Генерал-адмирал. Тетралогия
Шрифт:
Что же касается дальности хода, все новые корабли сейчас закладываются с нефтяным отоплением котлов; слава богу, на крейсерах, являющихся развитием моей «золотой» серии, оно уже отработано, а заправка кораблей с танкеров в море — это вам не перегрузка угля с угольщиков. В разы легче и быстрее. Тем более что сделать это в море, с учетом одной промежуточной заправки в Архангельске, придется всего один раз…
Короче, деньги на постройку «Ермака» я выделил из собственных средств, так что заказ был оформлен молниеносно, и все это время я весьма активно отслеживал процесс постройки ледокола. Но сейчас мне было не до него… Более того, я отодвинул в сторону даже разработку проекта укреплений Порт-Артура. Наши корабли заняли его еще в декабре 1897-го. Причем это произошло так, что я долго и воодушевленно плевался. Потому что государство, да еще такое, как Россия, просто не может себе позволить уподобиться, скажем, бандитам 1990-х. Мы просто… отобрали Порт-Артур у китайцев. Внаглую. Наплевав на все заключенные у нас с ними договоры. Поступив так, как
Но делать было нечего. Сам же отказался от всех постов, на которые меня тянул Николай, вот потому и возможностей проконтролировать подобные ляпы у меня слишком мало. А с другой стороны — незамерзающий порт на Тихом океане России нужен? Да уж не помешает. Возможности погреть руки в Китае и Корее тоже, скорее всего, благотворно отразятся на нашем бюджете. Причем, если мы с доброй миной от таких возможностей откажемся, это отнюдь не означает, что те же корейцы и китайцы смогут использовать свои ресурсы для себя любимых. Все равно они попадут в чьи-нибудь загребущие руки — немцев, японцев, англичан. Так пусть лучше мы…
Так что поначалу за разработку планов укреплений Порт-Артура я взялся с жаром, тем более что у меня для этого имелись и личные впечатления, и фотографии, сделанные во время посещения гавани Люйшуня во время моего первого и пока единственного путешествия на Дальний Восток на крейсере «Владимир Мономах». Впрочем, естественно, это были только прикидки. Действительный план укреплений будет разработан только после проведения геодезической съемки и привязки на местности. То есть после работы проектной группы в самом Порт-Артуре. Куда она и должна была отправиться в марте сего года на пароходе Доброфлота. Я же приказал начать накопление цемента, арматуры, проката и других строительных материалов, чтобы немедленно по утверждении проекта начать их заброску в Порт-Артур. А также предусмотреть в бюджете флота покупку минимум пяти экскаваторов и заказ на постройку во Владивостоке большой драги для углубления гавани. Опять репортерская свора начнет визжать, что я растранжириваю бюджет флота на покупку ненужных вещей у себя самого…
Но сейчас все это отошло на второй план. «Мэн» стоял в Гаване, и более ничего мне в голову не лезло.
И вот наконец наступило 15 февраля.
Глава 8
— И сим утверждаю представленный устав… — Николай торжественно поставил свою подпись и выпрямился, окидывая собравшихся горделивым взглядом.
Я молча стоял, слушая нашего царя и самодержца. И настроение у меня было просто великолепное. Впрочем, оно оставалось таковым уже почти четыре месяца. А причин тому с течением времени становилось все больше…
Все началось 16 февраля. «Мэн» взорвался. Из осторожности мы не стали, как это было в первоначальном плане, заранее выпускать акул пера крупного калибра. Зато, едва только сообщениями о взрыве вскипели все телеграфные агентства, акулы развернулись на полную катушку. В ход пошло всё. И что сведения о том, что американцы собираются сами взорвать свой корабль, появились аж за двадцать дней до взрыва, и ехидные вопросы. Почему это практически весь экипаж «Мэна» оказался укомплектован исключительно чернокожими? Как это сообразуется с практикой комплектования команд в американском флоте? И как так получилось, что при взрыве корабля не погиб ни один белый офицер? И многое-многое другое, что в основном было истинной правдой — очень неприятной правдой — и лишь отчасти даже не ложью, а… ну, не слишком достоверными предположениями. Или просто этакой яркой иллюстрацией. Типа того, как господин Колин Пауэлл, убеждая Совбез ООН в наличии у Хуссейна оружия массового поражения, потрясал пробирочкой со спорами якобы «сибирской язвы». И что с того, что ни «сибирской язвы», ни какого-либо другого оружия массового поражения у Хуссейна потом не обнаружили? Дело-то было сделано…
Янки держались стойко и отвергали любые обвинения, твердя, что американский военный корабль взорвался в испанской гавани и что все указывает на признаки применения мины. Испанцы резонно заявляли, что результатом взрыва мины была бы пробоина снаружи корпуса, а не взрыв изнутри, разваливший корабль пополам, как оно получилось в данном случае. К тому же вон европейские газеты пишут, что дело не такое простое и есть свидетельства того, что… Испанцам здесь, в Европе, в сложившейся ситуации верили больше, поэтому некоторое время я опасался, что американцы не рискнут атаковать. Но мне помогли сами американцы. В частности, их пресса. Херст, и так уже взвинтивший градус антииспанской пропаганды до предела, с таким напором принялся марать грязью и всю Европу в целом, что американцы начали воспринимать приближающуюся войну как что-то вроде второй войны за независимость. Мол, на этот раз на свободолюбивую Америку ополчилась уже не греховная Англия, а вообще вся Европа, так что отстоим родные дома и нивы, защитим детей и стариков… ну и все такое прочее.
