Гелен: шпион века
Шрифт:
В фирме, продававшей жалюзи, Клеменс зарекомендовал себя с самой хорошей стороны, и через год Кирхбаум перевел его в Пуллах. Обстоятельства сложились для шпионов довольно благоприятно. Проработав в Пуллахе всего пять месяцев, Клеменс устроил туда и Фель-фе. Кирхбаум был невысокого мнения о вульгарном Клеменсе, а вот корректность и сдержанность Фельфе произвели на него должное впечатление. Еще большую роль сыграли очевидное знание Фельфе особенностей разведывательной работы и предыдущее сотрудничество с англичанами. Кирхбаум рекомендовал Фельфе на должность начальника контрразведывательного отдела 111-F. В ноябре 1951 года тот приступил к новой работе. Ему был присвоен чин младшего следователя.
Двойной
С того времени отношения Клеменса и Фельфе с советским КГБ изменились. Клеменс теперь выполнял роль связного — полковник «Макс» требовал, чтобы донесения доставлялись непосредственно в резидентуру КГБ в Карлсхорсте, — а начальником был Фельфе. В Пуллахе последнему присвоили псевдоним «доктор Фризен», русским же он был известен как «Пауль» или агент П-33. Нашли дело и Тибелю. Он выполнял функции курьера между Пуллахом и филиалом «Организации» в Западном Берлине. Его положение было идеальным для плана предателей: он передавал сообщения Фельфе людям из КГБ на границе секторов. Передача осуществлялась на станциях метро, поезда которого тогда еще беспрепятственно курсировали между Восточным и Западным Берлином. Иногда Тибель отправлялся в Тюрингию, где оставлял в тайниках близ внутригерманской границы микрофильмы с копиями документов из. Пуллаха.
Вскоре изменники стали получать от русских щедрые «гонорары», причем, Фельфе — в два раза больше, чем Клеменс. На судебном процессе Фельфе заявил, что его шпионская деятельность стоила около 180000 марок, однако, по мнению прокурора, в действительности доход Фельфе был во много раз больше. В 1957 году он смог купить особняк из десяти комнат и несколько акров земли в Оберауэ, неподалеку от знаменитого австрийского курорта Гармиш-Партенкирхен, южнее Мюнхена, за что выложил 12000 фунтов стерлингов. Он также приобрел ферму и стадо крупного рогатого скота. Странно, но такой роскошный образ жизни остался незамеченным начальством Фельфе в Пуллахе, ведь он вряд ли мог позволить себе такие траты при зарплате в 1500 марок в месяц.
В 1954 году во время переговоров о передаче «Организации» в ведение Федерального правительства Гелен побеседовал со всеми ответственными сотрудниками и принял меры предосторожности, избавившись от тех, чье гестаповское прошлое было слишком зловещим. Последним на прощание выдали неплохое выходное пособие. Однако Фельфе не только удержался на своем посту, но еще и получил повышение. Гелен договорился со своим будущим начальником, статс-секретарем доктором Гансом Глобке, о том, чтобы опытному контрразведчику, специализировавшемуся в борьбе с советской разведкой, присвоили чин правительственного советника. Это должно было подчеркнуть важность занимаемого им поста и прибавить ему авторитета.
Быстрый служебный рост Фельфе не должен удивлять, ибо его работа действительно была очень результативной. Он поражал всех своим рвением. Никто в Пуллахе не мог сравниться с ним в умении распознавать коммунистических шпионов. Никто не располагал такой достоверной информацией о тайниках и курьерах и даже о планах операций, вынашивавшихся в недрах КГБ. В нескольких случаях Фельфе оказал большую услугу американцам, сообщив Гелену об агентах КГБ, внедрившихся в американские воинские части и подразделения военной разведки, расквартированные в Германии.
