Гельман. Сборник боевой фантастики
Шрифт:
Осеннее полярное солнце уже давно закатилось. Снаружи все чаще раздавалась автоматная стрельба и взрывы. Препарированные паразиты лежали в ряд на лабораторном столе и начинали уже пованивать. Петр осторожно сложил слизкие комки в емкость для отходов и понес к яме сжигания. Алмазные светлячки далеких звезд усыпали северное небо. С моря дул зябкий морозный ветер. Капитан в лягушачьем защитном костюме стоял у ямы для сжигания и поливал струей пламени из огнемета остатки биологических образцов. Сбрасывая содержимое емкости в яму, Петр краем глаза заметил шевеление темной массы у первой пневмокаркасной палатки научного центра.
Это заметил и капитан. Его реакция была молниеносной. Подскочив к клубку змееподобных паразитов, он попытался огнем уничтожить
Петру повезло: десятки крупных глистов не могли вести прицельный огонь своими яйцами по его застывшей фигуре: отвлекало пламя огнемета и горящее тело пораженного капитана. Сбросив оцепенение, Котофеев метнулся к палаткам научного модуля и, проскочив дезинфекционный тамбур, ворвался в ярко освещенный лабораторный отсек. Его истошный крик «ААА!» частично глушился маской противогаза, но его услышали. Ученые в панике заметались. Некоторые выскочили из модуля и были тут же сражены пневматическим огнем гельминтов. Вскоре со всех углов в палатку стали вползать извивающиеся гигантские черви. Они совершали молниеносные прыжки и впивались в людей своими акульими зубами. Прислонившись к лабораторному столу, Петр вновь застыл от дикого ужаса. Кровь, фрагменты тел, истошные вопли на фоне извивающихся серых зубастых монстров вызвали у него даже не дрожь, а тряску всего его мускулистого тела.
Внезапно молодой человек понял, что гельминты либо не видят тепла его тела, либо игнорируют его как объект охоты. Далее он действовал чисто интуитивно. Сбросив с себя ненужный защитный комбинезон и противогаз, краем уха расслышав среди общего гвалта душераздирающие визги Гориной, Петр опрометью кинулся в спальный отсек, стараясь не наступать на извивающихся блестящих монстров, поглощающих плоть ученых.
В палатке отдыха, среди опрокинутых раскладушек, разбросанных одеял и подушек валялись окровавленные тела, облепленные серой шевелящейся массой. По всей видимости, нападение паразитов произошло внезапно, когда люди спали. В углу жалась чудом уцелевшая кучка ученых. Впереди размахивал тяжелыми берцами профессор Прянников, стараясь попасть в угреподобных упырей, и отчаянно ругался. Но сраженный пневматическим огнем чудищ, старый воин рухнул, захлебываясь кровью. Его одетое в пижаму тело задергалось в предсмертных муках.
Остолбеневший на миг Петр титаническим усилием воли вырвался из липких объятий ужаса и ринулся напролом к Гориной. Обхватив отбивающуюся женщину могучими руками и взвалив ее на плечи, Котофеев ринулся из модуля туда, где огни и шум винтокрылых машин на вертолетной площадке заманчиво обещали избавление от этого страшного кошмара. Почти все военные вертолеты уже свистели лопастями в воздухе и лишь один только начал набирать обороты.
К счастью, пилоты увидели бегущую по бетонке парочку и открыли люк. Петр с ношей с ходу влетел в салон пузатой воздушной машины, и она стремительно стала набирать высоту. В салоне было тесно от высокопоставленных военных. Наталья все еще пребывала в обморочном состоянии, и Петр заметил, как один из офицеров пошарил в санитарной сумке и поднес к носу Гориной пузырек с нашатырем. Женщина закашлялась и пришла в себя. В иллюминаторы был виден удаляющийся аэропорт. Через мгновение яркая вспышка осветила небо и на месте северной воздушной гавани запузырилась огненная круговерть. Вертолет резко встряхнуло, и гул далеких взрывов наполнил салон. Один из военных воскликнул:
– Знатно жахнули наши сушки по гадам! Небось, ни одной твари в этом районе не осталось. Прощай проклятая земля!
Котофеева передернуло:
– Чему радуешься, служивый? Тому, что погибло столько людей, а твоя шкура сейчас в вертолете? Кто ответит за их гибель?
