Ген ненависти

Jayne Cowie

I Did It for You

Наткнулась сегодня на выпуск нового документального фильма «Ген насилия»: речь шла о команде стокгольмских ученых, которая последние десять лет изучала генетический состав мужчин-заключенных. Психологи уже давно подозревали, что мужчин, попавших за решетку, выделяет некая особенность – тем более это касается тех, кто совершил жестокие преступления. Тяжелое детство, бедность и нехватка образования

считаются главными виновниками. Но, возможно, это не вся разгадка? Что, если проблема не в окружении, а в молекулах ДНК этих мужчин? Именно это пытались выяснить профессор Хельми Нордлунд и ее команда. С 1995 года они следили за распределением одного конкретного гена – они назвали его «М», который, по их словам, может быть найден у 97 % мужчин, совершивших преступления с элементами насилия, в то время как среди обычного населения этот показатель равен 9 %.

«Это является волнующим открытием», – говорит профессор Нордлунд в трейлере к документальному фильму. К тому моменту, когда человек оказывается в тюрьме, уже слишком поздно что-то менять. Преступление является свершившимся фактом. Преступник разрушил свою жизнь, а зачастую и жизнь других людей. Но открытие М-гена могло бы позволить нам идентифицировать таких мужчин, прежде чем они зайдут слишком далеко, – возможно, уже в детском возрасте. Если мы сможем это сделать, будущее может измениться не только для этих мужчин, но и для всех нас.

Единственное, чего она хотела – защитить своего сына. На этом все. Исполнить свой материнский долг так, как следует. Когда она впервые держала его на руках, она пообещала себе всегда о нем заботиться. Она никому не позволит причинить ему вред. Она хотела обезопасить его от этого мира, в котором мальчики сталкиваются с жестокостью; мира, который подвергает испытаниям с самого рождения и в котором на тебя могут повесить преступление, которое ты никогда не совершал.

По прошествии времени стало понятно, что эти намерения были обречены на провал. Абсолютно все говорило об этом. Так, само рождение сына чуть не обернулось катастрофой. С первых месяцев она столкнулась с истощением, многочисленными трудностями и страхом, что она никогда не сможет дать ему столько любви, сколько хочет. Затем по мере взросления сына к этому прибавилось множество неправильных решений, а также ложь, в которой она убеждала всех, включая себя саму.

Но ничто из этого не может сравниться с тем, что совершила женщина, сидящая напротив нее.

Они сидели по разные стороны стола, отделенные оргстеклом, которое от частого мытья стало немного мутным, из-за чего казалось, что смотришь сквозь воду. Как ни странно, от этого становилось немного легче. Ощущалось, будто соседка где-то далеко и все происходящее не совсем реально.

– Почему ты сделала это? – спросила она.

– У меня не было выбора, – последовал ответ.

Этот знакомый голос, когда-то дерзкий и полный жизни, было почти не расслышать в комнате.

– Конечно же, у тебя был выбор!

В носу стало влажно – верный признак того, что она вот-вот разрыдается. Салфеток у нее с собой не было. У нее вообще с собой не было ничего, кроме рукава своей белой хлопковой рубашки. Сумку заставили сдать в сейф у входа.

– Тебе не стоило быть такой трусихой. Ты могла бы давным-давно узнать правду. Тест был разработан для этого. Выявлять мальчиков, которые представляют угрозу, до того, как они причинят кому-нибудь вред. Если бы ты только…

– Только что?

Длинные пряди волос безжизненно свисали вдоль лица женщины напротив. За последний месяц она еще больше потеряла в весе, ее щеки сильнее впали, а ерзая на стуле, она казалась вдавленной в него так, будто ее тело можно было сложить пополам.

– Признать его опасным с самого рождения? Позволить миру плохо с ним обращаться тогда, когда он ничем этого не заслужил?

– Ты могла бы рассказать хотя бы нам. Мы бы ему помогли.

Впервые другая женщина открыто посмотрела на нее. Ее глаза выглядели стеклянными. Тень улыбки проскользнула по лицу.

– Я помогала ему.

– Ну нет. Ты пряталась от правды. Ты решила, что это не так уж важно.

Она не знала, почему была так расстроена случившимся. Учитывая все обстоятельства, эта проблема была самой незначительной, но казалось, что мир рухнул. Даже сейчас, после всего того, что произошло. Столько боли было причинено. Столько жизней разрушено.

– Ты всегда считала, что, по сравнению со мной лучше справляешься с материнскими обязанностями. Но теперь ты здесь, а я – нет.

– А должна была бы быть.

Женщина наклонилась вперед, ее нос почти прижался к экрану, а рот скривился от ярости.

– Ты отнюдь не невинная сторона во всем этом!

– Я бы никогда так не поступила! Никогда!

Гнев отступил. Женщина откинулась назад, скрестила руки и рассмеялась. Ее смех звучал жестоко и неприятно.

– Продолжай уверять себя в этом, – сказала она. – Но мы обе знаем правду. Ты бы мгновенно решилась на это, если бы знала, что сможешь помочь сыну.

Слушать дальше было невыносимо. Она поднялась и на трясущихся ногах поспешила к двери. Только дойдя до нее, она остановилась, сделала вдох и обернулась.

– Ты имеешь в виду совершение преступления? Нет, я так не думаю.

Только на улице она поняла, что плачет.

Потому что в глубине души она знала, что солгала.

Би [1]

Восемнадцать лет назад

Британская фармацевтическая компания GSK [2] объявила сегодня о разработке нового неинвазивного теста для выявления М-гена: он требовал только анализа слюны и показывал результат в течение сорока восьми часов. Прежнее тестирование требовало анализа крови и занимало до нескольких недель, при этом зачастую требовалось повторное тестирование в связи с неопределенными результатами. Предполагается, что Национальная служба здравоохранения Великобритании начнет предлагать взятие мазка изо рта у новорожденных для дальнейшего анализа к концу года.