Генерал-фельдмаршал светлейший князь М. С. Воронцов
Шрифт:
Контроль за работой чиновников в местных органах самоуправления осуществлялся М.С. Воронцовым с не меньшим вниманием, чем в его собственной канцелярии. В РГАДА хранится записка о чиновниках Таганрогского портового карантина, в которой указаны их деловые и нравственные качества [458] . Составитель документа неизвестен, но возле каждой фамилии чиновника имеются пометки, судя по почерку, М.С. Воронцова. Так, к примеру, характеристика инспектора Бирса следующая: «Поведения хорошего. Часть карантинную по наружности знает, но внутреннего устройства не разумеет». Далее следует замечание, вероятно, генерал-губернатора: «с подчиненными обращается весьма слабо, а от сего и злоупотребления происходят (?). Достоин снисхождения» [459] . Весьма интересно замечание по поводу директора карантинного отделения Мейбовского, которого, как участника злоупотреблений, необходимо, по мнению автора, отстранить от службы. Но, учитывая 35-летнюю службу и бедность, он заслуживает снисхождения и увольнения от службы без последствий. М.С. Воронцов признал эту просьбу справедливой.
458
РГАДА, ф. 1261, оп. 1, ед. хр. 2497.
459
РГАДА, ф. 1261, оп. 1, ед. хр. 2497, л. 1.
Несмотря на недовольство отдельных представителей министерской власти и органов местного управления, Наказ 1837 г. практически узаконил все действия М.С. Воронцова и других генерал-губернаторов в выборе служащих для назначения в местные учреждения. Так, в нем, в частности, говорится, что гражданские губернаторы представляют генерал-губернатору кандидатуры и точные формулярные списки их службы, а если нужно — и особые сведения о кандидатах и свое заключение о претендентах на следующие должности: губернских и уездных землемеров, заседателей и асессоров палат уголовной и гражданской и заседателей совестного суда, чиновников особых поручений; земских исправников (где эти должности не зависят от выборов дворянства): полицмейстеров и городничих; членов губернских строительных компаний.
Таким образом, мы видим, что генерал-губернатор действует весьма самостоятельно по отношению к лицам в местных органах управления, являясь для представителей политической власти проводником решений правительства. В то же время генерал-губернатор отстаивает интересы региона перед верховной властью. Будучи ответственным за развитие края, М.С. Воронцов стремился к привлечению в местные органы управления лиц, наделенных необходимыми деловыми и высокими нравственными качествами.
М.С. Воронцову было свойственно опекать своих подчиненных с самого начала их службы, способствуя их дальнейшим успехам. Как уже отмечалось выше, постепенно складывалось понятие «чиновник воронцовской школы».
Здесь необходимо подчеркнуть, что окружение М.С. Воронцова состояло во многом из лучших представителей общества того времени в различных областях науки, образования, искусства.
«Чиновник воронцовской школы»
М.С. Воронцов на протяжении всей своей государственной службы был привержен мнению, что для административной работы подходят люди, имеющие природные способности к подобного рода деятельности и прошедшие специальную подготовку. В 1852 г. он писал А.П. Ермолову о А.А. Закревском: «Он не рожден и не воспитан быть генерал-губернатором в Москве, даже в теперешнем фабричном положении этого древнего города» [460] . По мнению М.С. Воронцова, А.А. Закревский мог быть хорошим комиссариатским чиновником, возможно дежурным генералом.
460
Русский архив. 1890. Кн. 1. С. 457–458.
В чем же состояла подготовка к служебной деятельности? Можно выделить следующие, наиболее общие моменты: старшие чиновники помогали младшим. Так, Щербинин вспоминал, как под руководством Казначеева и Левшина он изучал основы служебного механизма и как впоследствии он вместе со своим наставником Казначеевым заседал в Сенате. Воронцов отправлял своих служащих и в заграничные путешествия, а они ему подробно и регулярно описывали увиденное, в особенности больницы, тюрьмы, другие присутственные места, сообщали о том, что возможно перенять России из опыта городского хозяйства других стран.
