Ген хищника
Шрифт:
– Ничего особенного на вид, – поджала губы Верочка. – Ну, кофта и кофта.
– Материал особенный, натуральный полностью, при этом изготовлен по особенной технологии, не мнется, не вытягивается, шелковистый и мягкий, подстраивается под температуру тела и погоды. Ну и крой. Асимметрия. Прямая демонстрация своей неправильности, особенности. Не каждая женщина осмелится подобное надеть.
Верочка хмыкнула.
– Круто! – Григорий искренне восхищался Кирой. – Это очень ценное наблюдение. Никто бы из наших спецов внимания не обратил. А подделки быть не может?
– Нет, это настолько эксклюзивный бренд, что его нет смысла подделывать, он не так уж и известен, – отозвалась Кира. – Учительнице из Воронежа он точно не по карману, так что кофта вряд ли самой Марии Филимоновой.
Она никак не могла отогнать от себя угнетающего наваждения морга, и это раздражало ее. В конце концов, она очень долго боролась за право делать только то, что хочет, в мелочах и по-крупному. Сбрасывать звонок, когда не хочет разговаривать или звонят маркетологи, у которых не должно быть ее телефона. Не общаться с тем, кто для нее токсичен. Закрывать книгу, которая не зашла. Уходить оттуда, где ей некомфортно.
Кира кивнула и пошла к выходу.
– На экспертизу отправляй все… – услышала она распоряжение Самбурова и неразборчивое мяуканье Верочки в ответ.
Он догнал ее уже на ступенях морга. Кира глубоко, полной грудью вдыхала теплый нагретый солнцем воздух, надеясь выгнать из легких запах смерти и хлорки. Конец сентября. Осень совсем не чувствовалась, утренний ветер и влажность после дождя уже сменялись жарой. Яркий свет пробивался сквозь решетку ветвей.
– А по личности убийцы что-то скажешь? – Самбуров смотрел на нее на полном серьезе, ожидая от Киры ответа. Казалось, он не заметил ее побега.
– А вы думаете, я взгляну на труп и назову имя убийцы? – Девушка дернула уголком губ, зная, что выражение лица стало насмешливым и циничным.
– Судя по рассказам полковника Вольцева о вас, еще адрес и группу крови, – улыбнулся Григорий.
Кира закатила глаза и засмеялась.
Они спустились по ступеням.
– Маньяк, убивший эту девушку, в детстве страдал энурезом, любил поджигать предметы и мучил животных, сворачивал голову птичкам, отрывал крылья бабочкам, – проговорила Кира деловым тоном и прищурилась, косясь на спутника.
Григорий замер с мотоциклетным шлемом в руках:
– Можно поискать в базе. Психологический портрет собирают на всех преступников. Хотя вряд ли там есть сведения об энурезе. Это же недержание мочи?
– Ага, это писался в постель. – Кира смотрела в упор. – Уверена, подобных сведений ни в одной базе не найти. И ни в одном допросе. Кто ж вам признается, что он дул под себя. Он же крутой убийца, маньяк! Гроза округи! И такое…
Григорий заржал, наконец разглядев, что Кира еле сдерживает улыбку.
– Я ведь на полном серьезе…
– Так и я на полном серьезе, – снисходительно улыбнулась Кира. – Есть такая теория, статистика по серийным, жестоким убийцам. Практически все из них в детстве имели эти особенности – пиромания, живодерство, энурез.
– Да ладно! Значит, по этим признакам еще в детстве можно маньяков отлавливать? – Григория очень веселил разговор.
– Законодательно эта тема не прошла.
– Зря я потащил тебя в морг, – нахмурился Григорий. – Сглупил. Хотел повлиять на твое решение и сразу вовлечь в дело, чтобы согласилась, а получилось только испортить настроение и огорчить.
– Нет, дело не в этом, – вяло отнекивалась Кира. – А в дело вовлекли. Я позвоню Дмитрию Юрьевичу, скажу, что согласна.
– Я очень рад, – действительно обрадовался Григорий. – И он обрадуется.
– Херм? Херм! – Двор морга огласил громогласный возглас. Здоровенный парень с бородой и в кожанке махал Самбурову рукой.
– Херм? Хермонд? Храбрый? – прищурилась Кира. – Бог скандинавской мифологии. Сын Одина. В бою испытывал восторг. Прошел дорогой мертвых.
Григорию стоило немалых усилий, чтобы удержать на месте глаза, ползущие от удивления на лоб.
– И опять же полковник Вольцев оказался прав. Кругозор и знания у тебя энциклопедические.
Парень подошел, они стукнулись кулаками.
– Давно не кажешь носу. Мы в заезд намылились. Будешь?
– Нет. Занят. Не в этот раз.
– Прикольное место для встречи, – хохотнул парень. – Я за свидетельством заезжал. Теща покинула этот мир. – Он уставился на Киру.
– Сочувствую. Кира Вергасова, специалист по психопатологии, – представилась девушка.
Байкер разулыбался, вопреки ожиданиям Киры, по-свойски ткнул Херма локтем в бок, а ей подмигнул:
– Ему точно не помешает специалист. А то в его черепушке такие черти водятся. Там надо порядок навести. – Он толкнул подполковника плечом и снова обратился к Кире: – Если вдруг чего испугаетесь в его голове или совсем запутаетесь в мотодвижках, глушаках и карбюраторах, там у него подобного полно, я готов консультировать.
– Благодарю, но я как-то больше по четырем колесам, – улыбнулась Кира, сделав вид, что не поняла намека. – Вот как раз за мной.
Такси, которое она вызвала, еще когда бежала по коридору, наконец подъехало.
– Я же обещал вернуть тебя обратно. К машине… – Григорий схватил ее за руку.
– А я – пригласить куда-нибудь на ужин, – снова влез в разговор байкер.
– А у меня изменились планы. До свидания, Григорий. – Девушка строго посмотрела на его руку, которой он ее удерживал. Подполковник смутился и отпустил.
Оказавшись в замкнутом пространстве чужой машины и наконец избавившись от угнетающих ощущений и запахов морга, она выдохнула.
Ее подташнивало. Кира поняла, что сейчас упадет в голодный обморок, если срочно что-нибудь не съест. Утром она лишила себя завтрака, потому что не хотела на полный желудок боксировать, потом спешила, не успела поесть, сейчас уже время обеда миновало, организм бунтовал и требовал белков, жиров и даже углеводов.