Где-то в районе Сретенки

Жуков Владимир

Официант принёс и поставил на столик перед Альбертом Везбиным и Ниной бутылку вина, бокалы и тарелочку с пирожным, получил оплату в евро и довольный удалился к столику с кассовым аппаратом.

В вагоне-ресторане появилась Лариса. В руках она держала пару мужских брюк.

– Что это значит, Лара? – насмешливо спросила Нина и отпила вино из бокала.

– Шампанского! – объявила Лариса официанту, уселась за столик по правую руку от подруги, положила мужские брюки на колени и спросила у Везбина: – Молодой человек, трахни меня. Я докажу тебе и двум шулерам, что секс лучше любой карточной игры!

– Лара, не смей! Лара, он мой! – воскликнула Нина, выскочила из-за столика и руками хорошенько сжала горло подруги. – Врубилась?!

– Твой, твой. Забирай, – поняв, что подруга готова драться за молодого крепкого самца, прохрипела Лариса.

Нина разжала пальцы, чмокнула Ларису в нос и сказала:

– Я люблю тебя.

Альберт Везбин заплатил официанту за шампанское Ларисы и ушёл за Ниной из вагона-ресторана.

Оказалось, в купе с Ниной ехали три невзрачные старушки – родные сестры-погодки. Увидев свою попутчицу с молодым мужчиной, они, сидевшие на нижней полке, сделали морщинистые лица сердитыми. Каждая из них была давным-давно брошенной женой. Каждая из них ненавидела мужчин за кобелизм и жуткий эгоизм.

– Вякните хоть слово – зашибу! – пригрозил зловещим тоном Альберт и поводил кулаком перед крючковатыми носами старушек.

Онемев от страха, сестры-погодки притиснулись к углу, у двери. Зубы их вставных челюстей застучали в такт стуку вагонных колёс.

Нина поспешно выложила из своего чемодана на столик коробочку с презервативами, силиконовые наручники, три разных по цвету парика, тюбик интимного геля…

Всю ночь сестры-погодки просидели на нижней полке, прижавшись друг к другу. Украдкой подглядывая за сексом молодой пары, они глубоко огорчались на быстротечность своей жизни, большую часть которой потратили на развитие в себе духовности.

ГЛАВА ТРЕТЬЯ

На Ярославский вокзал скорый поезд прибыл в безоблачный августовский рассветный час. Выйдя из вагонов, пассажиры неплотной толпой двинулись вдоль состава к зданию вокзала, с тремя разными по форме башенками на крыше. Нина и Лариса в белых просторных платьях покинули купейный вагон, встали на краю перрона параллельного железнодорожного пути. Каждая из них держала в руке чемодан из жёлто-зелёной ткани. Прежде ни разу не бывая в Москве, женщины внимательно посмотрели по сторонам, принюхались к незнакомым запахам.

Нина заметила бредущих по платформе трёх старушек в чёрном одеянии и помахала им рукой. Лариса повторила жест подруги для двух пожилых шулеров, – каждый из них в ответ покрутил указательным пальцем у виска. На всю оставшуюся жизнь оба шулера запомнили, как при въезде поезда в Москву выкупил деньгами Альберта свою одежду у сексуально озабоченной женщины, не умеющей проигрывать в дурака.

– Лара, где твой Паша-гном, где? – недовольно спросила Нина и поднятой рукой поманила появившегося из вагона Альберта Везбина. Она захотела поцелуем попрощаться с мужчиной, с которым испытала умопомрачительное наслаждение минувшей ночью в купе.

– Не дергайся, Нинок, у меня всё схвачено. Сейчас я ему позвоню, – сказала Лариса и достала из кармашка платья мобильный телефон, в памяти которого хранился фотопортрет московского сутенёра с аляповатым прямоугольным лицом. Лариса знала Пашу-гнома по переписке на сайте интимных услуг. Это он пригласил её и Нину в Москву, когда увидел на сайте подборку фотографий их обнаженных тел и узнал об их желании заработать себе на безбедную старость.

– Хэллоу, девочки, – приветливо сказал молодой черноволосый мужчина под два метра роста, в легкой спортивной курточке, в белых узких брюках.

– Привет, Паша-гном. Мы давно тебя ждём, – недовольно отозвалась Лариса.

– Почему ты гном? – не удержалась от вопроса Нина, не сводя глаз с приближавшего к ней Везбина.

– Давайте ваши паспорта. Давайте ваши справки из поликлиники и КВД, – потребовал Паша-гном. – У меня солидная фирма. Больных и заразных я не держу.

Каждая из женщин быстро достала из чемодана конверт с документами.

– Мне надо денёк отдохнуть. Я не в форме. Я плохо спала ночь из-за храпа соседок по купе, – произнесла Нина и закрыла чемоданчик. Она чувствовала себя усталой, не выспавшейся и не хотела в этот день сексом с другими мужчинами затуманивать в памяти образ Альберта.

– Разве я разрешал тебе, сучка рваная, рот открывать?! – убрав документы женщин в карман курточки, рассердился Паша-гном и отвесил Нине хлёсткий подзатыльник. – С этого момента, сучки рваные, называйте меня и всех своих клиентов: мой господин.

Альберт Везбин шагнул к сутенёру и грозно спросил, указывая строгим взглядом на понурую Нину:

– Ты что, солитёр, грабли распускаешь?! Ты почему её ударил?!

– Прощай Альберт, – печально произнесла Нина.

– Отвянь от этой сучки, деревня! – презрительно бросил Паша-гном в лицо Везбина. – Эта сучка тебе не по карману. Она уже забронирована за солидным человеком.

Конец ознакомительного фрагмента.