В августе 1952 года он разоблачил пятидесятидвухлетнего бывшего капитана американской военной разведки Майкла Роткруга из Уэстпорта, штат Коннектикут, который годом раньше уволился из армии и вместе с одним немецким партнером учредил экспортно-импортную компанию в Западном Берлине. В действительности Роткруг стал одним из самых «независимых» шпионов, продававших информацию тому, кто больше заплатит. Одно время он поставлял сведения сомнительного характера сразу советской, британской и французской разведкам. Выйдя каким-то образом на Роткруга, Фельфе предложил своим шефам из КГБ сдать американца как не представлявшего особой ценности. Получив «добро», он сообщил о Роткруге в американскую контрразведку. Делая это, Фельфе не испытывал никаких угрызений совести, ведь тем самым он укреплял свои позиции в Пуллахе. Кроме того, Роткруг был польским евреем, эмигрировавшим в Америку и натурализовавшимся там, так что, по мнению Фельфе, он получил то, что заслуживал.
Дело агентов КГБ Виктора и Эрики Шнайдеров оказалось более значительным. Виктор Шнайдер был типичным авантюристом. В 1935 году, убив в пьяной ссоре во Франкфурте собутыльника, он бежал из Германии и поступил во французский Иностранный легион. Он воевал в Индокитае, где попал в плен к японцам. Те освободили его, как только обнаружили, что он немец. Затем он совершил фантастическое путешествие домой, обогнув половину земного шара, и в 1942 году в чине штурмфюрера уже работал в гестапо у Мюллера. Он участвовал в расследовании, которое привело к краху «Красной капеллы», обширной советской разведывательной сети в Германии. Его непосредственным начальником был штандартенфюрер СС Фридрих Панцингер, который, как мы обнаружим через несколько страниц, выполнял странную роль в «Организации» Гелена.
В 1944 году Шнайдер серьезно проштрафился и был посажен в концлагерь Заксенхаузен, откуда его в 1945 году освободили союзники. Однако ему недолго довелось погулять на свободе. В британской оккупационной зоне он совершил несколько ограблений, за что получил четыре года тюрьмы. В 1949 году он уже работал бухгалтером отделения Христианско-демократической партии в Зигене и сумел втереться в доверие лидеров этой партии настолько, что вскоре его перевели на ответственную должность в центральный аппарат этой партии в Бонн. В 1953 году канцлер Аденауэр вручил ему специальный знак отличия. С 1950 года Шнайдер работал на советскую разведку и передавал на Восток копии всех документов, проходивших через его руки. Более того, ему удалось устроить свою жену Эрику секретаршей в недавно созданное Министерство обороны ФРГ. Резидентура КГБ в Карлсхорсте получала от этой пары интересные материалы и хорошо платила за них.
Тем временем в Пуллахе начал работать Панцингер. Однажды он рассказал Фельфе о прошлом Шнайдера — функционера центрального аппарата аденауэровской партии. Более всего Фельфе заинтересовала связь Шнайдера с провалом «Красной капеллы». Он знал, что Советы горели желанием отыскать виновных. Фельфе донес на Шнайдера и предложил выдать его властям ФРГ. Это было бы справедливым возмездием за его работу против СССР в годы войны, но, что еще важнее, его разоблачение значительно повысило бы престиж самого Фельфе. Руководство КГБ согласилось. Виктор и Эрика Шнайдеры, к немалому смущению доктора Аденауэра и всего руководства ХДС, были арестованы и осуждены на длительные сроки заключения.
С этим замечательным успехом Фельфе поздравил сам Гелен. Он также отметил и другую заслугу контрразведчика — «разоблачение» сорокачетырехлетней старой девы фрейлейн Ирмгард Рёмер, секретарши Министерства иностранных дел, возглавлявшегося доктором Генрихом фон Брентано. В свободное от работы время она проводила спиритические сеансы. Здесь ее и затянул в свои силки советский агент Карл Гельфман, член этого эзотерического кружка. За копии сверхсекретных документов этой женщине платили незначительные суммы, от 5 до 20 фунтов стерлингов, причем все эти деньги она тратила на дряхлого медиума, восьмидесятилетнего Вильгельма Альтмюллера.