Офицер не стал вступать в перепалку с гражданским, и лишь буркнул:
– Не я готовил эту операцию и не мне отвечать. Я лишь выполняю приказы вышестоящих начальников.
Пришедшая в себя Наталья пересела Петру на колени, обвила его шею руками, покрывая поцелуями волевое щетинистое лицо.
– Мой милый спаситель! Я у тебя в неоплатном долгу, и если обстановка позволит, ублажу тебя чисто по – женски, – страстно шептала она покрасневшему от волнения спутнику.
Глядя на эту сценку, военные прыснули со смеху и, бросив взгляд на их повеселевшие лица, Петр отстранился и решительно усадил Наталью на сидение.
В аэропорт «Элизово» Петропавловска – Камчатского военные вертолеты приземлились глухой ночью. Дул сильный ветер, тусклые огни воздушной гавани мерцали, скрадываемые дождем со снегом. Военные вручили Петру и его спутнице видавшие виды камуфляжные бушлаты. К зданию аэропорта пришлось идти пешком. Пока добрались, насквозь промокли от хлеставшего дождя. Зал аэропорта был битком набит суетящимися военными и гражданскими лицами.
Котофеев вдруг осознал, что в этом диком Камчатском краю он никому не нужен, и без бабла в кармане добраться до Москвы будет весьма непросто. Он взглянул на Наталью и увидел, что эта тема ее ничуть не тревожит. Крепко схватив его за руку, Горина потащила к окошку справочной. Дородная служащая аэропорта ответила сонным голосом, что билетов на ближайшие авиарейсы на Москву в наличии нет, и указала наманикюренным пальцем на развешанные таблички у касс, из которых следовало, что в обозримом будущем всем страждущим лететь воздушным транспортом не подфартит. Горина и бровью не повела, а решительным шагом направилась к группе офицеров. Вскоре у нее в руках оказался мобильник, и она коротко с кем – то переговорила. Вернув смартфон расшаркавшемуся капитану, Наталья с торжествующей улыбкой подошла к Петру и заявила, что ждать осталось недолго. Прошло буквально несколько минут, и к Наталье рысью подскочили трое военных. Изумленный Котофеев лишь на борту военно- транспортного самолета понял, что в нынешнее сложное время у красивых, но шалавистых женщин нет трудных жизненных ситуаций.
Грузовой отсек военного самолета был почти пустой, и теплые летные куртки, любезно предоставленные летчиками, оказались весьма кстати. Петр и его спутница так задубели от космического холода, что первой не выдержала Горина. Достучавшись до экипажа, она юркнула в святая – святых – кабину управления самолетом. Там было тепло и уютно, а разговоры на щекотливые темы, которые вела без всякого смущения красотка Наталья, потешали экипаж. Котофееву оставалось лишь кутаться в свою и выброшенную Гориной летную куртку и тоскливо материть про себя всех и вся.
На аэродром Жуковский сели в полдень. Осенние свинцовые облака и моросящий дождик не способствовали радостному настроению Котофеева, чудом вернувшегося в родные места. К трапу плавно подплыл черный лимузин, мелькнули штаны с лампасами и спускающуюся Горину обхватили медвежьи объятия высокопоставленного военного. Петр стоял и ненавидящим взглядом смотрел на парочку, спешащую к раскрытым дверцам крутой тачки. Прежде чем юркнуть во вместительный салон, Горина поманила пальчиком Петра и крикнула:
– Петя! Садись в машину! Доставим до ближайшего метро. Ведь у тебя совсем нет денег. Давай бегом!
Скрепя сердцем, Котофееву пришлось подчиниться. Петра посадили рядом с водителем, а генерал с Гориной уединились в просторном заднем салоне. Вскоре давно знакомые ахи и охи Натальи резанули сердце Петра, и он рявкнул, чтобы шофер остановил машину. Выскочив на грязную обочину дороги, Петр побрел в сторону виднеющейся сквозь пелену дождя остановке электрички.
Впервые в жизни добравшись безбилетником до метро «Котельники», Котофеев прошел через служебный турникет прямиком к двум скучающим полисменам. Бомжеватый, небритый вид промокшего Петра тут же привлек их внимание. Старший мордатый полицейский поманил к себе Котофеева и, играя резиновой дубиной, прорычал: