Ген деструктивного поведения
Шрифт:
Офицеры группы долго обсуждали различные варианты возможных действий диверсантов, но сошлись, наконец, на том мнении, что русские, по-видимому, отходят к Чёрному морю и, захватив машину, намереваются добраться до порта, проникнуть в него, чтобы оттуда на торговом судне перебраться в Советский Союз. Один из офицеров так и заявил: «Сэр, у них капитаны всех судов и половина матросов состоят на службе в КГБ. Естественно им окажут помощь на любом их корабле. Вполне, вероятно, что какое-нибудь торговое судно специально ожидает их, находясь под разгрузкой. От Трабзона до Батуми всего сто пятьдесят миль».
– Да! Логично, но не очень убедительно рассуждают мои офицеры и довольно глупо, к сожалению. Они судят о русских по голливудским боевикам, которые в избытке демонстрируются на нашем телевидении. Правильно и вполне естественно, что у них сложилось такое мнение, а где мои ребята могли набраться опыта, если они
– Вы имеете в виду на север, сэр?
– спросил капрал.
– Нет! Только не на север, - полковник чуть задумался, ещё раз внимательно посмотрел на карту и добавил, - только не на север и не к морскому порту, как сказал капитан Шарп, а на восток к государственной границе с Ираном. Посмотрите!
– Он придвинул карту поближе к офицерам, - от объекта до границы чуть более ста семидесяти пяти километров. Грубо, это полтора-два часа езды на автомобиле, который они вполне могли угнать на турбазе. До самой границы они, конечно, не поедут, а бросят машину где-нибудь в нескольких километрах от неё. Далее целесообразно передвигаться пешком, чтобы, идя вдоль границы двух стран, выйти вот сюда, - он ткнул пальцем в точку на карте, - на стык трёх границ, то есть Ирана, Турции и СССР. Там их, наверняка, будут ждать пограничники, которые что-нибудь организуют для их выхода. Например, какую-нибудь провокацию со стрельбой для прикрытия группы во время её перехода через границу. Я уверен, что так оно и есть! На все сто процентов! Русских надо искать в полосе на удалении один-два, от силы три-четыре километра от указанной на карте линии. Сейчас я дам приказ военным, чтобы они выслали лёгкие вертолёты для патрулирования этой зоны. Армейские парни будут прочёсывать на земле, а мы займёмся поисками с воздуха. Разделимся на две группы по пятнадцать человек. Одну возглавит майор Бертон, другую — я. Военные нам обещали выделить четыре вертолёта и ещё два для огневой поддержки, как раз по паре на каждую группу. Два вертолёта боевой поддержки мы сможем вызывать сразу же после обнаружения русских. Заварушка обещает быть весьма серьёзной Вам всё ясно, джентльмены?
После этих слов Дентен взял трубку мобильного телефона и соединился с резидентурой. На звонок ответил Джейсон Беннет, помощник заместителя директора ЦРУ. Он уже прибыл в Анкару и тут же приступил к исполнению своих обязанностей, сменив на посту резидента отправленного в отставку Френка Дилана.
– Это Вы, сэр?
– обрадовано заговорил Дентен. Он знал Джейсона относительно давно, но соблюдал субординацию в отношениях с ним.
– Прекрасно! С прибытием, сэр! Мне приказали держать Вас в курсе дела и докладывать обо всех возникших трудностях. Так вот, у Вашего ведомства, как мне известно, хорошие связи с турками, распорядитесь о закрытии границы с Ираном и усилении паспортного контроля на всех пограничных пунктах. С военными я уже говорил, но Вы со своей стороны напомните им ещё раз, пусть они вышлют две усиленные роты в район поисков, что я определил. И насчёт вертолётов не забудьте! Вы ведь помощник заместителя директора ЦРУ, а поэтому Ваши приказы выполнят быстрее, чем мои, простого полконика из спецназа. Я же, как только прибуду на объект, сразу сообщу подробности. Благодарю, сэр!
После окончания разговора полковник Дентен взглянул на часы. «Да, подумал он, - если русские провели операцию в полночь, то за семь-восемь часов движения они могли очень далеко уйти от объекта. Конечно, чтобы добраться до своей границы им нужно несколько суток идти по горам, поэтому мы их обязательно должны перехватить на полпути или на самом стыке, но желательно постараться взять русских пораньше и не допустить их близко к советской границе. Нельзя тянуть время. Они в случае опасноти вполне могут изменить маршрут движения и уйти, например, в Иран. С таким же успехом им ничего не стоит идти вдоль иранской границы, даже будет спокойнее, чем по турецкой стороне. Поэтому надо прикрыть границу, во что бы то ни стало».
Полковник Дентен был опытным офицером, а посему серьёзным противником. Он хорошо понимал, как и куда может пойти группа русских диверсантов, о количестве которых ему было не известно, но по результатам работы он прекрасно догадывался об уровне и качество их подготовки.
Непредвиденные обстоятельства
Машина после падения на дно ущелья не загорелась. С дороги место её падения было не видно. Я осмотрелся вокруг, вроде ничего подозрительного, что смогло бы выдать нашу остановку здесь и спешивание с автомобиля, не наблюдалось, значит, спокойно можно было отправляться в путь. Ребята молча стояли и ждали команду на начало движения. Я поднял руку и махнул ею в направлении предполагаемого маршрута. Мы быстро, почти бегом, двинулись в сторону границы, чтобы затем, двигаясь вдоль нее, выйти к тому месту, где сходятся в одной точке границы сразу трёх государств: СССР, Турции и Ирана. Именно, там нас должны были ждать бойцы нашего отряда и пограничного спецназа, чтобы по условному сигналу начать операцию по отвлечению внимания противника, если нас всё-таки смогут обнаружить, и будут преследовать, и тем самым обеспечить моей группе скрытный переход границы с сопредельной стороны. Такие операции отрабатывались отрядом не один десяток раз, поэтому меня абсолютно не беспокоил завершающий этап работы по нашему выводу с сопредельной территории.
Солнце уже поднялось над горизонтом. Наступал день 20-го августа. Стало немного припекать. «Днём вообще жара станет невыносимой», - промелькнула мысль. Мы уже несколько часов были на ногах, и усталость стала сказываться на моих ребятах. Я понял, что пора сделать привал и немного отдохнуть, а не то, в противном случае, ноги сами откажутся идти, и мы рухнем на землю там, где остановимся. При движении в горах, в отличие от равнины усталость наступает намного раньше, так как увеличивается потребность организма в кислороде, которого на высоте даже тысячи метров, как правило, не хватает. С непривычки я и сам чувствовал себя не очень хорошо, поэтому скомандовал: «Стоп! Привал один час!» Больше отдыхать не следовало, ибо, чем больше начинаешь расслабляться, тем труднее потом идти дальше, да и усталость начинает одолевать намного быстрее. Это уже было испытано на себе и доказано практикой. «Отдыхать будем ночью, а это означает, что до её наступления мы должны пройти около пятидесяти километров, почти двенадцать часов пути по горам. Здесь особо не побегаешь, кругом камни! Осторожность требуется, а то можно случайно и ногу подвернуть, тогда дело будет обстоять швах!» - рассуждал я про себя, одновременно делая расчёты маршрута движения.
Место для привала было выбрано очень удачно. Буквально в пяти метрах протекал небольшой горный ручей с холодной как лёд водой. От долгой ходьбы во рту так пересохло, что об язык как о наждак можно было вполне наточить перочинный нож.
– Воду из ручья пить только с пантоцидом 22, - отдал я приказ, когда Дмитрий и Алексей уже собирались, было, припасть сухими губами к живительной влаге.
– Не хватало нам какую-нибудь кишечную заразу подхватить.
Хотя вода и была снеговая, но всякое может случиться. Лучше уж было лишний раз подстраховаться от возможных неприятностей, которых можно избежать, если соблюдать элементарные правила гигиены, нежели потом мучаться желудком. Обсуждать мой приказ никто не рискнул.
– Правильно Саня! Пить наобум воду, пусть и текущую с гор, иногда очень даже бывает опасно. Хотя пантоцидик и придаст специфический вкус этой живительной влаге, но здоровье дороже!
– Философски изрёк Димыч, бросая во фляжку пару таблеток.
– Держи полковник, - протянул он мне свою упаковку с лекарством, - больше двух штук не бросай, не забывай, слабительного средства у нас не имеется!
Прапорщик, как всегда был весел. Мне нравилась эта его черта характера, никогда и ни при каких обстоятельствах не впадать в отчаяние и уныние. Своим постоянным оптимизмом и шутками он весьма положительно воздействовал на бойцов отряда. Они безоговорочно признавали в нём лидера и не роптали, когда, бывало, в самых сложных ситуациях я оставлял за себя прапорщика, а не кого-либо другого. Ему тогда подчинялись охотно все офицеры отряда, ибо понимали, что лучше Димки, бывшего офицера- десантника, никто не выполнит поставленной задачи.
Напившись воды и наполнив фляжки, мы отошли от ручья метров на десять и легли в тени чахлого кустарника. Местность здесь была довольно пустынная, и признаков присутствия человека не наблюдалось. Даже птицы не летали.
Час пролетел очень быстро. Надо было идти, но вставать страшно не хотелось. Вот она нега, которая является самым страшным врагом солдата на привале, когда долгий отдых чаще идёт во вред, нежели на пользу. Я превозмог себя, поднялся на ноги и в полголоса сказал: «Отдых закончен! Вперёд!» Ребята поднимались тяжело, но делали это молча, ибо понимали, что идти надо, так же молча, они натянули на себя разгрузочные жилеты, повесили на плечи автоматы и, попрыгав на месте, дабы убедиться, что ничего не звенит и не звякает в снаряжении, двинулись в путь.