Из деловых качеств М.С. Воронцов наиболее ценил работоспособность и исполнительность. Сначала он сильно нагружал подчиненного работой, строго спрашивал результат, а заметив малейшие ошибки, требовал исправления.
Но со временем М.С. Воронцов становился для некоторых из своих служащих не начальником, а другом При этом высокие нравственные качества ценились М.С. Воронцовым не меньше, чем деловые.
Говоря о нравственных качествах служащих под началом М.С. Воронцова, необходимо упомянуть И.И. Зефиропуло. Умерший в 1886 г., бывший ялтинский уездный исправник И.И. Зефиропуло долго служил при М.С. Воронцове на Кавказе, заведовал до конца 50-х гг. воронцовскими имениями в Крыму и жил в Алупке. Он оставил эту должность с семью рублями в кармане, с которыми приехал в Ялту. В Алупке и Ялте в течение сорока лет Зефиропуло был известен всем честностью, гостеприимством и радушием. «Владея, так сказать, воронцовскими виноградниками, он, как известно, не выпил и рюмки вина в своей жизни. Государь Александр II всегда подавал ему руку, что не видал ни один исправник Российской Империи» [461] .
461
Браилко Н. Из воспоминаний и рассказов // Русский архив. 1897. Кн. 2. С. 294.
А.Я. Фабр, по словам современников, являлся примером образованного и исполнительного чиновника. После его кончины все его имущество, согласно завещанию, пошло на учреждение начальной школы для мальчиков Симферополя.
По-настоящему талантливый руководитель должен не только уметь подобрать нужных людей в административный аппарат и правильно организовать его работу, согласуясь с реальными условиями и потребностями подчиненного ему региона. Не менее важно, насколько администратор способствует дальнейшему профессиональному росту и интеллектуальному развитию своих сослуживцев. Как отмечалось выше, со временем сформировалось понятие «чиновник воронцовской школы», школа же подразумевает преемственность взглядов, методов и самого подхода к процессу управления. Поэтому, полагаю, имеет смысл не только назвать должности, которых достигли со временем подчиненные М.С. Воронцова, но остановиться хотя бы на отдельных эпизодах их профессиональной деятельности, где они использовали знания и навыки, полученные во время службы у Воронцова.
Среди лиц, входивших в один из первых административных аппаратов М.С. Воронцова в должности генерал-губернатора, был князь В.М. Шаховской (1801–1850), назначенный в 1823 г. адъютантом М.С. Воронцова. В 1827 г. В.М. Шаховской в чине штабс-капитана вышел в отставку, и с 1828-го по 1835 г. был Волоколамским уездным предводителем дворянства. Хотелось бы остановиться на деятельности Шаховского в должности главного смотрителя Странноприимного дома в Москве [462] . Шаховской активно занялся внутренней организацией Странноприимного дома, в чем была самая настоятельная необходимость. Кроме того, В.М. Шаховской предложил меры для урегулирования финансового положения дома. Он активно занимался подбором энергичных и сведущих в своем деле сотрудников, создавая профессиональный аппарат управления. Деятельность князя Шаховского удостоилась самой высокой оценки Императора и правительства. Практически за три года был наведен порядок во всем, будь то вопросы управления, финансов, медицины и т. д. С мая 1838 г. В.М. Шаховской уезжает для лечения за границу. Но уже в 1839 г. он — младший директор Государственного коммерческого банка.
462
История Странноприимного дома графа Шереметева в Москве. Составил А.И. Виноградов. (Другие сведения — год и место издания — отсутствуют.)
