Где принц, если все мужики...
Шрифт:
— Ника! А я как раз к тебе еду! — Боря поравнялся со мной и слез с велосипеда.
— А я с работы иду. И завтра мне опять на нее, — ответила я.
— Чего это ты работаешь? Говорила, что дом приехала продавать, — насторожился он. Я же прикусила язык. Вот никогда не умела врать.
— Так мы с мужем решили здесь остаться. Дом поправим, детишек будем растить, — быстро нашлась я.
— Ой ли! А не сочиняешь ли? — цокнув языком, спросил он.
— А зачем мне это? — выпалила я.
— Вот и я думаю, зачем, — он обнял меня за талию,
— Пожалуйста, убери руку, — попросила я.
— Почему?
— Потому. Увидит муж, так ревновать будет.
— Он у тебя что, как Маша из сказки на сосну забрался и видит все вокруг? — Боря загоготал. — Давай ты от него уйдешь.
— Зачем?
— Вместе жить будем, — хохотнул он, как будто сказал чего-то смешное.
— Я счастлива в браке.
— Да ладно, мне песни петь. Птичка нашлась. Нет у тебя никого.
— Почему это?
— Потому, — передразнил он. — Была бы правдой твоя сказка, то не гуляла бы ты поздно вечером одна.
— А что мне тут будет? Места знакомые. Чай, не заблужусь.
— Так найдется, кто захочет поцеловать тебя, чего делать будешь?
— Кусаться и царапаться. — Предупредила я. Душа ушла в пятки. Попыталась убрать его лапу, чтоб отстраниться, так проще было памятник гранитный подвинуть.
— Да ладно, без когтей и зубов останешься. Давай будешь мило и ласковой, и я отвечу тем же. Не будем все до мордобоя доводить, — серьезно сказал он. Оставалось лишь надеяться, что мне удастся доползти до топора, чтоб кого-то по башке огреть.
— Боря, а если меня это не привлекает?
— Что тебя не привлекает? — его лапа скользнула к моим ягодицам. Страшно.
— Не хочу я с тобой любовь крутить.
— А кто тебя спрашивать будет? — удивился Боря. — Ты со мной жить будешь. Один раз я ступил, отпустил. Теперь не отпущу. И прекращай мне врать.
Угроза была такой неприкрытой, что во рту сразу все пересохло. Страшно. Это был какой-то неосознанный страх, животный, на уровне инстинктов. Когда понимаешь, что с этим человеком лучше не связываться. Мысли искали выход из ситуации, в которой я оказалась, но с перепугу соображала я туго. Мы повернули в сторону остановке, когда я увидела Гену с топором. Чудо!
— Милый, ты не так все понял. Это просто друг. Он просто не поверил, что я замуж вышла. Это недоразумение, — быстро заговорила я. Боря от неожиданности отпустил меня. Я бросилась к Гене. Повисла у него на шеи, пытаясь забрать топор.
— Недоразумение говоришь? — он сказал это тихо, но от его тона мне стало страшно. Еще страшнее, чем рядом с Борей. — А я сейчас твоему хахалю ногу переломаю. А потом и тебе заодно.
— Да не трогал я твою жену! — попытался оправдаться Боря.
— Еще бы ты ее тронул! — гаркнул Гена.
Он как замахнется топором, я к нему за спину отскочила. Споткнулась и упала. Боря с невероятной скоростью запрыгнул на велосипед и на скорости поехал в город, оставив меня разбираться с «разгневанным мужем», который топором размахивал, и грозился и Борю зарубить и меня. Вот и прошла любовь у моего жениха. А Гена ему еще пригрозил, что если увидит его около меня, то ноги переломает.
— Давай руку, — грозно велел Гена.
— Ты только топор убери, — косясь на грозное оружие, попросила я.
— Куда же я его дену? Да не бойся ты, женушка, — он рассмеялся. — Чего за чудик был?
— Привет из прошлого. Ухажер назойливый. Я ему наплела, что замуж вышла. Он не поверил. Явно хотел у меня остаться и место мужа занять, — поднимаясь и отряхиваясь, ответила я.
— Так ты же вроде принца ищешь. Чем тебе не принц? — все так же веселясь, спросил Гена.
— Да я его боюсь. У него как что, так сразу в зубы дать. И все равно кому. Тебя я теперь тоже боюсь. В гневе ты страшный.
— Так и надо, чтоб всяких нехороших принцев отгонять.
— Да какой он принц? Козел какой-то.
— Тогда козел-переросток, — ответил Гена. Мы пошли домой.
— А ты какими тут судьбами с топором? Ты болеешь. Дома отлеживать должен.
— Я тебе что, Илья Муромец на печи тридцать три года лежать. Вроде уже этот возраст миновал. Пора и дела делать, — хмыкнул он, закуривая сигарету. Закашлялся.
— Вот плохо же, а дымишь.
— Так привычка — это святое дело. Получить легко, а избавиться сложно, — ответил он. — Поэтому лучше не начинать.
— Ген, а сколько тебе лет? Если это не секрет.
— Я тебе не девица, чтоб свой возраст скрывать. Тридцать шесть.
— Ясно.
— А что? На роль принца присматриваешь? Староват я для принца. Скорее на роль короля подойду.
— Просто интересно было. Ты сказал, что больше тридцати трех. Вот и спросила. Не придирайся к словам. И должна же я знать, что за человек у меня в доме живет.
— У… Хорошо, что не через полгода спохватилась познакомиться поближе. Хотя куда нам ближе-то знакомиться? Я как-то весь твой внутренний мир узнал и внешний уже заценить успел.
— Внутренний — это когда меня рвало или когда я болтала? — уточнила я.
— А какой хочешь, такой и выбирай. Всю тебя знаю.
— Так и будешь меня все время задирать?
— Почему бы и нет. Хоть какое-то веселье. Телевизора у тебя нет, радио тоже. Будем сами себя веселить.
— Книжки читай. Вот тебе и развлечение. Ты куда с топором ходил?
— Решил я сегодня крыльцо снять. У тебя топор тупой. Не представляю как ты им чего-то делала. Знаешь, как говорят, какой топор, такой и хозяин. Ну, тупым я быть не захотел. Пошел к Игнату поточить. У него точильный станок есть. Помогал ему по весне картошку сажать. Топор я заточил. Он мне предложил дров переколоть, пока сам спиной маяться. А мне-то что? Халтура она и в Африке деньгами ценится. Переколол я ему дрова. Договорились, что завтра приду и доделаю. А тут ты идешь в обнимку с этим типом. На шею кидаешься, да еще и милым называешь. Сыграть роль Отелло? Да запросто.