. Среди представителей регионов были и правозащитники из Ингушетии. Я услышал, как наши представители сделали заявление, что силовые структуры, действующие в республике, вышли из-под контроля президента. Когда они вернулись в республику, я высказал им свое мнение по этому поводу.

Всё, что делается и сделано в этом году федеральной службой безопасности, дорогого стоит. Был уничтожен ряд главарей крупных бандформирований, которые входили в целую сеть поставки вооружений. В задачу ФСБ входит не просто уничтожение и разгром этих группировок, а профилактика их возникновения, пресечение пополнения их рядов. Уничтожение не является главной целью спецподразделений. Они стараются не убить, а задержать, обезвредить этих людей. Только в этом году было задержано двадцать семь боевиков. Раньше такого не было, боевиков всегда уничтожали. По линии ФСБ, МВД к добровольной явке с повинной было склонено восемь человек.