Князь З.С. Херхеулидзев служил адъютантом М.С. Воронцова до получения чина полковника, участвовал с Воронцовым в турецкой кампании 1828 г. Впоследствии М.С. Воронцов назначает Херхеулидзева градоначальником в Керчи, присвоив ему чин статского советника. Н.И. Лорер пишет в своих «Записках», что Керчь — создание князя, и современники называли ее маленькой Одессой. После назначения М.С. Воронцова на Кавказ Херхеулидзев не смог ужиться с заменившим Воронцова в Новороссии Федоровым, и был переведен губернатором в Смоленск. Но, как пишет Лорер: «Более способный к делам коммерческим и имевший постоянные сношения с негоциантами, людьми просвещенными по преимуществу, Херхеулидзев не мог оставаться равнодушным ко всем нашим губернским злоупотреблениям» [463] . Оставив службу, Херхеулидзев поселился в Петербурге, но в письме от 1 ноября 1849 г. на имя Н.Н. Нарышкина Лорер сообщает, что князь назначен военным и гражданским губернатором в Орел. Причем Лорер просит Нарышкина сообщить об этом В. Голицыну, который будет рад этому, поскольку знает его как «благородного и честного человека» [464] . При Императоре Александре Николаевиче, после сдачи Севастополя, Херхеулидзеву было поручено привести в порядок госпитальную часть в армии. Князь ежедневно навещал больных, следил за порядком, осматривал пищу и белье, но «получил тифозную горячку и скончался в Севастополе, где на кладбище и похоронен. Мир праху твоему, благороднейший человек и близкий друг мой! Ты кончил жизнь свою на поприще службы и до последней минуты приносил пользу человечеству и согражданам твоим» [465] , — пишет в своих «Записках» Лорер о князе Херхеулидзеве.
463
Лорер Н.И. Указ. соч. С. 230.
464
Там же. С. 367. Вероятно, речь идет о Валериане Голицыне.
465
Лорер Н.И. Указ. соч. С. 230.
В 1823 г. одним из чиновников по особым поручениям в канцелярии М.С. Воронцова был А.И. Левшин (1799–1879), впоследствии видный государственный деятель.
С 1831-го по 1837 г. А.И. Левшин — градоначальник Одессы. М.С. Воронцов оказал большое влияние на А.И. Левшина не только в плане становления его как администратора. Правомерно предположить, что подчиненные М.С. Воронцова разделяли его взгляды и на отдельные политические проблемы. Как известно, М.С. Воронцов Еще в 1820 г. поставил свою подпись под документом, в котором были изложены меры к улучшению состояния крестьян и к постепенному освобождению их от рабства [466] . М.С. Воронцов был сторонником освобождения крестьян, считая, что крепостное право — позор России. С 1854-го по 1859 г. А.И. Левшин — товарищ министра внутренних дел — играл видную роль в освобождении крестьян. Ознакомившись с перепиской николаевского времени по вопросу устройства помещичьих крестьян, Левшин убедился в необходимости подготовить для Императора краткий обзор истории крепостного права в России и получил соответствующее поручение. По предложению Левшина был сформирован в 1857 г. особый секретный комитет; он не был его членом, но при существовавших разногласиях между участниками комитета сам разрабатывал основные правительственные принципы по крестьянскому вопросу. А.И. Левшин намечал проект реформы, условием которой было сохранение за помещиками прав собственности на землю и постепенное развитие всего процесса реформы. Когда же победило течение, стоявшее за сохранение собственности крестьян на землю, с вознаграждением помещиков, и за одновременное проведение реформы, Левшин составляет (исправленный Ланским и Муравьевым) проект, ставший затем знаменитым рескриптом Назимову (20 ноября 1857 г.), с которого в целом началась официальная история освобождения крестьян. Сам Левшин был против обнародования этого рескрипта, опасаясь смут. В 1858 г. Левшиным был создан земский отдел министерства, целью которого являлось предварительное рассмотрение проектов, поступающих из губернаторских комитетов. Но он все более отходил от дел. Последние годы жизни Левшин был членом Государственного совета, уступив перед этим должность товарища министра внутренних дел Милютину.
466
Русская старина. 1871. Март. С. 366.