Короче, все шло хорошо. А после того как американцы начали захватывать испанские корабли, открыв тем самым боевые действия, все пошло еще лучше…
— Поздравляю вас, господа, и желаю вам всяческих успехов на этом, вне всякого сомнения, достойнейшем из поприщ, — торжественно закончил Николай II свою короткую речь.
Все оглушительно захлопали. Я огляделся. А что, комитет у нас что надо. Историк, архитектор, издатель, пара академиков, три художника, с десяток промышленников и… великий князь. Самые сливки, так сказать. Только и создавай политическую партию. Правда, Думы нет, так что избираться некуда. Да и дело, которое затеваем, пользы стране принесет, надеюсь, куда больше, чем любая Дума.
Идея принадлежала братьям Васнецовым, хотя изначально они считали ее безумной, а ко мне обратились вследствие того, что видели во мне, во-первых, не меньшего безумца, чем они, и во-вторых, человека близких эстетических предпочтений. Ну, так они выразились. Всем же было известно, что и свои заводы, и сам город Магнитогорск я застраивал зданиями в псевдорусском стиле. Так что они надеялись найти во мне соратника. Заключалась же идея в следующем. Оба брата Васнецовых — Виктор и Аполлинарий, полагали, что детям надлежит расти… в сказке. В русской сказке. А превратить в сказку можно то, что пока еще является недостижимой мечтой для многих крестьянских детей и детей с городских окраин. Поэтому они нарисовали несколько теремков и пошли уговаривать меня начать строить школы для бедных по их проекту, правда, не очень-то надеясь на положительное решение. Но в том, что я их непременно выслушаю, Васнецовы были уверены. Я и выслушал. Затем посмотрел эскизы, вернее картинки, поскольку на эскизы то, что они нарисовали, не тянуло совершенно, хмыкнул и сказал, что подумаю.
В принципе заниматься повышением уровня образования в стране было необходимо. И я собирался принять в этом участие. Потому что на тот процесс, в котором так или иначе не участвуешь, ты никак повлиять не можешь. Нет, повозмущаться любят все. А особенно «интеллект и совесть нации» под названием интеллигенция, сидящая на кухне и под бухло гундящая о том, какие у нас поганые президент, премьер, милиция, олигархи, начальник, соседи и вообще вся страна. Или отрывающаяся на ту же тему в Интернете. Я этого никогда не любил. Не нравится что-то — иди и исправь. Не можешь — заткнись и занимайся тем, на что способен. А все свои оправдалки насчет того, что ты «имеешь право» гундеть или там «не хочешь лезть в это дерьмо», — засунь себе в жопу. Если я хотел, чтобы русское образование помогло мне создать страну, которую я мечтал получить на выходе, то есть после всех своих усилий, мне в это рано или поздно все равно следовало влезть. Причем с ногами и руками. Я, правда, планировал этим заняться чуть позже, после Русско-японской, но если уже появились люди, готовые взяться за это прямо сейчас, да еще с такой отличной идеей, — почему бы и нет? Тем более что момент вполне себе подходящий. Витте сейчас, несмотря на нашу с ним взаимную неприязнь, буквально ест у меня с руки. Ему с его денежной реформой очень нужно золото, а три четверти всего золота, имеющегося в России, — у меня. Так что пока никаких палок в колеса он мне ставить не сможет по определению. Так чего бы не начать?
…Ко мне тихонько подошел Сытин [24] и, потирая руки, прошептал:
— Сейчас только сообщили: Сервера потопил еще два корабля янки в Атлантике.
Я усмехнулся. Все идет отлично…
Адмирал меня не подвел. По-видимому, он очень внимательно прочитал те листки, которые я передал ему. Ничего особенного в них не было — просто обоснование обрывков той информации о реальном течении Испано-американской войны, которые сохранились у меня в памяти. А сохранилось там не много. Если коротко, так только то, что американцы начали боевые действия на Филиппинах. Сведения о «Мэне» я в записки не включил, поскольку никак не мог обосновать их появление. Нет, о разгроме эскадры Серверы я тоже кое-что помнил. Но этого я так же привести не смог, потому что тогда получилось бы пророчество, а не серьезный документ. В общем, я приготовил выжимку из части своих воспоминаний, более или менее убедительно пояснив, почему будет так, а не иначе, ну и до кучи — экономический анализ торговых путей и финансовых интересов американцев в различных частях света. А также прикидки их возможных действий, исходя из имеющихся в их распоряжении сил и средств.