Гемоглобов (сборник)
Шрифт:
– Но ты же знаешь три моих вещих вещи!
– Знаю. Но из них ничего не следует. Пока. Ведь нужен еще четвертый элемент. Не твой – мой. Мой настрой. Да-да, мне нужно настроиться определенным образом, чтоб рассказать тебе твое будущее. Вот тут выставка может сослужить мне…
– Плохую службу.
– Как раз наоборот – хорошую. Тема-то какая запредельная – «Бог и злодеи»! Не забыл еще? Уверен, нас ждут сюрпризы вроде неожиданных, провокационных идей. Нас ждут имена злодеев и примеры злодейств, которые нам еще неизвестны… Вдобавок наверняка там пустые, безлюдные залы. Никто не помешает
– Думаю. Зачем все это?
– А ты не думай. Не задавай себе дурацких вопросов, чтоб себе же не давать дурацких ответов. Ты же спрашивал о новых источниках мысленной энергии? Выставка – чем тебе не шанс отыскать такой источник? Пошли! Быстренько прошвырнемся по выставке, пощупаем злодеев – глядишь, на что-нибудь надоумят.
– На мерзкий подвиг какой-нибудь.
– При чем тут подвиг? И почему мерзкий? И даже если мерзкий… Кондрат, я тебя не узнаю! С каких пор ты вдруг стал чистоплюем? Ты ж вечно первым лез в разное дерьмо?.. Не понимаю. Просто на что-нибудь надоумят и все. И это уже ценно, Кондрат. Как откровенный разговор с матерью или отцом.
Выставка оказалась и в самом деле необычной. Четыре зала ее были совершенно безлюдны, а один еще и без экспонатов. Точнее, без злодеев. Не хватило, что ли, на весь музей?
Злодеев и правда было немного – не больше 20 восковых фигур. Конечно же, среди них Сталин, Гитлер, страшно косматый бородатый поп (Эрос догадался: Распутин)… Из современных – длиннолицый Бин Ладен и опальный Саддам Хусейн. А были совсем уж какие-то древние – в белоснежных туниках с пурпурными полосами вдоль тела или в париках, камзолах и жабо. Наверняка ведь среди них затесались Нерон, Калигула, Маркиз де Сад или Робеспьер – наверняка… Но ни Эрос, ни тем более Кондрат не знакомы были с их ужасными обличьями, да и не особенно напрягались, чтоб признать кого-нибудь среди восковых копий ископаемых злодеев.
Приятелей забавляло иное. Вначале их внимание было захвачено неожиданным ходом устроителей выставки. Дело в том, что злодеи повторялись. В каждом из трех заполненных залов стояли и сидели все те же Бин Ладен, Сталин, Робеспьер, Распутин… Но в каких ситуациях и позах они были «застигнуты врасплох»! Кондрат, по его словам, больше всего приторчал при виде Маркиза де Сада, Берии, Гитлера и прочей восковой братии, сидевших за вполне реальными компьютерами, на которых без остановки крутился демо-ролик «контра-страйк». Сталин и Робеспьер рубятся по сети в виртуальную мочиловку. Каково, а?!
Эрос пришел в восторг от пати, на которую их ждали во втором зале. Ждали все те же восковые злодейские хари – абсолютно неопасные, безвредные. Восковая вечеринка удалась и в самом деле на славу! Сталин за барной стойкой, по привычке ухмыляясь в усы, готовил ярко-красный коктейль. В одном углу зала Гитлер и Нерон резались в карты, в другом, разложив поперек дивана шлюху, Бин Ладен целовал восковой ее зад. В центре замер задумчивый Калигула, что-то нашептывая в микрофон караоке. Рядом обжимались в танце с фигуристыми шлюхами Хусейн и Робеспьер…
Эрос, отпив из коктейля, наведенного насмешливым генералиссимусом (штучка оказалась даже очень ничего, по вкусу смахивала на матерую «кровавую Мери»), шагнул в третий зал. Вот уже послышался оттуда и даже успел повториться его восторженный возглас, а Кондрат никак не мог оторвать изумленный взор от Сида Вишеса. В первом, компьютерном, зале Кондрат его не заметил, а здесь, на немой вечеринке, Сид просто поразил парня. Сидя на высоком стуле, усадив напротив себя маленького, лет пяти-шести, мальчишку (на злодея пацаненок совсем не был похож), Сид увлеченно читал ему книжку. Кондрат заглянул через плечо – разумеется, книга про «Секс Пистолз», разумеется, с непристойными заголовками и картинками.
– Кондрат, где ты там застрял?! Иди сюда! – ни в силах больше сдерживать в себе желание поделиться с другом восторгом, позвал Эрос. Кондрат поморщился, выразив на лице явное неудовольствие тем, что его отрывают, отвлекают от какой-то неожиданной мысли, еще очень смутной, едва-едва вырисовывавшейся в дальних коридорах сознания. Недовольно мыча, то и дело оглядываясь, но почему-то не в силах отказать зову Эроса, Кондрат направился к нему в третий зал. Как вдруг дорогу ему преградили: будто из-под земли перед ним вырос низенький, совсем седой, но еще довольно прыткий старикан.
– Три минуты седьмого, молодой человек. На сегодня выставка свою работу закончила, – несмотря на грозную решимость не пустить парня дальше, голос старика звучал вполне дружелюбно. – Приходите завтра, и тогда вы увидите то, что в соседнем зале…
– Ну, что там было? Чего ты так радостно верещал? – неотрывно глядя на темную дорогу, монотонно отвоевываемую светом фар у ночи, спросил Кондрат. Прежде чем ответить, Эрос глянул в окно: с приближением ночи снег превратился в черный саван, в иллюзию материи, под которой скрывается ужасный зев бездны. Вот, блин, насмотрелся! А ведь ничего особенного… Вдруг ответил вопросом на вопрос:
– Какой был свет, а? Зацепил?
– Свет? Причем здесь свет? – Кондрат так удивился вопросу, что отвлекся от хищной дороги, сосавшей все его внимание. – Нерон меня поправил. Как они со Сталиным мочились в «контра-страйк». Потом этот, Вишес. Надо ж такое придумать! Чтоб главный «пистолет» – матершинник и дебошир – читал деткам книжечки!
– А ты заметил, что страницы в той книге меняются?
– Как это? Книжка ведь из воска! Как и все они!
– То-то и оно… Вернее, менялась, разумеется, не вся книга, а картинки и текст на открытых страницах. Но это еще что! Там менялось абсолютно все: позы, осанка, даже мимика восковых фигур. Неужели не заметил?
– Даже близко ничего не было. По-моему, ты того, Эрос… Надо бы тебя перегрузить, как комп.
– Ну как же, Кондрат! Вначале Сталин смешивал коктейль, но стоило только поменяться освещению, как генсек закурил трубку.
– Что, что поменялось?
– Фишка в том, что всем на выставке управляет свет. Он же дирижер, он же скульптор и декоратор… Творец.
– Ха, вот откуда такое название – «Бог и злодеи»!.. Но почему богом назвали свет?
– Привет! А Кого у нас называют Богом? На Кого надеются, Кому молятся, чтоб Он повторялся вновь и вновь?! Это все Он – Свет…